один из лучших архитекторов своего времени, автор множества архитектурных
памятников, в том числе и Мавзолея Ленина. Построен Казанский вокзал давно
- в 1910 году. Это крупнейший в нашей стране вокзал, если не считать
Новосибирского. Он тоже тупиковый, поэтому параллель с Римским вокзалом -
правда, выстроенным на сорок лет позднее - вполне уместна. Что же поражает
в нем, кроме размеров? Архитектура. За основу взята башня Суюмбеки в
Казани - очень любопытный и характерный памятник архитектуры XVIII века.
Мысль, значит, такая: ты едешь в Казань - вот она тебе уже здесь, в
Москве. Мысль, не лишенная остроумия, но, в общем, довольно нелепая. Над
всем зданием господствует сделанная с большим вкусом, но абсолютно
ненужная уступчатая башня, вариация на тему Суюмбекиной. Фасад здания
раздроблен, внутренность перегружена архитектурными, лишенными
конструктивного значения деталями. Громадные балки на потолке зала
ожидания ничего не несут, они подвешены к потолку, они только украшение в
угоду стилю, вернее стилизации.
кремль - все что угодно, только не вокзал. То же впечатление и внутри.
Здесь все рассчитано не на спешащего на поезд пассажира, приходящего за
пять минут до его отхода, а на пассажира, ожидающего часами. Для него-то,
очевидно, и расписаны талантливой кистью Лансере плафоны и стены вокзала.
Именно для него, сидящего на своих тюках и чемоданах. А так - начнешь
рассматривать и на поезд опоздаешь.
в Киеве). Когда-то, лет тридцать тому назад, я работал на его постройке
техником-стажером, и тогда он казался мне верхом совершенства. Это было
первое железобетонное здание в Киеве. Автором его был профессор
А.М.Вербицкий. Позднее, в институте, под его руководством я сделал два
курсовых проекта вокзала. Поэтому-то, да простят меня, я и застрял сейчас
на вокзалах несколько дольше, чем, возможно, этого хотелось бы читателю.
получился большой и не очень красивый. Перед автором поставили довольно
сложную задачу - сочетать конструктивизм с мотивами украинского барокко. В
результате центральный вестибюль снаружи был украшен
упрощенно-стилизованным барочным "кокошником", внутри же все выдержано
было в конструктивистском духе. Повторяю, все это получилось не слишком
красиво (конструктивизм требует первосортных отделочных материалов и
деталей, которых у нас тогда не было), но с точки зрения архитектурной
логики придраться особенно было не к чему.
внутренность вокзала. Слишком, мол, скучно в нем сидеть в ожидании поезда
и рассматривать голые арки. И вот обогатили! Появились пилястры, карнизы,
капители, вся та мраморная и "под мрамор" мишура, якобы прикрывающая
наготу, а на самом деле разрушающая форму. Не напоминает ли это историю со
"Страшным судом" в Сикстинской капелле, где по велению Павла IV обнаженные
фигуры были "задрапированы" рукой Даниеле да Вольтерра - живописца, с того
времени и до конца дней своих носившего прозвище "Исподнишника", il
Brachettone?
проезжая мимо только что отстроенного или еще строящегося дома, среди
оживленных разговоров о размахе нашего строительства слышишь реплики: "И
зачем вдруг башню здесь посадили? Кому она нужна? А колонны эти? Целый
лес. Только окна загораживают".
хочешь, но общаться с ней приходится ежедневно, ежечасно. Книгу можно
прочесть или закрыть на любом месте, радио, телевизор выключить, но
закрывать глаза, проходя мимо того или иного дома, все-таки трудно. А
иногда, ох, как хочется...
хватает. Я долго ходил вокруг строящегося здания картинной галереи в
Турине, подходил вплотную, отходил на противоположную сторону улицы и так
и не понял, где же вход, где выход, где крыша и есть ли она вообще. Год
спустя в Западном Берлине, в Тиргартене, я не без труда пытался разгадать
замысел нового "Конгрессхалле", построенного американцами для
международной строительной выставки 1957 года ("Интербау"). В высшей
степени странное сооружение. Стоишь, смотришь на него и только плечами
пожимаешь.
Корбюзье. В маленьком французском местечке Роншан, недалеко от швейцарской
границы, неугомонный семидесятилетний архитектор соорудил церковь. О ней
много сейчас пишут и спорят на страницах архитектурных журналов. Скажу
прямо, ничего подобного ни сам Ле Корбюзье, ни кто-либо из существовавших
до сих пор архитекторов не создавал. Мы как-то привыкли к тому, что все
созданное Ле Корбюзье, как правило, зиждется на определенных законах
архитектурной и конструктивной логики. В этом его сила. Здания его могут
нравиться или не нравиться - это другой вопрос, но мысль автора, цель, к
которой он стремится, всегда была ясна и понятна. В церкви же Роншан
понять что-либо без специальных комментариев просто невозможно. К
сожалению, я не видел этой церкви в натуре; но, разглядывая фотографии ни
на что не похожего строения, состоящего из столбов, башен, балконов,
навесов и изогнутых, извивающихся стен, испещренных какими-то
прямоугольными отверстиями, становишься просто в тупик. И невольно, глядя
на это здание самого передового из западных архитекторов, на эту церковь
(и почему это церковь? Ах да, там крест наверху...), задаешь себе вопрос:
а не зашла ли и архитектура в тупик?
современной церковной архитектуре, которая на Западе уже тогда подпала под
влияние самых модных течений, он нам ответил: "Какое мне дело до церквей!
Проблемы архитектуры в другом. Они в строительстве городов!" Верно! Именно
в этом. Сам Ле Корбюзье за прошедшие с тех пор двадцать пять лет немало
потрудился в этой области. Далеко не все, правда, ему удалось осуществить
(проекты реконструкции Алжира, Страсбурга, Сен-Назера и многих других
городов так и остались на бумаге), но строящийся сейчас по его проекту
правительственный центр в Чандигархе, новой столице Восточного Пенджаба, в
Индии, безусловно заслуживает самого пристального внимания. Здесь Ле
Корбюзье удалось очень интересно и, главное, конструктивно, а не только
декоративно сочетать присущий современной архитектуре рационализм с
элементами национальной индийской архитектуры. И вот наряду с этим церковь
в Роншан - на мой взгляд, венец архитектурной алогичности и
иррациональности.
чрезмерном оригинальничанье, и в кокетничанье причудливыми формами или,
напротив, в стандартности и однообразии многоэтажных жилых корпусов. Но
одного никак нельзя у нее отнять - ее современности.
ультрасовременная вилла "холлидей-хауз" где-нибудь на Ривьере (мне,
например, больше по сердцу первая), можно без конца дискутировать о роли и
месте классики в современной архитектуре, но, когда проходишь мимо
строящегося здания, нижние этажи которого облицовывают гранитом, невольно
отворачиваешься. Стыдно смотреть на то, как во второй половине двадцатого
века рабочие вручную обрабатывают гранитные плиты, а потом впятером,
орудуя ломиками, поднимают их по сходням наверх.
пропорциям или мастерству скульпторов и каменотесов, но и потому, что в их
основу положены самые передовые для того времени достижения строительного
искусства. Греция знала только колонну и балку и довела их сочетание до
совершенства. Рим нашел купол - и родился Пантеон. Стрельчатые своды,
аркбутаны и контрфорсы готики - результаты математического расчета, давшие
возможность создать совершенно новый, небывалый стиль, в котором
конструктивные, строительные и архитектурные проблемы слились воедино в
совершеннейшем синтезе. Строителям Нотр-Дам или Кельнского собора даже в
голову не приходило использовать колонны, как это сделано в Акрополе. Они
познали тайну распора и, вынеся конструкцию наружу, создали нечто новое,
не менее прекрасное, чем храмы Акрополя или римского Форума.
можно решить любую, самую на первый взгляд фантастическую конструктивную
задачу, мы стыдимся красоты самой конструкции, скрываем ее за допотопной
гранитной облицовкой и декоративной мишурой "красивых" фасонов
бесстильного начала двадцатого века?
украшали металлическим кружевом, на первых небоскребах где-то на тридцатом
- сороковом этаже ставили греческие портики. Все это вызывает у нас сейчас
улыбку. Но не повторили ли мы то же самое, построив высотную гостиницу
"Ленинградская", в которой, когда входишь, невольно, как в храме, хочется
снять шапку перед золотым алтарем, оказывающимся, к величайшему твоему
удивлению, просто входом в лифт.
проекты перекрытия стадиона "Динамо" в Москве, здание панорамного
кинотеатра - это уже ростки нового. И в этом больше следования традиции
великих эпох архитектуры прошлого, чем в простом, а еще хуже -
модернизированном воспроизведении старых фасадов.
проблемы. Вряд ли можно утверждать, что мы нашли образ жилого здания, хотя
сдвиги в этой области уже заметны - в Юго-Западном районе Москвы,
например. Еще сложнее со зданиями административных или
культурно-общественных учреждений, с теми зданиями, которые требуют, как у
нас часто говорят, "парадности", - слово не очень удачное, поэтому заменим
его и скажем иначе: которые требуют наиболее яркого выявления своей
общественной сущности.
Посняков Андрей
Перумов Ник
Володихин Дмитрий
Бажанов Олег
Рыбаков Вячеслав
Никитин Юрий