Чтение 21–й страницы книги ~Додж по имени Аризона~

- А то ходят тут, - бормочу, - всякие... Зеленые странники.

Повернулся на другой бок, укутался поплотнее и заснул. И приснился мне сон.

Глава 12

Странный это был сон. Вообще-то, я тут уже не один такой сон видел - и каждый другого страннее или, как говорил наш капитан, страньше. Но этот и вовсе из ряда вон. Больно уж место непонятное.

Приснился мне какой-то дом в тумане. Туман не так чтобы совсем непроглядный, но плотный - метров на десять видно. Стену видно, землю под ногами, и все.

А дом этот еще тот. Неприятный такой домик. Повстречайся мне он не во сне, а наяву - поглядел бы я на него, а потом дернул бы со всех ног подальше. Если бы, конечно, по заданию чего другое не требовалось. Ну а во сне... не укусит же он меня в самом-то деле.

Хотя, думаю, этот может. И укусить, и похуже чего. Одна стена чего стоит: здоровенные плиты, непонятно из чего сделанные - то ли бетон, то ли камень. Ни окон в ней, ни даже бойниц нормальных, а только щели узкие, вертикальные. На кой черт такая щель нужна - ума не приложу. Но отстреливаться из нее жутко не с руки - сектор обстрела никудышный, можно даже сказать, вовсе никакой, зато подобраться к такой щели вдоль стены и гранату в нее законопатить - милое дело. А из нее - ну, разве что отплевываться.

И - цвет. С окраской у этой стены вовсе неладно было. Вроде бы и солнца нет, да и глаз я от нее не отводил - а только минуту назад она почти что черная была, а сейчас красновато-бурая, словно мясо сырое.

А еще... даже не знаю, как и сказать. Шло от этого милого домика... не запах, но что-то вроде... черт его знает что... ощущение... словно от трупа, который пару дней на жаре повалялся. Тяжелый такой дух.

У меня похожее чувство в той деревеньке сожженной было. Но там это... зло вроде как спать прилегло, а здесь... ну, вот будто его именно что пришибли, а закопать не позаботились. Или не захотели.

Одно ясно - непосредственной угрозы нет. Разве что не сдержусь и блевану.

Ладно. Пошел я вдоль этой самой стенки и метров через сто на вход наткнулся. И на гильзы. Всякие. Наши, немецкие, автоматные, винтовочные. Подобрал одну гильзу, понюхал - запах есть, но слабый уже. Дня три назад выстрелена, максимум неделю.

Двери у них входные были капитальные. Были. Я, правда, так и не понял из чего - то ли металл, то ли камень какой - черное и полированное. Но полметра толщины - это, знаете ли, внушает уважение, пусть даже и не броня.

Только вот одна створка этих дверей еле-еле на петле болталась - а петелька тоже неслабая, - а вторая и вовсе на земле валялась. И в обеих аккуратным таким полукругом - оплавленная дыра, на все полметра вглубь.

Мне похожие дыры в танковой броне приходилось видеть. Такие вот оплавленные края особый снаряд делает, ку-му-ля-тивный, в смысле, сосредоточенный. Обладающий повышенным заброневым действием - то есть дырочка в броне совсем небольшая, а внутри - полный разгром.

Только вот, думаю, если тут сама дыра - полметра, каким же калибром надо было работать?

Ступил на порог - а из проема на меня холодом повеяло. Я, вообще-то, раньше считал, что "могильный холод" - это так, для красного словца придумано: какой там, к чертям, холод, там уже что холод, что жара - все едино. А вот теперь понял. Словно в разгар лета горсть льда за ворот сыпанули - до костей пробрало.

Нет уж, думаю, меня такими штучками не остановишь. Я, бывало, и в настоящий огонь прыгал. Тем более - во сне. Что мне во сне-то сделаешь? И зашел внутрь.

Бой тут был. Жестокий бой. Вообще, в городе, в помещениях, бой всегда жестокий - это не поле, нейтралки тут нет. Но здесь еще хуже было.

И что странно - кругом стены в щербинах от пуль, гильзы россыпями, пятна от крови - и ни тел, ни даже щебенки отбитой. Словно подмел все кто. Тогда, думаю, почему ж гильзы остались? Непонятно.

Ладно. Пошел вперед, а по дороге прокачиваю в голове, как этот бой развивался.

Те, кто сюда пришел, - они к этому делу подошли обстоятельно. Патронов не жалели, гранат тоже - почти в каждый комнате характерные следы - веер осколочный, сразу видать. И автоматно-пулеметный огонь - в упор.

Местных, похоже, врасплох застали. Дрались они отчаянно, но организовать оборону толком не успели. Но против огневого превосходства - не сдержались.

Чем они оборонялись - я так толком и не понял. На стенах местами подпалины - словно от бутылок с КС. Я, было, и подумал на бутылки, а потом соображаю: огнесмесь-то по стене вниз бы стекла, а тут пятна либо круглые, либо овальные - с сужением в сторону выхода. Разве что они туда чего-то клейкое сыпанули - есть, говорят, такие добавки.

Еще россыпи дырок были, как от патронов охотничьих с картечью. А еще длинные выбоины, будто снаряд отрикошетировал, но только края у этих выбоин - оплавленные.

И больше - ничего! Ни мебели какой, ни даже клочка от одежды. Только стены израненные и россыпи гильз. Да еще пару раз кольца от гранат попадались, наших "лимонок" и немецких "М-34".

Бродил я по этим коридорам минут десять. И везде одно и то же - следы боя, а больше - ничего. В двух местах потолок был обрушен, метров так на десять в длину, а в одном месте, похоже, хороший заряд рванули - уж не знаю, кто - нападавшие, оборонявшиеся, да только воронка в каменном полу - два метра, ну и стерты вокруг, само собой, - в пыль и щебень.

А потом коридор меня в зал вывел.

В этом зале они, похоже, зацепиться попытались. Баррикаду у входа нагромоздили, и следы боя в основном около нее, хотя и по всему залу тоже хватает... да не вышло у них.

Тел, правда, здесь тоже не было; только пятна горелые, характерной формы. И около каждого такого пятна - россыпь гильз, а в самом пятне выбоины от пуль. Тоже знакомая картина - в упор добивали.

Интересно, думаю, чем же их здесь выжигали. Не огнеметами, это точно. У огнесмеси, что нашей, что немецкой, запах очень своеобразный - раз услышал, ни с чем не спутаешь, особенно если к нему еще и паленое мясо намешано. Не дракона же они в самом деле сюда подтащили! Коридоры в этом домике широкие, но все равно от дракона тут разве что голова протиснется, да и то с трудом. Может, конечно, тут особый дракон поработал, уменьшенной модели, или шея у него наподобие пожарного шланга - пять сотен метров в длину и бесхребетная.

Присел я около одного из пятен, поковырял в отверстиях, черт, думаю, а где пули? Дыры от них наличествуют, гильзы пустые - тоже, а сами пули, похоже, в тех же местах, где и тела, которые они так хорошо навылет дырявили. И где эти места - одному черту ведомо, и очень хорошо ведомо - живет он там.

Ладно. Это все вопросы без ответов, а вот еще вопрос - раз они тут решили последний бой принять, значит, что-то защищали. Чего-то, что им, кто б они ни были, было во сто крат своих шкур дороже. И это что-то - поблизости. Скорее всего - вон за теми дверями, в другом конце зала. Первые целые двери, что мне тут попались.

Подошел - гладкие черные плиты, ни ручки, ни даже звонка. И не похоже, чтобы внутрь открывались. И постучать нечем, разве что головой.

Ну, я осмотрелся, прикинул, попробовал все-таки плечом налечь, и только чуть нажал, как плиты эти сами по себе наружу поехали - хорошо, хоть медленно, а то ведь так и расплющить можно запросто - силы в них хоть отбавляй.

А за дверями еще один зал. И похож он был... на планетарий. Огромная полусфера, метров сорок в поперечнике, и вся черная. И единственный свет - тот, что из-за моей спины просачивается.

А в самом центре зала - черный круг.

Подошел я к нему и увидел, что круг этот на самом деле - чаша. Вроде самого зала, только перевернутая. Прямо в полу выдолблена. На вид - пустая, но точно не разглядеть - дна не видно.

Я по карманам поискал - нашел коробок спичек. Откуда они там взялись, один черт знает - не было их там, ну да во сне чего только не бывает. Зажег одну, нагнулся - точно, пустая чаша. Если в ней чего когда и было, то сейчас никаким содержимым даже и не пахнет.

И как только спичка эта догорела - в тот же самый миг сон кончился.

Проснулся я. Лежу с закрытыми глазами, дымок от костра нюхаю, слушаю, как рыжая рядом тихонько дышит, а сам думаю - к таким вот снам инструкцию надо прилагать! А то пока разберешься, что к чему - чушь это, бред сивой кобылы или разведсводка оперативная, - шарики за шестеренки заедут!

Ладно. Открываю глаза - что за черт! То ли это мне опять сон привиделся, то ли, пока я тут дремал, прирезали меня втихомолочку, то ли... И тут сообразил - да это же солнце восходит!

Восход в этом мире был - всем восходам восход. Белый ослепительный огонь, нашего солнца побольше раза так в два, а все остальное: небо, земля - все красное. Вся степь полыхала. До сих пор я такое только один раз в жизни видел - в сорок втором, за Доном, но тот огонь настоящим был - хлеба горели.

Ну, думаю, теперь мне этих всяких природных красот на всю оставшуюся жизнь хватит, сколько б там ее ни было. И то сказать - ну кто еще из наших, в смысле, из моего бывшего мира, такое видел?!

Встал, размялся, зашел за "Додж" - ну, конечно. Рыжая в тулуп завернулась, винтовку обняла, к борту привалилась и спит себе. И так красиво спит - мне ее аж будить жалко стало.

Но надо.

- А ну, - тихонечко так командую, - по боевой тревоге... Па-адъем!

- А?! Что?!

Я ствол винтовки на всякий случай в сторону отодвинул - очень уж не понравился он носу моему при непосредственном рассмотрении.

Хорошо хоть, думаю, на предохранителе была. А то ведь так, не ровен час, можно и дополнительным глазом обзавестись, калибра 7,62.

- Малахов! Твои шутки!

- Понял, не дурак, - отвечаю. - Но и ты... Как бы это сказать... Короче, спать на посту вредно... Для здоровья. А то ведь кто другой может и не представиться заблаговременно.

- Я не спала. Я просто... задремала.

Да уж, большая разница. С точки зрения устава. "Товарищ командир, я не спал, я просто на стену облокотился и глаза прищурил, чтобы противника в заблуждение ввести. А на самом деле мне все-все видно".

Рыжей я того, правда, не сказал.

- Ладно. Спала-дремала - замнем для ясности. Давай лучше с нашим местоположением определимся. Проход, значит, открывается прямо здесь, вот на этом месте.

- Да.

- И сколько от него до... до...

- До домика пасечника, - Кара брови сдвинула, вроде бы серьезно, а мне отчего-то смешно сделалось, - пять ваших километров.

- Точно? - переспрашиваю.

- Я здесь не первый год живу, - обижается рыжая. - Проход открывается на поляну, а с нее, если на дерево влезть, виден Совиный холм. И пасека была как раз между поляной и этим холмом, ровно в одной и трех четвертях лиги, с хвостиком. А...

С хвостиком - это она хорошо ввернула. Обнадеживающе.

- Да верю, верю, - говорю. - Я же просто на всякий случай спросил. Давай собирай имущество в кузов, и... проход будем открывать.

Точнее, думаю, это ты его будешь открывать. Ох, освоить бы мне этот амулетик - сидела бы эта Кара сейчас в замке и... в сборке-разборке личного оружия практиковалась.

- А что, - спрашиваю, - отсюда проход так же тяжело открыть, как от вас, то есть от нас, или все ж полегче?

- Нет, из Травяного Мира очень просто открыть проход. Это... ну, как с горой - трудно взойти и просто упасть. Чем дальше Мир или, как говорим мы, Тропа, тем труднее в него попасть и тем проще из него выбраться.

- Здорово, - говорю. - А с обратной дорогой как? Выдюжишь проход продырявить?

А то ведь, думаю, если в замке поп, здоровый мужик - и то с него пот градом катил...

- Смогу.

Я на нее внимательно так посмотрел - отвернулась.

- Ну... попробую, - бормочет в сторону. - Мы с отцом Иллирием... есть и другой Мир, ближе. Но по нему мы могли не успеть.

- Ну, обратно-то можно будет и не торопиться, - говорю. - Поедем себе спокойненько.

Ага. Это если будет кому и на чем. Закинул последний тулуп в кузов, сел за руль, повернул ключ - мотор с пол-оборота завелся.

- Ну что, - спрашиваю, - готова?

- Да.

- Открывай!

Кара амулетик свой давешний добыла, прошептала над ним пару слов, рукой провела - и прямо перед "Аризоной" беззвучная вспышка полыхнула.

Я моргнул, пригляделся - в метре перед капотом... ну, словно зеркало установили. Только вот машина в нем отчего-то не отражается.

Ладно, думаю, поглядим, чего на этот раз выпадет.

Снял ногу с тормоза и медленно-медленно к этому "зеркалу" покатился. Ближе, ближе, вот уже решетками фар коснулся: по "зеркалу" словно рябь пробежала - и "Додж" начал в него погружаться, словно в воду. Я подождал, пока колеса передние полностью уйдут - вроде бы не просели, - и чуть газку прибавил.

Р-раз - и выкатились мы аккурат на лесную полянку. Со стороны то еще, должно быть, зрелище - посреди дремучего леса прямо из воздуха "Додж" выкатывается. От такой картины можно и шариками поехать.

Оглянулся - позади также из ничего кузов выплыл, а потом "зеркало" снова вспыхнуло и исчезло. Словно и не было его никогда. А "Додж"... А что "Додж"? Может, его на парашюте скинули. Или он тут, на этой полянке, от самого сотворения этого мира стоял.

- Ну вот, - говорю. - Коммен ан.

Рыжая сразу из машины выпрыгнула.

- Что с собой, - деловито так спрашивает, - брать?

- Погоди, - говорю. - Давай сначала размен произведем.

Снял кобуру и рыжей протягиваю.

Приехали.

- Вот, - говорю. - Махнем не глядя. Ты мне - винтовку, я тебе - тэтэшник.

- Это еще зачем?

- А затем, милая моя баронессочка, - говорю, - что из нас двоих на назначенное пану Охламону рандеву пойду я один, а ты останешься на этой полянке и, если я до вечера не появлюсь, отправишься обратно в замок...

- Что?!

- ...И доложишь, - продолжаю. - Что так, мол, и так, пропал старший сержант Малахов без вести, а скорее всего - пал смертью храбрых. Это уж как повезет. Ферштейн?

- Да я...

- Более того, - уточняю, - слуга мой верный, ты мне сейчас клятву дашь на своем любимом ножике, что именно так и сделаешь, без всякой там личной и никому не нужной инициативы.

- Ты что, не веришь мне?

- Не верю, - киваю. - Именно сейчас и именно тебе - не верю.

- Ну, Малахов... Ну...

А я смотрю на нее и думаю - сейчас или заплачет... Или на кусочки меня резать начнет, мелкие-мелкие. Своим любимым ножиком.

Стою, жду. Пять секунд. Десять. Двадцать.

И она стоит. Молча.

И где-то на тридцатой секунде я настолько храбрости набрался, что решился рот раскрыть.

- He-рядовая Карален, вам приказ ясен?

- Мне, - медленно так выцеживает Кара, - приказ ясен. И приказ, и ты сам... Все мне с тобой ясно.

Интересно что?

Больше она ни слова не сказала. Молча винтовку с плеча стянула, на капот положила, молча обоймы запасные из мешка выгребла. И все время, пока я на дерево лазил - по местности ориентировался - и пока вещмешок напоследок проверял, молчала.

И вот какое странное дело - вроде бы все я правильно сделал. Нет, ну в самом деле - куда ей со мной? Одно дело - курьера из засады завалить, а другое - на вражеское непосредственное командование, считай - к черту в зубы. Опять же - напарники из нас еще те, друг к другу толком не притерлись, так подставиться можно - прожуют и даже звездочку с пилотки не выплюнут.

А все равно, чувство на душе какое-то неловкое, ну... Словно бы подставил я ее как-то... Нехорошо.

Странно даже. Вроде бы она остается, а я ухожу.

И только когда я уже к лесу подходил, в спину, как выстрел:

- Сергей!

Замер, а повернуться не могу. Словно там, за спиной, и в самом деле расстрельный взвод стволами уставился. Даже нет, еще хуже - смерти-то в лицо посмотреть я никогда особо не боялся - не первый год рядом ходим, а тут...

- Если ты, - звонким таким, четким голосом, - посмеешь не вернуться... Я тебя достану, где бы ты ни был! Слышишь, Малахов! Куда бы ты от меня ни спрятался - найду!

Да уж, думаю, спрячешься от такой. Она-то уж точно в любом Мире, на любом свете достанет, даже в аду - и голову даю, если она там появится, черти от нее, как от ладана, шарахнутся - потому как не девчонка, а самый настоящий дьявол в юбке.

Послал же мне, называется, бог... слугу верного. Попытался правую ногу от земли отклеить - получилось.

Левая уже легче пошла. Правой-левой, левой-правой... До первых деревьев дошагал.

Главное, думаю, на бег не сбиться.

Ладно. Метров сто я так отшагал - мысли в башке как полевая кухня после прямого попадания, - нет, думаю, стоп. Всю эту лирику, всю эту загадочную женскую душу... Отставить как крайне неуместную в боевой обстановке. Сложить в вещмешок и закопать поглубже. Сейчас главное - за-да-ние.

Да и за окружающей местностью посматривать надо.

А местность тут... та еще.

Я в первый момент даже не сразу сообразил, что это такое. Не то чтобы я раньше башен от "тигра" не видал - видал и даже, можно сказать, больше, чем для здоровья полезно. И на танках, и чуть поодаль. Но вот такого видеть еще не приходилось.

Посреди леса - зачарованного, но все равно леса-то - валяется танковая башня без всяких признаков остального танка. Валяется, что характерно, на боку. А деревья перед ней - стволов десять, причем неслабых таких стволов - переломаны, как ветки сухие.

То еще зрелище.

Подошел я поближе, осмотрел пеньки, прикинул - где эта хреновина объявилась и как летела. Получилось, что возникла башня метрах в двух от земли, да еще с нехилой начальной скоростью.

Ну, думаю, ни черта ж себе. Чем же это там по этому "тигру" врезали, что здесь одна башня так летела?! Или бомбой - ну это вряд ли, или хорошим фугасом. Стадвадцатидвух-, а то и стапятидесяти-.

Интересно, думаю, а кроме башни, от танка что-нибудь осталось? Или одна воронка?

Ладно. Прошагал я по этому лесу еще километра три - без особых приключений. Лес как лес. В смысле, как обычный заколдованный или там зачарованный, уж не знаю, как правильно, лес. Подумаешь. Мы и не такое видали. Мы...

Я уж было думал, что после "тигровой" башни посреди дремучего леса меня уж ничем не проймешь. Как же. Как говорил рядовой Петренко - "ща". Уж не знаю кто, но только они, похоже, надо мной издеваться только начинали.

Картина на раз. А то и на два.

Посреди лесной опушки стоит пенек. Хороший такой пенек, метра так два на полтора. А на пеньке том гордо возвышается немецкий шестиствольный миномет - весь ржавый, как кошмар старшины Раткевича. Уж не знаю, что с ним нужно было сотворить, чтобы до такого состояния довести - явно не просто закопать или в воду сбросить. Мы этой весной траншею 41-го раскапывали, тоже миномет ржавый нашли, так той ржавчине до этой - как до Берлина раком.

Композиция, что называется, уже хороша сама по себе. Но тому, кто это сооружал, то ли мало показалось, то ли запросы у него сильно кривохудожественные - он поверх миномета череп водрузил. Тоже впечатляющий, даже без миномета. Одни рога чего стоят. То ли, думаю, это местного вола череп - по габаритам вроде подходит, а внешне - черт его знает, я ж у этих под шерстью ничего толком и не рассмотрел - у меня ж глаза не рентгеновские. А что, думаю, вполне может быть. Помню, я когда коровий череп первый раз увидел - отскочил, как от гранаты.

Только вот зубки у этого... черепка больно нетравоядные. Острые. Да и много их. Не-е, думаю, это не из волов, эта зверушка из тех, кто волами за завтраком перекусывает.

У нас-то такие зверушки миллион лет как вымерли. Из-за дефицита волов и прочих мамонтов. А здесь, похоже, сохранились - череп-то свежий.

Или местные мичуринцы их заново повыводили. Экспериментаторы чертовы.

Ладно. Постоял, прислушался - вроде тихо вокруг, никто цветы к подножию монумента не тащит, да и самих цветов что-то не видать. Костей, правда, кроме самого черепка, тоже.

Ну, думаю, смех смехом, а надо дальше идти.

И только я из-за дерева вышел, как эта чертова конструкция заскрипит на весь лес - и в мою сторону начинает разворачиваться. А я стою. Ноги словно к земле приросли, да и вообще - шевельнуться не могу.

И тянется все это так медленно-медленно. Даже не знаю - то ли это время на той полянке такие шутки начало шутить, то ли... то ли еще кто.

Хреновина наконец развернулась, уставилась на меня всеми восемью дырками - шесть стволов плюс две в черепушке, хлопнула негромко и начала дымом окутываться. А из верхнего ствола мина вылетела.

Летела она... ну, не сказать, что совсем уж медленно... а как бегущий человек, с такой примерно скоростью. И пламя за ней тянулось не так, как обычно у ракет, у "катюш", например, а словно и в самом деле бегун факел несет - волнами переливается.

И летит эта зараза прямиком на меня.

А я стою, и мысли у меня в голове тоже медленно-медленно ползают - любая осенняя муха обгонит - одна глупее другой.

Черт, думаю, надо будет мне от шестистволок этих подальше держаться. Не везет мне с ними. Что-то. Интересно, а может, меня хоть теперь обратно перекинет? Или еще дальше? Лучше бы, думаю, конечно, чтобы обратно. Правда, неизвестно, на чью территорию выкинуть может, но даже если к немцам - руки-ноги целы, пока во всяком случае, оружие имеется - не пропаду.

Хуже, если опять в другой мир. Из тех, куда меня рыжая на экскурсии водила. Самому-то мне проход вовек не открыть, хоть головой о скалу бейся, хоть гранатой ее подрывай - не открыть. А сидеть, ждать, пока кто-нибудь мимо проходить будет, ну, в смысле, из мира в мир - так ведь там движение не так чтобы уж очень оживленное - не Герингштрассе. Пока дождешься, запросто можно ноги протянуть. Вместе с копытами. А...

Тут мина наконец мимо меня пролетела и в дерево врезалась. Я за ней развернулся - сам не заметил как, - гляжу, а она в ствол сантиметров на десять ушла. Интересно, думаю, а рваться она тоже вот так, замедленно, будет? И как эти замедленные осколки на меня подействуют... в лоб или по лбу - в данном, как говорил старший лейтенант Светлов, конкретном случае разница весьма существенная.

Да только мина эта, похоже, решила, что представление пора заканчивать. Взяла, да и погасла. Даже не пошипела минут пять для приличия. Струйка дыма сизого из сопла поднялась - и все.

Да уж, думаю, основательно же она протухла.