read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



неотступно сопровождает его, перебегая между деревьями.
Засечь его невозможно: слишком проворен! Колесников пробовал было
засечь - стремительно поворачивался туда, где, по его расчетам, прятался
соглядатай. Но тот опережал это движение: успевал втянуть голову в плечи
либо быстро присесть в кустах на корточки. При этом раздавался звук,
похожий на потрескивание или позвякивание.

Как бы там ни было, ясно одно: в саду совершаются убийства. Чудовищные,
волосы дыбом! Все вопиет здесь: "Убийство! Убийство!" Даже цветы и деревья
свидетели этого убийства.
Но убивают здесь поодиночке. Кроме Колесникова, в сад выпускаются,
несомненно, и другие заключенные. Вначале он думал, что судьбу его
разделяют кролики или морские свинки, судя по разрытым грядкам и клумбам.
Потом понял: это люди! Подопытные люди!
Нельзя ли установить с ними контакт?
Воспользовавшись краткой передышкой между припадками, Колесников
обыскал несколько клумб, заглянул под кусты. Не найдется ли где-нибудь
"стукалка", которую кто-либо обронил с ноги, спасаясь бегством от ветра?
Или клочок "зебровой шкуры", зацепившийся за куст?
Нет, не находилось ничего. Сад в этом отношении поддерживался в
порядке. Видимо, его тщательно убирали после каждого опыта.
И снова испытующе-недоверчивый взгляд Колесникова поднялся от травы и
цветов к надменно возвышавшимся над ними стеклянным шарам.
Ломая голову над разгадкой сада, он вертел ее и так и этак, поворачивал
под разным углом зрения.
Да, угол зрения! Именно угол! Все в этом саду изменчиво и ненадежно,
одни лишь углы неизменны в нем. И при этом ни одного тупого или острого -
все прямые!
Почему?
Совершая свои пробежки по аллеям. Колесников всегда поворачивал под
углом в девяносто градусов. Он запомнил это. Абсолютная прямолинейность
планировки! Что это - убожество фантазии? У планировщика не хватило
фантазии? Выходит, в саду ничего круглого нет? Как нет? А шары на
подставках, украшение старомодных парков? Украшение? Только ли украшение?
Смутные догадки начинали роиться вокруг них, как мошкара по вечерам у
зажженных ламп. Светятся ли эти шары во мраке. Колесников не знал. Его ни
разу не выводили на прогулку с наступлением сумерек. И это тоже было
подозрительно.
Стеклянные шары были расставлены вдоль аллей в определенном,
по-видимому, строго продуманном, порядке. Интервалы между ними не
превышали двадцати метров.
На площадке у водоема, находящегося в левом углу сада, торчат даже три
шара. Если исходить из предполагаемых вкусов планировщика, то нужно
признать, что это некрасиво. Это же несимметрично! А, судя по всему,
планировщик больше всего заботился о симметрии.
Стеклянные шары, установленные вдоль аллей и, что особенно важно, у
перекрестков аллей, являются, если можно так выразиться, наиболее
приметной деталью пейзажа.
И он, военный моряк, штурман, с первого же взгляда не понял назначения
этих шаров! Да, запутал, закружил проклятый сад!
Но сейчас все изменилось. После открытия у кирпичной стены ("резеды в
саду нет, хотя ветер пахнет резедой!") борьба с невидимкой идет уже на
равных. (Понятно, тут Колесников чуточку хитрил сам с собой. Как это - на
равных? Пока что перевес у врага. Он держит в руках отравленный ветер.)
Вот и сейчас наотмашь рубанул ветром!
Не дал, гад, додумать до конца...
- Не бьют? - повторял Колесников со злостью. - У вас, говоришь, не
бьют? Врешь, гад, лупоглазая сволочь! Еще как бьют! Только не
плеткой-девятихвосткой, а этим вашим пахучим ветром!
Сегодня между Колесниковым и штандартенфюрером завязалась упорная
борьба вокруг водоема.
Издали Колесников видел его много раз. Каменный, низкий, почти на
уровне земли. Острый глаз разведчика приметил также лилии, которые плавали
в водоеме, как лебеди. Три стеклянных шара (снова эти шары!) стояли
вокруг, будто стражи, которым приказали охранять покой лилий.
Но все это, как сказано. Колесников видел только издали. К водоему не
приближался. Почему? Потому что штандартенфюрер хотел, чтобы он
приблизился к водоему. А с первых дней своего пребывания в саду Колесников
неуклонно придерживался принятой тактики: делать все наперекор врагу!
Он стоял посреди аллеи - спиной к водоему, лицом к ветру.
Сорванные листья закружились перед ним. К черту, к черту! Он с
раздражением отмахнулся от них, как от ос.
Движение оказалось для него слишком резким. Он пошатнулся и чуть было
не упал.
Фу! Не вздохнуть, не перевести дух! Ветер давит в грудь сильнее и
сильнее!..
Некоторое время Колесников стоял так, подавшись вперед, преодолевая не
только натиск ветра, но и все нарастающий тоскливый страх, желание
повернуться к ветру спиной, опрометью кинуться бежать от него суда попало,
хотя бы и к этому водоему с лилиями.
Тахометр торопливо тикал в груди. Стрелка его, наверное, уже давно
металась у красной ограничительной черты.
Было невообразимо мучительно слышать это ускоряющееся тиканье и все же
стоять на месте.
Чтобы не так сносило к водоему. Колесников, зажмурившись, попытался
ухватиться за ту благоуханную пушисто-белую ветку, которая свешивается над
узкой тропинкой далеко отсюда, на южном берегу Крыма. Но, к удивлению его,
оказалось, что он забыл, как пахнет алыча!
Наконец тоска и боль в груди стали нестерпимыми. Закрыв лицо руками,
как тогда в бомболюке ДБ-3, Колесников опустился на землю...

Вероятно, он сильно надышался отравленным ветром, потому что вскинулся
с криком среди ночи. Ему почудилось, что он засыпан... Ну так и есть!
Лежит навзничь. Черной глыбой над ним навис мрак. В ушах медленно слабеет
гул удаляющихся самолетов.
Засыпан, засыпан!
Горло перехватило удушье.
Описать подобное пробуждение невозможно. Это несколько секунд агонии...
Вдруг Колесников увидел перед собой расплывчатое серое пятно. Что за
пятно?
Края его определились, стали более четкими. Это четырехугольник.
Какие-то темные линии пересекают его.
Но это же окно! Оно зарешечено. А за окном идет дождь.
Колесников продолжал лежать навзничь, не спуская глаз с окна. Хоть оно
и закрыто, все же как будто легче так дышать.
Чтобы окончательно успокоиться, он начал вспоминать одну из наиболее
удачных разведывательных операций, в которых участвовал, - вылазку в
осажденный Будапешт...
Пятно на противоположной стене немного похоже на свет сигнального
фонаря, который тогда нес батя.
Зажегся - погас! Зажегся - погас! Батарейки приходится экономить. Их
должно хватить не только до места назначения, но и на обратный путь.
Когда батя присвечивает фонарем, видно сужающееся черное отверстие.
Словно бы идешь не по горизонтальной трубе, а метр за метром
проваливаешься вниз, к центру земли.
Идешь - неточно сказано. Ползешь, передвигаешься гуськом, на
четвереньках, бороздя подбородком зловонную жижу. Ведь это канализационная
труба. Выпрямиться в ней нельзя. Можно в лучшем случае брести согнувшись,
и то лишь на отдельных участках, а потом опять надо опускаться на
четвереньки.
Разведчики уже не в первый раз пробираются в осажденный Будапешт.
Сначала это было проделано в январе. Ходили в Пешт добывать из сейфа
Дунайского пароходства секретные карты минных постановок на Дунае. Сейчас
- в начале февраля - отправились в Буду за "языком".
Мир в трубе тесен. Приподними голову - стукнешься затылком о свод.
Отведи руку в сторону - коснешься стены. Обернись - увидишь мерно
покачивающийся слоновый хобот. Это противогаз. Большинство разведчиков в
противогазах. И все равно невообразимо трудно дышать. Задыхаешься, как в
гробу.
А когда переходили под землей передний край, ужасно донимал грохот.
Батя сказал шутя, что это трамваи проносятся наверху. Трамваи? Как бы не
так! Откуда в осажденном Будапеште трамваи? Это канонада. От нее
сотрясается свод и по телу проходит дрожь. Отчасти похоже на
гидравлический удар от взрыва глубинной бомбы. До чего же сильно, однако,
резонируют эти трубы под Будапештом!
Да, почти беспрерывное содрогание труб. Ощущение такое, будто забрался
внутрь органа.
По цепочке передают: "Отдых! Пять минут - отдых! Батя приказал -
отдых!"
Сгрудившись, присаживаются на закруглении трубы. Адски ломит плечи и
шею. Противогазы на время сняты.
В каждом подразделении есть, как правило, свой Теркин, задача которого
поднимать в трудную минуту настроение товарищей. Есть Теркин и у
разведчиков. Это Жора Веретеник.
Откуда-то из глубины трубы раздается его задиристый хрипловатый голос:
- Что, брат Коцарь, накланялся в трубе-то? Подожди немного, станут
после войны снимать о нас кино, такую небось галерею под сводом выведут!
Как в метро! И зашагаешь ты в ней в полный рост, а батя будет присвечивать



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 [ 21 ] 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.