Чтение 21–й страницы книги ~Дэнс, дэнс, дэнс~

Бестелесное и неприкаянное, болталось оно в космической пустоте - на
зыбкой границе между реальностью и кошмаром...
Довольно долго я простоял, замерев, точно парализованный. Руки-ноги не
слушались - я просто их не ощущал. Казалось, кто-то затянул меня в морские
пучины и прижимал ко дну, не давая всплыть. До предела концентрированная
мгла давила на каждую клетку тела. От пронзительного беззвучия чуть не
лопались барабанные перепонки. Поначалу я ждал, когда же к этой мгле
привыкнут глаза. Бесполезно. То был не какой-нибудь полудохлый ночной
полумрак, с которым свыкаешься через минуту. Идеальная чернота залила
собой вс" и вся. Точно холст, на который долго, слой за слоем, накладывали
черную краску. Я машинально обшарил карманы. В правом оказались бумажник и
ключи от дома. В левом - пластиковая карточка-ключ от номера, носовой
платок и немного мелочи. Ничего, что пригодилось бы в темноте. Впервые за
долгое время я пожалел, что бросил курить. Не бросил бы - нашлись бы
спички или зажигалка... Ладно, что уж теперь. Я вынул руку из кармана и
протянул туда, где должна была находиться стена. Ладонь уперлась в
вертикальную поверхность. Стена была на месте. Гладкая и холодная. Слишком
холодная для отеля "Дельфин". Стены отеля "Дельфин" не должны быть такими
холодными. Ибо "специальными кондиционерами во всем здании отеля
круглосуточно поддерживается приятная комнатная температура"... Спокойно,
приказал я себе. Будем рассуждать хладнокровно.
Хладнокровно!
Во-первых, все это уже случалось раньше с моей новой знакомой. И сейчас
просто повторяется то же самое. Так? Так. Но раз она из этого выбралась -
значит, и я смогу! Трудно, что ли? Не вижу причин для паники. Просто нужно
повторить все, что делала она.
Далее. В этом здании творится что-то странное, и это "что-то" имеет
отношение ко мне. Несомненно, этот отель как-то связан со старым отелем
"Дельфин". Поэтому я и пришел сюда. Так или нет? Именно так! А значит,
нужно шаг за шагом повторить ее путь - и увидеть то, что побоялась увидеть
она...
Страшно?
Еще как страшно.
Черт бы меня побрал. Ведь действительно страшно, без дураков! Я ощутил
себя безоружным и голым. Чернота вокруг источала насилие - а я даже не мог
увидеть опасность, приближавшуюся ко мне в этом мраке беззвучно и
неторопливо, словно морской змей. Фатальным бессилием сковало все тело.
Поры кожи закупорило темнотой. Рубашка взмокла от холодного пота. Горло
пересохло: я попытался сглотнуть слюну - и чуть не сломал себе шею.
Где же я, черт возьми?! Где угодно, только не в отеле "Дельфин". Хоть это
понятно сразу. Я выпал в иное пространство. Переступил через какой-то
порог - и вывалился куда-то. Я закрыл глаза и глубоко-глубоко вздохнул.
Как последний идиот, я вдруг до ужаса захотел послушать "Мами Блю"
оркестра Поля Мориа. Зазвучи она сейчас - и я был бы счастлив. Вот что
вернуло бы меня к жизни! Или даже Ричарда Клайдермана. Сейчас - стерпел
бы. И "Лос Индиос Табахарас" стерпел бы, и Хосе Фелисиано, и Хулио
Иглесиаса, и Серхио Мендеса, и "Партридж Фэмили", и какое-нибудь "Фрут Гам
Кампани 1910" - да все что угодно! Стиснул бы зубы и слушал как миленький.
Слишком уж страшная тишина... Согласен даже на хор Митча Миллера. Да
пускай хоть Аль Мартино с Энди Вильямсом дуэтом заголосят - дьявол с ними,
лишь бы звучало хоть что-нибудь!!!
Ну хватит, одернул я себя. Сколько можно думать о всякой ерунде? С другой
стороны, совсем ни о чем не думать тоже невозможно. Так не все ли равно, о
чем? Надо чем-то занять пустоту в голове. Чтобы не было страшно. Чтобы
как-то вытерпеть животный ужас, расползающийся в этой космической пустоте.
Майкл Джексон отплясывает "Билли Джин" у костра с тамбурином в руках. И
даже верблюды в трансе от его завываний.
В голове моей - какая-то каша.
ВГОЛОВЕМОЕЙКАКАЯТОКАША...
Каждая мысль отдается эхом в пустой голове. Каждая мысль отдается...
Я еще раз вздохнул поглубже - и погнал видения из дурной головы куда
подальше. Не бесконечно же, в самом деле, думать про всю эту чушь! Нужно
действовать. Верно же? Иначе какого черта я сюда притащился?
Я собрался с духом - и, держась рукой за стену, двинулся по коридору
направо. Ноги слушались плохо. Ноги были словно чужие. Будто нарушилась
связь между ногами и нервной системой. Приказываю ногам шевелиться, а те
ни в какую. Вокруг - сплошной мрак без конца и края. Мрак до самого сердца
Земли. Шаг за шагом я медленно двигаюсь к центру Земли. И уже никогда не
вернусь на поверхность... Думай о чем-нибудь, сказал я себе. Не будешь ни
о чем думать - страх постепенно охватит тебя целиком. Сочиняй уж дальше
свое кино... На чем мы там остановились? На появлении Человека-Овцы. Но
эпизод в пустыне развивать пока некуда. Вернемся во дворец фараона.
Грандиознейший тронный зал. Сокровища, собранные со всей Африки. Нубийские
рабыни в немом поклоне ожидают повелений. А посреди всего этого сидит
фараон. Сегодня он явно не в духе. "Прогнило что-то в Нильском
королевстве, - думает он. - Как и в моем дворце. Какая-то ошибка
разрастается, растлевает собою все вокруг. Срочно нужно найти ее и
исправить..."
Шаг за шагом я продвигался вперед. И думал изо всех сил. Значит, девчонка,
моя новая знакомая, этот ужас преодолела. Интересно... Неужели вот так же,
как я сейчас, потащилась одна во тьму что-то там проверять? Даже у меня
поджилки трясутся - а ведь я знал, к чему готовиться! Не знай я об этом
заранее - черта с два бы куда-нибудь пошел. Небось, так и каменел бы себе
у лифта, не смея пальцем пошевелить...
Я начал думать о своей новой знакомой. Представил, как она учится плавать
у себя в бассейне. Вся такая в обтягивающем купальнике. А рядом с ней
вьется кругами мой одноклассник-киноактер. И у нее съезжает от него крыша.
Он показывает ей, как загребать правой в кроле, она глядит на него
совершенно ошалевшими глазами. И, еле дождавшись ночи, прошмыгивает к нему
в постель... Мне сделалось грустно. Грустно, горько и обидно. Так нельзя,
сказал я ей мысленно. Ни черта ты не понимаешь. Все его обаяние - чисто
внешнее. Он будет шептать тебе на ухо нежности, за которыми ничего нет. И,
наверное, здорово тебя заведет... Но ведь это уже вопрос техники! Грамотно
исполненная прелюдия - и ничего больше!..
Коридор сворачивал вправо. Все как она говорила... Но в моем воображении
она уже трахалась с проклятым одноклассником. Вот он осторожно раздевает
ее и шепчет комплимент каждой обнажаемой части тела. Искренне шепчет,
собака. От чистого сердца... Та-ак, подумал я. Оч-чень интересно. Я
почувствовал, что не на шутку разозлился. "Как можно так ошибаться?!" -
хотелось мне закричать.
Коридор сворачивал вправо.
По-прежнему держась за стену, я повернул направо. И далеко впереди увидел
огонек. Такой слабый и размытый, точно пробивался сразу через несколько
занавесок.
Все как она говорила...
Мой одноклассник касается ее тела губами. Медленно переходит от шеи к
плечам, к груди... Камера показывает его спереди, ее со спины. Потом
ракурс меняется. Ее лицо. Только это не ее лицо. Не моей знакомой из-за
стойки отеля "Дельфин". Это лицо Кики. Той самой Кики с фантастическими
ушами, шлюхи высшей категории, с которой я останавливался в старом отеле
"Дельфин". Кики, что так странно исчезла из моей жизни... И вот теперь она
трахается с моим одноклассником. Это выглядело точь-в точь как кадры из
кинофильма. Профессионально смонтированные кадры. Пожалуй, даже слишком
профессионально. До унылой банальности. Кики. Она-то здесь откуда?
Пространство и время сошли с ума.
ПРОСТРАНСТВОИВРЕМЯСОШЛИСУМА...
Я снова трогаюсь с места, держа курс на огонек впереди. Я трогаюсь с места
- и кино в голове обрывается. Затемнение.
Продвигаюсь во тьме вдоль стены. Приказываю себе ни о чем больше не
думать. Думай, не думай - все равно ничего не изменится, только мыслями
время растянешь зря. Лучше уж без всяких мыслей просто двигать ногами, и
все. Сосредоточенно. Целенаправленно. Свет впереди тусклый, рассеянный,
откуда он - не разобрать. Видно только чуть приоткрытую дверь. Дверь,
каких не бывает в этом отеле. Как она и сказала... Старая-престарая
деревянная дверь. На ней - табличка с номером. Ни одной цифры не
разглядеть. Слишком темно и слишком грязная табличка. Но как бы там ни
было - это уже не отель "Дельфин". Откуда в новом отеле "Дельфин" взяться
такой старой двери? Я уж о воздухе не говорю. Чем же тут пахнет, в самом
деле? Какой-то истлевшей бумагой... Свет за дверью подрагивает временами.
Похоже на пламя свечи...
Я встал перед дверью и какое-то время разглядывал это свечение. И опять
вспоминал ее, девчонку из-за стойки в фойе. Все-таки зря я тогда не
переспал с нею. Вернусь ли я когда-нибудь в нормальный мир? Смогу ли еще
разок пригласить ее куда-нибудь? Я вдруг почувствовал жгучую ревность к
"нормальному миру" со всеми его бассейнами. Впрочем, возможно, это была не
ревность. А, скажем так, искаженное и преувеличенное сожаление о
несодеянном. Но ощущалось почему-то как ревность. По крайней мере, именно
на ревность это сильно смахивало в темноте. Ну и дела! Нашел время и место
страдать от ревности! А ведь я уже тысячу лет никого ни к кому не
ревновал... Не говоря уж о том, что страдать от ревности - вообще не в
моем характере. Для этого я, пожалуй, слишком зациклен на самого себя... И
тем не менее - странное дело! - я испытывал сейчас на удивление острую
ревность. К плавательному бассейну.
Что за бред, сказал я себе. Разве можно ревновать кого-то к бассейну?
Никогда о таком не слыхал...
Я нервно сглотнул слюну. В мертвой тишине это прозвучало так, словно по
пустой металлической бочке шарахнули ломом. А ведь я просто сглотнул
слюну...
Звуки явно были громче, чем полагалось. Все как она говорила... Кстати.
Надо же постучать. Я должен постучать в эту дверь...