Чтение 21–й страницы книги ~Тайфуны с ласковыми именами~

- Но у каждого, кто пошел бы на такой шаг, должны быть серьезные
основания, - соображаю я вслух, - У вас есть враги, способные на такую
пакость?

- А почему вы думаете, что человек знает всех своих врагов? Я могу и не
подозревать об их существовании, - возражает она, и в ее словах есть
некоторая логика.

- Но если они существуют, то не без причин...

- Причин я тоже могу не знать. Откуда мне известно?.. Может, они и
заманили меня туда, полагая, что на меня скорее всего падет подозрение... Я
часто, хотя и без всякого умысла, бывала у Горанофа...

- Все возможно, - прерываю я ее. - Но мне кажется, надо отложить эти
рассуждения на потом. Иначе вы и в самом деле снова расстроитесь. - И чтобы
направить ее мысли по другому руслу, добавляю как бы невзначай: - Похоже,
нынче вечером вы решили окончательно охмурить вашего Бэнтона.

Я имею в виду ее предельно короткую юбку, из тех, какие теперь носят лишь
девочки-подростки, поскольку Розмари, видимо после долгих колебаний, снова
решила выступить в роли балованной дочки.

- Мне все же кажется, - продолжаю я, - что искушение будет более сильным,
если вы явитесь вовсе без юбки.

- Едва ли и это поможет, - отвечает Розмари, которая стала понемногу
успокаиваться. - Мне думается, у вас несколько ошибочные представления о
сексуальных вкусах этого господина.

В небольшой замок Бэнтона нас вводит его шофер. В гостиной камердинер
хлопочет у буфета, пока Ральф не указывает ему на дверь. Верные слуги Ральфа
- оба смуглые метисы, их большие глаза и неторопливые грациозные движения
таят в себе что-то женственное. Одного Бэнтон называет Тим, а другого - Том.
Они, наверное, братья, если не близнецы; что касается меня, то я никак не
могу различить, кто из них Тим, а кто Том.

Не успел Ральф родить свой банальный комплимент в адрес Розмари, как холл
озаряет Флора своим неповторимым царственным видом. Ее энергичного
рукопожатия никому избежать не удается, но я замечаю, что американец
предусмотрительно переместил свой массивный золотой перстень с правой руки
на левую. Ну вот, все в сборе, можно бы начинать игру, как всегда. Однако
сегодня все не как всегда.

- Какая сенсация, а? - восклицает Флора, располагаясь на золотистом
шелковом диване, а не за карточным столом.

- Мне бы не хотелось вас разочаровывать, но десятки подобных сенсаций во
всех уголках земли стали обычным явлением, - уныло замечает Бэнтон.

- Простите меня, дорогой, но, должна вам заметить, здешние места - это
вам не Чикаго, а зона отдыха, - отвечает Флора, явно задетая тем, что кто-то
попытался свести на нет ее сенсацию.

- В Чикаго опасность намного меньше, - поясняет Ральф все с той же
апатией. - Там вас убивают лишь в крайнем случае и только при наличии
серьезных мотивов.

- Мотив всегда один и тот же, - роняет Розмари. Она единственная сидит за
столом и рассеянно тасует карты.

- Один и тот же? - вскидывает брови женщина вамп. - Говорят, что убийца
пальцем не притронулся к деньгам, находившимся в бумажнике Горанофа.

- Вероятно, ему было недосуг заниматься такими пустяками, - пробую я
вмешаться. - Он искал что-то более существенное.

- Тридцать тысяч франков тоже не пустяк, мой мальчик, - возражает Флора.

- Да, - киваю я. - Для вас и для меня. Но представьте себе, что убийца
искал нечто такое, что не укладывается и в три миллиона...

- Не будьте наивны, Пьер, - корит меня американец. - Такие дорогие вещи
люди хранят в банке. Тем более если они живут в городе банков.

- Не спорю. Но ни для кого не секрет, что такие вещи прячут в сейфе, а
сейф запирается на ключ. Так что стоит ли удивляться, если убийца проник в
этот дом именно в расчете завладеть ключом?

- Вот именно! - восклицает Флора.

- Вот именно? - бросает на нее взгляд Бэнтон. - Вы не забывайте, что для
того, чтобы залезть в сейф, одного ключа мало, необходимо еще и шифром
владеть.

- Вот и прекрасно, - иду я на компромисс. - Мы сошлись на том, что убийца
проник в дом нашего соседа, чтобы завладеть ключом и шифром.

Американец лениво посматривает в мою сторону, и его черные глаза вроде бы
таят легкую насмешку.

- У вас есть шифр, неужели вы станете сообщать его первому попавшемуся
нахалу?

- А если у этого нахала в руке нож?..

- Если у него нож, вам ничего не стоит околпачить его всучить ему
фальшивый шифр, выиграть время и сообщить в полицию. Кому придет в голову
вместе с ключом поднести ему и волшебную цифру?

- В таком случае?.. - спрашивает озадаченная Флора

- В таком случае? - пожимает плечами Бэнтон. - В таком случае спросите
убийцу.

- Все же вы, как ревнитель законности, не можете не иметь собственной
версии, - вызывающе произносит Розмари, продолжая бесцельно тасовать карты

- Что касается законности, то мои интересы распространяются лишь на сферу
банковских операций, - напоминает американец. - И вообще ни одна версия не
может строиться на обывательских сплетнях. К тому же надо иметь хоть
какое-то представление об убитом...

- Вы, дорогая моя, кажется, хорошо его знали, - обращается Флора к
Розмари.

- Если вы считаете, что за три партии в белот можно узнать, что за тип...
- пробует возразить моя квартирантка каким-то безжизненным голосом, но не
договаривает.

- Три партии в белот? - снова вскидывает брови женщина-вамп. - А у меня
создалось впечатление, что вы довольно частенько наведывались к нему...

- Не пользуетесь ли вы, милая, сведениями герра Пенефа, с которым у вас
задушевная дружба? - спрашивает моя квартирантка, лучезарно улыбаясь.

- "Задушевная дружба"? Вы говорите на основании того, что однажды у вас
на виду я обменялась с ним несколькими словами перед кафе, на Остринге...

- Я вас видела в другой раз, - уточняет Розмари. - И не перед кафе, а
внутри него.

- А что вы станете делать, если какой-нибудь нахал плюхнется к вам за
стол? Затевать скандал? - Она обводит всех нас взглядом, словно ищет
сочувствия, затем добавляет: - Разве я виновата, что мужчины обалдевают при
виде меня...

- Определенная категория мужчин... - вставляет Розмари.

- Женщина, способная производить впечатление на всех мужчин, еще не
родилась на свет, моя дорогая, - философски заключает Флора.

Она встает с удивительной легкостью для ее внушительной фигуры и
направляется к карточному столу. Мы с Ральфом также занимаем свои места.
Разговор вроде бы на этом закончился или мог бы закончиться, если бы Розмари
устояла перед искушением и не добавила масла в огонь:

- Я тут слышала в бакалейной лавке, вашего Пенефа задержали. Интересно,
где он находился в момент убийства...

- Если я не ошибаюсь, он находился в таком месте, которое обеспечило ему
алиби, - отвечает Флора, усаживаясь напротив меня. - И, к вашему сведению,
сразу же был освобожден. Кроме всего прочего, он вовсе не "мой Пенеф".

- Я сказала без всякой задней мысли... - бормочет Розмари, желая убедить
нас в обратном.

- Не сомневаюсь, - соглашается Флора с не меньшим лицемерием. - Но если
говорить о вкусах и о мужчинах, то у меня такое чувство, что мои вкусы не
слишком отличаются от ваших.

Разумеется, она так говорит лишь для того, чтобы привести в бешенство мою
квартирантку, и с той же целью продолжительное время смотрит на меня с
откровенной симпатией. Наконец начинается игра.

Холл Бэнтона намного больше нашего - как-никак хозяин занимает важный
пост в солидном банке и является держателем акций этого банка. И все-таки
замок принадлежит не ему, хотя и мягкой мебели здесь больше, и на стенах
красуются английские гравюры на охотничьи сюжеты - у нас, как известно, их
заменяют картинки, представляющие собой галантные сцены. Словом, если вы
попробуете судить о характере хозяина по характеру интерьера, то непременно
ошибетесь. потому что все здесь отвечает вкусу не хозяина, а владельца
виллы. Ральф Бэнтон относится к числу людей, убежденных в том, что высокие
доходы предоставляют им свободу устраивать личную жизнь по своей собственной
воле, хотя им даже в голову не приходит, что вся их жизнь так или иначе
зависит от воли других - хозяина, или портного, или парикмахера, или
метрдотеля, обеспечивающего им в дни приема гостей "холодный буфет".

Впрочем, справедливости ради я должен признать, что "холодный буфет"
превзошел все ожидания. Так по крайней мере считают Флора и Розмари, что же
касается меня, то я не могу назвать себя ценителем ома ров и какой-то там
рыбы с каким-то там майонезом - когда я голоден, я готов довольствоваться
чем угодно, хотя бы яичницей с ветчиной.

Настало время заняться "холодным буфетом", и после того, как наши дамы,
не устояв перед искушением, отведали всего, что бог послал, разговор,
естественно, возвращается к исходной теме, то есть к вопросу о возможном
убийце, и Розмари по-прежнему выражает сомнение, что Пенев освобожден -
таких так просто не освобождают, а Флора убежденно доказывает обратное -
задержав, его тут же освободили, и что при желании можно в этом убедиться, у
него и сейчас горит свет, в чем Розмари не находит ничего удивительного,
потому что полиция не станет сидеть в темноте, и, чтобы прервать этот
бесплодный спор, я обращаюсь к Бэнтону с предложением:

- Ральф, а не могли бы вы послать туда кого-нибудь из своих людей и
проверить, как в действительности обстоят дела с Пенефом, чтобы можно было
осведомить дам и продолжить игру?

Американец галантно подтверждает, что ради дам он готов на любые жертвы,
однако дамы тут же заявляют, что этот Пенеф им до лампочки, и мы снова
садимся за карточный стол.