так, молодой человек!", Я набрал на эскалаторе приличный ход,
слетел на перрон и успел проскользнуть между сдвигающихся
дверей готового к отправлению поезда. Топтуны появились на
перроне двумя секундами позже, и я сквозь стекло помахал им
рукой. Топтунам ничего другого не оставалось, как помахать
мне в ответ. Веселые ребята.
с двумя вместительными внутренними карманами, в которые
я уложил радиотелефон, блокнот, авторучку, шахматы. Нож я повесил
на пояс. Сдвинул и прикрыл его курткой так, чтобы не
было видно со стороны. Порядок. Теперь можно работать.
Перед тем, как отправиться к Скоблину, я успел обменяться
с Геростратом десятком ходов.
в шахматы не ахти какой мастер; отыграл у него пешку,
после чего выстроил убедительную защиту, не особенно заботясь
о наступлении. Атака всегда подразумевает жертвы, а
мне совсем не хотелось узнать сегодня к вечеру, что еще кто-нибудь
из моих друзей, пусть даже и бывших, обнаружен с простреленной
башкой где-нибудь в Летнем Саду. Хотя уже тогда
я подумывал, что в принципе вряд ли Герострат сумеет организовать
все эти обещанные покушения. В конце концов, подготовка
к ним требует времени, а времени-то я ему не дам.
двери квартиры Скоблина и осторожно вдавил кнопку звонка. Послышались
шаркающие шаги. Дверь открыл невысокий старик с
морщинистым бледным лицом и огромным сизого цвета носом, очень
характерно выделяющимся на этом бледном фоне. Одет он был в
засаленный пиджак на голое тело: на груди потускневшие орденские
планки - и в тренировочные выцветшие от бесчисленных стирок
штаны.
меня с подозрением.
уж всех этих спекулянтов, бизнЕсмЕнов забрать куда подальше.
Пусть поработают. Узнают, что такое корка хлеба, каким она
трудом...
догадываясь, что речь свою старикан может продолжать до бесконечности,
попадись только благодарный слушатель. - Он дома?
Думает, родители уехали, так все можно. Вот если
бы его да на лесоповал...
появляясь в прихожей, но тут он поднял на меня глаза и
запнулся на последнем слове.
корке хлеба не знаете...
это удачно.
запорами.
три на четыре. С одним окном. Вдоль стен стояли шифоньер и
застекленный шкаф с разношерстной подборкой книг: там Чейз
прижимался к Достоевскому, а Берроуз - к альбому Сальвадора
Дали. И так далее в том же духе. Кроме того в комнате имелся
диван, стоял на металлической подставке цветной импортный
телевизор, в вазочке на подоконнике - бумажные розы.
при этом Веньке чехол с ножом, потом извлек радиотелефон, вытянул
антенну и положил его рядом. Прислонившись к подоконнику,
Венька с безучастным видом наблюдал за моими приготовлениями.
мне о Своре?
рассказывать?
выхода. Герострат припер меня к стенке, он объявил мне
войну. Поэтому предупреждаю сразу: я не остановлюсь ни перед
чем, чтобы до него добраться. А на война как на войне. Тебе,
я думаю, это не нужно объяснять. Если, чтобы добраться до
твоего босса, мне понадобится тебя убить, я тебя убью, не
моргнув глазом. Я уже убивал, я умею убивать. Но пока мне
убивать тебя не понадобилось. И надеюсь, не понадобится.
Ясно? Так что давай рассказывай... А может, ты мне сразу
его адресок дашь?..
С кислым выражением лица он сказал:
Ткань затрещала. Я оттащил Веньку от окна и одним точно
отмеренным ударом сбил его с ног. Получилось и не слишком
громко, и достаточно эффективно.
старослужащего, но иначе нельзя. Иначе не успеть.
встал на ноги, закрывая рукой быстро вспухающую щеку.
в сторону.
свое, он тебя прикончит.
рассказывай, не стесняйся. Здесь все свои. И, кстати,
откуда ты знаешь о СХЕМЕ?
ехидная улыбка:
рассказывать.
ненависть ко всему окружающему миру. С той самой пресловутой
"обиды".
Покупали их в Москве, потом везли в Набережные Челны,
родной город приятеля, где сдавали дельцам тамошнего "блошиного"
рынка по двойной цене. Почти чистая стопроцентная прибыль.
К тому же необлагаемая налогом.
на глазах. Можно было уже и самим прибарахлиться. Теми же видеомагнитофонами.
Но берегли, экономили. Чем больше денег останется
в обороте на предыдущем этапе, тем больше их будет
при реализации последующего.
видеомагнитофонов, они оставили эту новую партию в автоматической
камере хранения ("до поезда еще восемь часов было
ждать: не таскаться же с коробками по городу"), а сами отправились
прогуляться по Москве-столице. Вернулись к поезду,
открыли камеру, а там - шиш, пусто. Капитал улетучился, как
дым, а самое обидное, что и придраться не к кому: автоматическая
камера на то и автоматическая камера.