епископа нежным взглядом, не ведая, что достойный прелат скоро станет его
палачом.
которые, точно копья, вонзались в сердца ее соперниц, разжигая их ярость.
тупоумные головы своим золотым скипетром,- люди в большинстве лишены и
вашего ума и вашего человеколюбия. Наши горести им чужды, наши труды
недоступны их пониманию. Рудокопу легче добыть золото из недр земли, нежели
нам извлечь наши образы из недр языка, наиболее неблагодарного. Ежели
назначение поэзии в том, чтобы вознести мысль на те высоты, откуда
возможности человеческого разума, чтобы удовлетворить всех; ему надобно
таить под самыми яркими красками логику и чувство - две силы, враждебные
друг другу; ему надлежит вместить в одно слово целый мир мыслей, представить
в одном образе целые философские системы; короче, его стихи лишь семена,
которые сулят цветами расцвесть в сердцах, отыскав в них борозды - следы
наших сокровенных чувств. Неужто, чтобы все изобразить, не надобно все
перечувствовать? И живо чувствовать, не значит ли страдать? Потому-то стихи
и рождаются лишь после мучительных блужданий по обширным областям мысли и
общества. Разве не бессмертны труды, коим мы обязаны творениями, жизнь
которых более близка нам, нежели жизнь существ, действительно живших на
земле, как то: Кларисса Ричардсона, Камилла Шенье, Делия Тибулла, Анжелика
Ариоста, Франческа Данте, Альцест Мольера, Фигаро Бомарше, Ребекка Вальтер
Скотта, Дон Кихот Сервантеса!
выдать обязательство в гениальности? К тому же рождение столь блистательных
созданий требует большого житейского опыта, изучения страстей и пристрастий
человеческих, чего я еще не мог достичь. Но начало мною уже положено! - с
горечью сказал он, метнув в аристократический кружок мстительный взгляд.-
Мысль вынашивается медленно.
желанном, глаза у всех заискрились от радости. У каждого на устах скользнула
улыбка аристократического удовлетворения, подчеркнутая запоздалым смехом
слабоумного г-на де Баржетона.
поняли,- сказала г-жа де Бар-жетон, и ее слова оборвали смех и привлекли к
ней удивленные взоры.- Поэту, черпающему свои вдохновенные образы в библии,
истинной матерью является церковь. Господин де Рюбампре, прочтите нам
"Апостола Иоанна на Патмосе" или "Пир Валтасара", надобно показать его
высокопреосвященству, что Рим и поныне Magna parent' Вергилия.
нанесенного удара Люсьен пошел было ко дну; но он оттолкнулся ногой и всплыл
на поверхность, поклявшись покорить этот кичливый свет. Точно бык,
пронзенный тысячью стрел, он вскочил, взбешенный, и готов был, повинуясь
желанию Луизы, прочесть "Апостола Иоанна на Патмосе", но уже карточные
столики приманили игроков, и они, войдя в привычную колею, смаковали
удовольствие, какого не могла им дать поэзия. Притом -месть стольких
раздраженных самолюбий не была бы полной, если бы гости не выразили своего
презрительного отношения к доморощенной поэзии в бегстве от общества Люсьена
и г-жи де Баржетон. У всех оказались свои заботы: тот повел беседу с
префектом об окружной дороге; этот высказал желание развлечься ради
разнообразия музыкой. Ангулемская знать, чувствуя себя плохим судьей в
поэзии, особенно любопытствовала узнать, какого мнения о Люсьене Растиньяки
и Пимантели, и вокруг них образовался кружок. Высокое влияние, которым в
округе пользовались эти две семьи, в особо важных случаях всегда
признавалось: все им завидовали и все за ними ухаживали, ибо каждый
предвидел, что их покровительство может ему понадобиться.
маркизе, в имении которой он охотился.
улыбкой.- Впрочем, поэт так хорош собою, что ничего не может делать дурно.
него более злой смысл, нежели того желала маркиза. Дю Шатле, уступая
просьбам, согласился аккомпанировать г-ну де Барта, и тот зарезал коронную
арию Фигаро. Поскольку уже были открыты двери для музыки, пришлось выслушать
в исполнения дю Шатле и рыцарский романе, сочиненной Шатобрианом во времена
Империи. Затем последовали пьесы в четыре руки, разыгранные девочками по
настоянию г-жи де Броссар, желавшей блеснуть перед г-ном де Севраком
талантом своей дорогой Камиллы.
ее поэту, воздала презрением за презрение, удалившись в свой будуар на все
время, покуда занимались музыкой. За ней последовал епископ, которому
старший викарий объяснил глубокую иронию его невольной колкости, и он желал
искупить свою вину. Лаура де Растиньяк, плененная поэзией, проскользнула в
будуар тайком от матери. Усевшись на канапе со cferaHMM тюфячком и усадив
подле себя Люсьена, Луиза сказала ему на ухо, и никто того не заметил и не
услышал:
повторять.
Терпите, терпите, мой друг, вы будете великим человеком, ценою мучений вы
обретете бессмертие. Я желала бы испытать всю тяжесть борьбы. Храни вас бог
от жизни тусклой, лишенной бурь, в ней нет простора для взмаха орлиных
крыльев. Я завидую вашим страданиям, вы по крайней мере живете! Вы
развернете свои силы, вас воодушевит надежда на победу. Ваша борьба будет
славной. Когда вы вступите в царственную сферу, где владычествуют высокие
умы, вспомните о несчастных, обездоленных судьбою, чей ум изнемогает,
задыхаясь в удушливой атмосфере нравственного азота, о тех, кто погибает,
сознавая постоянно, как хороша жизнь, но не имеет возможности жить, о тех,
кому даны зоркие глаза, но они так ничего и не увидели, о тех, кто рожден с
тонким обонянием, но вдыхал лишь запах ядовитых растений. Воспойте тогда
цветок, что вянет в чаще лесной, задушенный лианами, жадными, буйно
разросшимися травами, не обласканный солнцем, зачахнувший, не успев
расцвесть! Ужели это не поэма жестокой печали, не сюжет совершенной
фантазии? Какая возвышенная задача изобразить юную девушку, рожденную под
небом Азии, или дочь пустыни, заброшенную в какую-нибудь страну холодного
Запада: она призывает возлюбленное солнце, умирая от неизреченной тоски,
равно убитая холодом и любовью! То был бы образ многих существований.
епископ.- Некогда подобная поэма существовала, и я утешаюсь мыслью, что
"Песнь Песней" - один из ее отрывков.
веру в гений Люсьена.
Поверьте мне: слава и богатство будут наградой талантливому человеку,
который потрудится ради религии.
воодушевлением.- Разве идея поэмы не забрезжила уже, как пламя зари, в его
глазах?
и выезжает на громких фразах, у которых нет ни головы, ни хвоста.
г-жой де Растиньяк, которая искала дочь, собравшись уезжать.
уединение будуара.- Будьте так милы, сыграйте нам что-нибудь!
нам "Апостола Иоанна на Патмосе", дивную библейскую поэму.
для насмешек, Люсьен уклонился от чтения поэмы, сославшись на слабую память.
Когда он снова появился в гостиной, он уже ни в ком не возбудил ни малейшего
интереса. Каждый был занят беседой или игрой. Лучи поэтического ореола
померкли: землевладельцы не видели в нем никакого проку; люди с большими
претензиями опасались Люсьена, чувствуя в нем силу, враждебную их
невежеству; женщины, завидуя г-же де Баржетон, Беатриче этого новоявленного
Данте, как выразился старший викарий, обдавали его ледяным презрением.
ибо бывают в жизни минуты, когда предпочитаешь путь более долгий, чтобы
движением поддержать ход мыслей, теснящихся в голове, и отдаться их потоку.
Ярость непризнанного честолюбца отнюдь не обескуражила Люсьена, но придала
ему новые силы. Как все люди, вовлеченные инстинктом в высшие сферы прежде,
чем они обретут возможность там удержаться, он давал себе клятву
пожертвовать всем, лишь бы упрочить свое положение в обществе. Он шел и
попутно извлекал одну за другой отравленные стрелы, вонзившиеся в него; он
громко говорил с самим собою, он бранил глупцов, с которыми только что
столкнулся; он находил колкие ответы на глупые вопросы, которые ему
предлагались, и это запоздалое остроумие повергало его в отчаяние. Когда он
вышел на дорогу, ведущую в Бордо, что змейкой вилась у подножия горы вдоль
берега Шаранты, ему почудилось при лунном свете, как будто у самой реки, на
бревне неподалеку от фабрики, сидят Ева и Давид, и он спустился к ним по
тропинке.
его сестра надела розовое перкалиновое платье в мелкую полоску, соломенную
Зыков Виталий
Корнев Павел
Самойлова Елена
Гуль Роман Борисович
Пехов Алексей
Андреев Николай