Чтение 21–й страницы книги ~Поводыри на распутье~

— Договорились!

— Пэт!!

— Проваливайте.

Рус отвернулся к коммуникатору и демонстративно прибавил звук до максимума.

Он ждал новостей. Плохих новостей. Настроение дрянь…

И еще он знал, что, если бы Карбид не втравил его в ночное приключение на фабрике, он бы ни за что не поддался на уговоры Пэт.

Жизнь в Анклавах никогда не считалась легкой, впрочем, как и везде. Тот, кому повезло родиться в семье капера, был более или менее защищен от жестокой действительности: хорошая наследственность, хорошее здоровье, за которым следили хорошие медики, хорошая пища, хорошее образование — все это практически гарантировало, что ребенок получит приличную работу и построит успешную карьеру. Разумеется, некоторые каперские детишки не оправдывали родительских ожиданий: наркотики и запрещенные развлечения загубили не одну жизнь, но все же большинству хватало ума не увлекаться. Тем более что им еще в раннем возрасте доходчиво объясняли, на что могут рассчитывать обычные люди, те, кому предстояло самим прогрызать путь наверх. Наверх или в никуда. Кто-то работал на предприятиях корпораций, кто-то на муниципалитет, кто-то становился канторщиком, кто-то — мелким лавочником или крупным купцом, но все они едва ли не с самого рождения знали, что существует планка, перепрыгнуть которую у них не получится.

Рустам Лакри, Рус, был одним из тех немногих, кто мог бы прорваться в элитную касту.

Мог. Но не захотел.

Инженерный талант маленький Рустам проявил еще в школе, в обычной болотной муниципальной школе, в которой учителя наспех прививали детишкам кое-какие умения, в основном — читать, писать и считать. Многие бросали учиться после трех-пяти лет, уходили зарабатывать, но Лакри прилежно отучился положенные восемь и получил приглашение в Университет — скауты корпораций следили за перспективными ребятами, тщательно оценивали их потенциал и предлагали наиболее одаренным предварительные контракты. Рустамом заинтересовался «Hayком» — невероятная удача! — и предложение, разумеется, было принято. Пять лет в Университете пролетели как один миг. Связкой, которая стала его дипломным проектом, восхищались признанные конструкторы, Русу предрекали блестящее будущее, он был почти счастлив.

А потом какой-то умник отправил большую группу молодых специалистов изучить работу нового изделия в полевых условиях. У омарцев вспыхнул очередной мятеж в восточных провинциях, и в «Науком» решили, что это хорошая возможность для обкатки огневых систем последнего образца. Изделия зарекомендовали себя отлично, удары по площадям оказались невероятно эффективными, а вот Лакри сломался. Увидел, как стирают с лица земли деревни, и сломался.

Денег, полученных за патент, хватило, чтобы разорвать контракт с оружейниками. Рус вернулся на Болото и примкнул к корсарам.

— Ты сказала, что он может меня трахнуть!

— А что тебя смущает? — огрызнулась Пэт. — Рус парень симпатичный, так что разок потерпеть можно.

— Не смей со мной так разговаривать!!

Пэт взглянула на раскрасневшуюся подругу. Догадалась, что Матильда приняла ее заявление слишком близко к сердцу, улыбнулась и взяла ее за руку:

— Мата, не будь ребенком. Я проиграю только в том случае, если погибну. Понимаешь? Если меня размажет по асфальту.

— Ты шутишь? — Матильда попыталась улыбнуться. — Пэт, ты ведь несерьезно?

— Или я, или он, другого не дано. Или я выиграю, или разобьюсь. А я хочу жить, значит, я выиграю.

Матильда покачала головой:

— Ты сумасшедшая.

— Нет, я нормальная. Просто в этой игре такие ставки.

Спокойный голос, легкая улыбка на губах и бешеные огоньки в глубине глаз.

— А если ты разобьешься? — прошептала Матильда. — Что я буду делать?

— Позвонишь Кириллу. Если свамперы тебя хоть пальцем тронут, он им головы поотрывает.

— То есть ты соврала Русу? Насчет меня? Соврала?

— Разумеется.

Матильда помолчала. Потом вновь посмотрела подруге в глаза:

— Знаешь, там, в мастерской, ты была какая-то другая. Я не помню тебя такой. Я словно впервые тебя видела.

— Это у меня от Деда, — скупо ответила Пэт.

— И от отца?

— От Кирилла?

— Кстати, давно хотела спросить, он не обижается, что ты называешь его по имени?

—Он привык, — рассеянно отозвалась Петра, размышляя над предыдущим вопросом. — Да, наверное, от отца тоже. Кирилл и Дед… они, пожалуй, стоят друг друга…

Она впервые подумала об этом.

— А теперь ответь мне честно-честно. — Матильда взяла подругу за плечи: — Ты справишься?

— Да, — спокойно ответила Пэт. — Я справлюсь.

Даже после того как девушки уехали, Олово не покинул свой наблюдательный пост. Кирилл приказал не только обеспечить безопасность встречи, но по возможности посмотреть, каким будет результат, значит, надо оставаться и слушать. Маленький слуга чуть шевельнулся, слегка изменив позу и перераспределив нагрузку на другие мышцы, поправил таблетку в ухе — звук на нее шел из маленькой коробочки, прижатой к металлической стене мастерской, и вновь замер. Невысокий, одетый в неприметный темный плащ, Олово сидел, спрятавшись за мусорным ящиком, и не сомневался, что обнаружить его не смогут. Мусор свамперы и их соседи вывозили только в случае острой необходимости, а рядом стоял еще полупустой бак, так что никто не сунется.

Так и вышло.

Минут через десять после ухода девчонок в мастерскую на двух мотоциклах прикатили приятели Руса. Двое парней и девушка, судя по звукам поцелуев, которыми она наградила Лакри, — его подружка. Увидеть их Олово не мог, но странные имена — Дрон, Кимура и Лара — запомнил — Кирилл обязательно спросит.

— Карбид весел, — сообщил Дрон, извлекая из холодильника банку пива. — Говорит, скоро у нас будет клуб.

— Если никто не поймет, откуда у нас взялись деньги, — проворчал Рус.

— А чего понимать? — махнул рукой Дрон. — Появились, и все.

— Трудно вычислить источники дохода во время беспорядков, — с рассудительной невозмутимостью произнес Кимура. — Дрон прав: появились и появились.

— А еще Карбид сказал, что он с ребятами Манруза Быка говорил. Похоже, они согласны с нами работать…

— На каких условиях?

Лакри перебил приятеля так резко, что байкеры вздрогнули. Переглянулись. Лара, пытаясь снять возникшее напряжение, обняла Руса за шею и поинтересовалась:

— Что тебя гнетет?

— Мы запутываемся, — вздохнул Рус. — Чем дальше, тем больше.

— А ты хочешь всю жизнь гонять по улицам? Лакри машинально положил руку на талию подруги, задумчиво посмотрел в ее глаза. Симпатичная, как раз в его вкусе: крепкие ноги, приличных размеров грудь, большой рот… На мгновение перед глазами возникла Пэт, соплячка, проигрывавшая Ларе по всем внешним данным. Зато превосходящая в уме.

«Должна ли женщина быть умной?»

— Рус, ты не ответил. Ты хочешь всю жизнь гонять по улицам?

— А если я скажу, что да?

Дрон хмыкнул, но промолчал. Кимура, пристально смотрящий на Лакри, только покачал головой.

— Тогда я отвечу, что настоящий свампер не только свободен, но и силен, — улыбнулась Лара. — Карбид хочет стать сильным, хочет брать все, что ему нравится. Карбид делает нас настоящим вагоном.

— Укладывая под Манруза Быка?

— С нами хотят говорить сильные люди, — пожала плечами девушка. — Они нас уважают.

— Не помню, чтобы мы собирались стать бандитами.

— К чему этот разговор? — подал голос Дрон.

— Просто болтаю, — после паузы ответил Рус. — Что еще говорил Карбид?

Дрон сделал вид, что пьет пиво, Лара отвернулась. Но Кимура молчать не стал:

— Упоминал, что надо проучить метелку.

— Пэт?

— Ага. Сказал, что в следующий раз пощады не будет. Или она с нами, или разберемся с сучкой.

Карбид почуял свою силу. Большие деньги, которые заплатили за фабрику, подняли его в собственных глазах на невиданную высоту. У него хватило ума не рассказывать остальным свамперам, откуда взялись средства на клуб, но от намеков не удержался. В общем, все поняли, что деньги заработаны нечестно. И никого это не испугало.

«Они не понимают, что деньги не всегда будут появляться из ниоткуда. Рано или поздно Карбид отправит на дело их. Окунет в дерьмо».

— Дай мне пива!

Лара молча направилась к холодильнику.

— Что насчет девки? — осведомился Кимура. Увидел хитрый недосамурай, что тема Руса волнует.

— Карбид горячку порет, — произнес Лакри.

— Она тебе понравилась? — Лара замерла, не дойдя до кресла пары шагов. — Понравилась, да?

— Нет, не понравилась, — спокойно ответил Рус. — Но еще больше мне не понравится, если о свамперах заговорят как об отморозках. Карбиду надо думать той головой, что на плечах, а не в штанах.

Кимура согласно кивнул.

Олово выскользнул из убежища, положил коробочку в карман и стал пробираться по проходу между ангарами к улице. Он услышал все, что хотел: идиотское предложение Пэт принято, к нему отнеслись серьезно, и можно не опасаться ловушек. Рус не позволит Карбиду обмануть девушку.

В Анклавах нечасто встретишь людей, слову которых можно доверять, но мастер, изучив досье Руса, сказал, что он один из них…

Выйдя на улицу, Олово повернул налево, к станции метро, и сразу же напоролся на небольшую, человек в десять, толпу. Не обратил внимания — людей в Анклаве много, хотел пройти мимо, но не смог: схватили за рукав, окружили.

— Ты кто?

В лицо дыхнули мутным перегаром, запахом соевой курицы и дешевого пива.

— Кто такой?

— Прохожий, — коротко и как можно миролюбивее ответил Олово.

— И на хрена ты здесь проходишь?

— Вынюхиваешь чего?

— Слышал ли ты об Истинной Атеистической Церкви, заблудшая душа? Знаешь ли ты, какую ошибку совершаешь, вознося молитвы ложным богам?

— Это подлинник, братья! Я чую — подлинник!

— Не кричи, Логин, — оборвал истеричного проповедник. — Зачем оскорблять честного человека? — И посмотрел на Олово: — Ты ведь не подлинник?

— Я-а не кто? — озадаченно осведомился тот.

— Он издевается! — затрепетал Логин. — Бейте его, братья!

И яростно зачесал в бороде. Но проповедник не спешил с выводами:

— Не возносишь ли ты гнусные молитвы в проклятых храмах Подлинной Атеистической Церкви?

Олово тщательно обдумал вопрос и отрицательно покачал головой:

— Нет. — И, на свою беду, решил усилить эффект: — Я-а да-авно никому не молюсь.

— Ты разочаровался в ложных идолах! — радостно провозгласил проповедник. — Ты отринул пустые учения! Ты настоящий человек! Ты умен! И тебе прямая дорога к нам, в храм Истинной Атеистической Церкви! Мы тоже отвергли навязанных демонов!

— Но…

— Тебе повезло, брат, — проповедник доверительно обнял Олово за плечи, — как раз сейчас у нас проходит собрание для новообращенных. Войди в храм, послушай Истину.

Олово задумался. Толпа вокруг немного выросла, теперь перед дверями молельного дома вшивалось двенадцать полупьяных атеистов, громогласно обсуждающих сложные теологические аспекты своей религии. Непосредственно рядом с Олово стоят пятеро, достаточно порезать троих, и дорога освободится. Дальше бегом в трущобы, и через пять минут его никто не найдет. В принципе, можно порезать всех, но Олово не любил убивать без необходимости.

С другой стороны, правильно ли он поступит, устроив драку? Происходи дело ночью и будь его лицо скрыто наномаской, Олово не задумался бы, освободил дорогу самым быстрым способом и отправился по своим делам. Но днем… Слишком много свидетелей.

— Подумай о своей душе, брат, — проникновенно произнес проповедник.

— Она-а у меня-а есть, — нерешительно пробурчал Олово.

— Тогда не теряй понапрасну время, — велел атеист.

«Сегодня надо почистить ковры на втором этаже», -некстати припомнил Олово.

— Вход два юаня. — Проповедник и пара его помощников уверенно подталкивали добычу к дверям. — Заплати и слушай Истину. Согласись, два юаня это не так много за Откровение?

Олово вздохнул и покорно поплелся на собрание.

анклав: Москва

территория: Болото

доходный дом Оглыева

ранние пташки успевают многое сделать

Вживляемые в головы чипы — «балалайки» — обеспечивали не только доступ к мировой информационной сети. Прямое подключение к бортовым компьютерам различных технических устройств — от мобилей до шагающих экскаваторов — повышало эффективность работы на десять-двадцать процентов, а безопасность — почти на сорок. При этом, несмотря на некоторые неудобства, пользователи предпочитали подключаться к машинам не с помощью беспроводной связи, а через психопривод, соединяющий «балалайку» с портом компьютера, ибо вклиниваться в линии беспроводной связи ломщики научились еще десятки лет назад. С другой стороны, слухи о ненадежной защите «балалаек» существовали столько же, сколько и сами чипы. Периодически общество будоражили новости о том, что тот или иной гражданин стал ходячей видеокамерой, против воли передавая информацию заинтересованным лицам. Общество тревожилось и требовало объяснений. Нанятые СБА эксперты сдували пыль со старых документов и терпеливо рассказывали о том, насколько надежны всеми любимые «балалайки». Общество довольно улыбалось и впадало в спячку до нового расследования.

Все возвращалось на круги своя.

Доказать существование кодов, позволяющих СБА осуществлять несанкционированный доступ к чипам, не мог никто. Но они существовали. Как существовала и небольшая группа людей, умеющих взламывать защиту «балалаек».

Профессионалы экстра-класса.

Легендарные ломщики.

В дом Оглыева Илья приехал в половине четвертого утра, специально подгадал. Центральное Болото как раз начинало засыпать. Уставшие гуляки покидали ночные заведения и ловили такси, пошатываясь на тротуарах. Проститутки и бандиты брели к постелям, иногда вместе, иногда порознь. Рядом с мусорными баками валялись наркоманы, кайфующие и остывающие. Владельцы притонов опускали железные ставни, зевали, прикидывали финансовые достижения прошедшей ночи. И никто не обратил никакого внимания на тусклого молодого человека, явившегося в Пушкарев переулок с черной сумкой на плече. Поздно уже, спать пора.

— Привет!

Черенки, покуривающие «травку» у ворот дома, парня знали, покивали, но с вопросами приставать не стали; на Болоте так не принято: захочет, — сам расскажет, почему не появлялся две недели, а не захочет — не расскажет. Илья, несмотря на то что русский, считался в доме своим — комнату снимал, а старый Оглыев не любил, когда к его жильцам без дела лезли. Да и Илью уважал: студент как-никак, головой себе дорогу в люди прокладывает, в общем, правильный парень.

— Али!

Один из черенков подошел к Илье.

— Да?

— Передай отцу. — Молодой человек протянул сыну хозяина конверт. — За эту неделю и за следующую.

— ОК.

Комнату у Оглыева Дементьев снял еще до того, как поступил в Университет и нашел работу у Корнелиуса, в первый свой день в Анклаве. Комната была дешевая, одна из самых плохих в доме, скудно обставленная и с грязными стенами. Удобства в коридоре. Холодильник то работал, то не работал. Одним словом, для бедного студента подходяще.

Вот только бедный студент чаще всего ночевал у Корнелиуса, а о том, что снимает комнату, предпочитал не распространяться.

А Оглыеву он говорил, что поселился в университетском кампусе. А зачем ему в таком случае комната, старик не спрашивал. Любознательные на Болоте долго не живут. Нужна, значит, нужна. Оглыев знал, что жилец отличный машинист — пару раз Илья помог старику разобраться с управляющими домом программами, — и догадывался, для чего ему плохая комната с мощным сетевым каналом. Но предпочитал молчать.

Номер «балалайки» Карбида Дементьев разузнал вскоре после разговора с Пэт, подобная информация не относилась к числу секретных, а потому на поиск в сети потребовалось всего десять минут. Теперь же следовало определить, что скрывается в черепушке байкера, что, собственно, предстоит взломать. Программа-разведчик, построенная на стандартных алгоритмах, отправилась к Карбиду вместе со звонком.

Да! Кто это? — Голос грубый и недовольный. -…Молчишь, сука? Найду…

Илья оборвал связь. Достаточно. Разведчик проскочил и начал работу. А на обещание байкера найти и что-то там сделать Дементьев не обратил внимания: сквозь защиту, которую выстраивали стоящие в «раллере» программы, не всякий машинист пройдет, чего уж говорить о каком-то самокатчике?

Молодой человек закурил и открыл в отдельном окне учебник по истории: в конце недели ожидался зачет. За подготовкой к нему и пролетели пятнадцать минут, потребовавшиеся программе-разведчику для оценки ситуации, составления отчета, вложения его в следующий звонок Карбида и самоликвидации. С кем разговаривал байкер, было не важно, как только он набрал номер, раскрылся сетевой шлюз, и отчет выскользнул наружу. Его появление «раллер» приветствовал мелодичным перезвоном, заставившим Илью закрыть учебник и потянуться.

Ну и что у тебя есть? — Дементьев быстро просмотрел данные. — Хреновина у тебя, дорогой Карбид, такая хреновина, что даже говорить стыдно.

Как Илья и ожидал, ничего экстраординарного в голове байкера не нашлось: стандартное железо, стандартные программы. Много пиратских копий — это вызывало у ломщика презрительную усмешку. Короче, ничего сложного, что дополнительно подтвердило быстрое завершение работы разведчика. Будь Карбид умнее, поставил бы дорогую защиту, Илье пришлось бы повозиться подольше.

Впрочем, Дементьев и так не бездельничал.

На составление следующего пакета программ Илья потратил около шести часов, поскольку практически все писал по памяти. Причем не из «балалайки», а из своей, человеческой памяти, ибо даже обрывки составляемых алгоритмов могли привлечь внимание безов и указать, что скромный студент-первокурсник знает и умеет значительно больше, чем должен. Каждый из таких обрывков — это допрос в «Пирамидоме», а сложенные в один пакет — Африка, рудники, арендуемые СБА у «Всемирной Рудной Компании». Ворвись сейчас в комнату безы, и все — жизнь закончилась. Из Африки не бегут, из Африки не возвращаются. Но Дементьев работал спокойно, был уверен в принятых мерах безопасности. Не спеша составил нужный пакет, оптимизировал его, существенно уменьшив объем файлов, добавил несколько блоков, вновь оптимизировал, и так до тех пор, пока не убедился, что полученные программы смогут без труда проскочить в байкерскую «балалайку».

На этот раз требовался более длинный звонок Карбиду, но Илья все спланировал заранее.

— Внимание, вам звонят из информационного центра СБА, вы говорите с роботом, проводящим выборочную проверку чипов…

Даже самые отмороженные уголовники не рисковали прерывать связь с «Пирамидомом» и послушно отвечали на задаваемые вопросы.

Карбид не стал исключением. Он вежливо побеседовал с «роботом», а тем временем в его голову вполз подготовленный Ильей пакет.

А еще через три часа спящего Дементьева разбудил звонок: освоившаяся в байкерской голове программа сообщала, что готова организовать скрытый канал связи.

анклав: Москва

территория: Сити

«Пирамидом»

сделал дело — берись за следующее

Возвращение Щеглова в Москву сопровождалось не меньшими мерами предосторожности, чем отбытие в Эдинбург. Тепло попрощавшись с «коллегами», «резервный пилот» взял такси и направился в Царское Село, не в самый дорогой из его районов, разумеется. По дороге Мишенька убедился, что слежки за ним нет, если не считать едущую на двух машинах группу прикрытия, и заключил, что путешествие прошло успешно. Переоделся Щеглов в одной из квартир СБА, затем спустился в подземный гараж, где его ждали оперативники отдела прямых переговоров, и отправился на доклад к Мертвому.

Ответ шотландца — оригинальную открытку — Мишенька получил еще в полете. И, понимая, что Кауфман ждет именно эту информацию, начал с нее:

— Господин Макферсон отнесся к нашему предложению более чем благожелательно. Он готов к сотрудничеству.

Максимилиан удовлетворенно хмыкнул:

— Как долго его пришлось уговаривать?

Но смысл вопроса был другим: твое мнение, Щеглов, о шотландце? Доверять можно?

— Я абсолютно уверен в искренности нашего общего друга, доктор Кауфман, — ответил Мишенька. — Господин Макферсон оценил ситуацию предельно серьезно, взял время на размышление и, я уверен, потратил его с пользой. У меня нет сомнений в том, что господин Макферсон принял наше предложение, а не затеял, с подачи господина Моратти, некую контригру.

Щеглов умел работать с людьми, оценивал их быстро и очень точно, практически никогда не ошибался, поэтому Мертвый поручил непростые переговоры с Макферсоном именно ему.

— Насколько неуправляемым он станет после избрания?

Мишенька тонко улыбнулся.