мимо, не обращая на него внимания, а иные досадливо отворачивались: еще один
пьянчужка! Затем мужчина, который жил в том доме, наклонившись, потрепал
Эноеду по плечу: "Эй, приятель, и долго ты намерен тут спать?.." Вызванный
им полицейский лишь бросил взгляд на проломленный череп и тотчас же дал
знать в окружную следственную часть, а прибывший на место происшествия
сыщик, изучив документы убитого, известил полицейский участок в Синдзюку.
Дэмура, не колеблясь ни минуты, позвонил в центральный отдел расследования
убийств, и Куяма впервые в жизни без вызова, самочинно вторгся в кабинет к
Шефу. Дело приняло слишком серьезный оборот, чтобы руководствоваться в своих
поступках соображениями престижа. И Дэмура и Куяма прекрасно понимали, что
гибель Эноеды непосредственно связана с расследованием по делу Адзато.
Куяма, хотя и неохотно, но все же попытался убедить в этом Шефа.
логичный вопрос, -- с какой это стати сотрудник центрального отдела
расследования перепору чает то, что входит в его прямые обязанности, и без
того перегруженному работой инспектору окружного участка? -- он сделает это
исключительно из уважения к погибшему полицейскому. Но рано или поздно этот
вопрос прозвучит.
Шефа. Господин Кадзэ если уж не каждый день, то по нескольку раз на неделе
говорил или цавал понять своим подчиненным, что нет в их профессии ничего
такого, с чем бы он не сталкивался. Однако заяв-пение Куямы явно было ему в
новинку.
имел, чем конкретно он занимался?
пора было выезжать на место происшествия. В машине все сидели молча. Шеф,
возможно, придумывал десяток разных вариантов постановки последнего вопроса,
а Куяма воспринимал происходящее как дурной сон. С включенной сиреной, визжа
тормозами, полицейский автомобиль подкатил к роковому месту. Кордон
почтительно расступился перед ними, и они с уверенным видом подошли к
небольшой группе людей, столпившихся вокруг трупа. В течение всей своей
предшествующей служебной карьеры Куяма был бы счастлив, попади он в
участники столь эффектной сцены. Сейчас же он не испытывал никакой радости.
Слушал, как Шеф задает протокольные вопросы, словно по ответам мог бы
установить нечто такое, что ускользнуло от внимания усталых детективов. Труп
обнаружил водитель автобуса, возвращавшийся с работы. У Куямы зародилось
чудовищное подозрение. Рассеянно слушал он заключение врача о том, что череп
пострадавшего проломлен, и все более утверждался в своей мысли.
твердым предметом. Но что это за предмет, установит лишь лабораторный
анализ.
Куяма и не заметил старого сыщика, который с угрюмым видом стоял возле
полицейского оцепления. Остальные сотрудники отдела, кто видел Дэ-муру
впервые, с удивлением воззрились на старика в потертом костюме. Куяма же при
виде старого инспектора неожиданно для себя испытал чувство уверенности.
Кто-то пренебрежительно отмахнулся от слов Дэмуры, а полицейский врач
неохотно пожал плечами, не исключено, мол, хотя он со своей стороны считает
такое предположение маловероятным. Шеф не вмешивался в пререкания. Он молча
опустился на корточки и осторожно, не дотрагиваясь, осмотрел голову жертвы.
Затем поднялся и утвердительно кивнул, не говоря ни слова. Зато Куяма
чувствовал, что больше не в силах молчать.
Поначалу я счел случайностью, но теперь далеко не уверен в этом.
ехали в такси...
Дэмура, диктуя на магнитофон, изложили обстоятельства происшествия по всем
протокольным формам, как это сделал бы любой свидетель или подозреваемый;
затем последовала знакомая процедура составления словесного портрета и
фоторобота. Нет, усов у него не было, а вот лоб вроде был ниже. Что же
касается рта... но если говорить по правде, то Куяма гораздо лучше запомнил
кулаки таксиста, чем его лицо. Вид этих здоровенных кулаков буквально
заворожил его.
рангу сотрудника отдела, -- чувствовали, что Шеф задал вопрос, вертевшийся
на языке у каждого из них.
всеобщему разочарованию.
истинный мастер, не так ли?
один из двоих останется лежать. Ну так вот я предпочитаю, чтобы лежать
остался другой.
здоровяка таксиста, и попроси его в ту минуту кто-нибудь описать бандита, он
убежденно сказал бы, что это самый страшный человек -- если не во всем мире,
то уж в Японии наверняка. А маленький, неприметный Дэмура разрывает страшиле
физиономию и заявляет, что тот всего лишь уличный драчун. Или взять, к
примеру, знаменитого актера-каратиста или его друга Фу-киду... Каждый из них
начинен взрывной силой и уверен в собственной непобедимости, а затем вдруг
из ниоткуда появляется мастер еще более умелый, более стремительный и
жестокий. Что же это за мир? Откуда у них берется мужество, что придает им
такую уверенность в себе? Блестящая техника, опытность? Почему каждый из
ни,х считает себя лучшим и не допускает мысли, что может столкнуться с
мастером еще более подготовленным технически? Куяма не понимал этого и
чувствовал, что никогда не поймет. Дэмура, например, ждет не дождется часа
помериться силами с убийцей Адзато. Куяма был далек от того, чтобы
недооценивать старика. Но ведь и убийца Адзато не уличный драчун, его на
обычный прием не подловишь.
парки, другому -- больницы и амбулатории, после чего вернулся к делу
несчастного Эноеды. С молниеносной быстротой раскидал своим подчиненным
десятки поручений, и в считанные минуты огромная машина расследования была
запущена на полную мощность. Куяма диву давался, наблюдая во всем блеске
профессиональный опыт и сноровку Шефа. Или все дело в том, что гораздо проще
давать указания, чем действовать самому, и легче разослать десяток людей с
конкретными поручениями, чем самому протирать подошвы? Во всяком случае,
первой задачей Шефа было реконструировать последний день Эноеды, выяснить,
где он побывал и с кем встретился, а если и это не наведет на след, то
заглянуть на день раньше. Одному пожилому инспектору он поручил наведаться
домой к погибшему, деликатно известить госпожу Эноеду о смерти мужа и тотчас
же справиться, из дома ли звонил он утром в участок. Прежде чем посланец
удалился, Шеф тонко намекнул, что полагалось бы и кому-то из ближайших
коллег Эноеды составить депутацию к вдове. Дэмура умел понимать намеки. Он
поднялся, бросив многозначительный взгляд на Куяму. Момент был мучительный.
Куяма чувствовал, что лицо его горит, но не шелохнулся. Каждой клеточкой
существа он противился этому визиту.
были голодны, а Куяма и вовсе чувствовал, что не в силах проглотить ни
кусочка. Он всячески упирался, не желая идти к жене Эноеды, и подчинился,
лишь перехватив повелительный взгляд Шефа. На деле все оказалось еще хуже,
чем он себе представлял: безграничное горе вдовы, которую они тщетно
пытались утешить, обостряло чувство собственного бессилия, и вдобавок мучил
вопрос -- почему? Из-за чего погиб Эноеда? Возможно, из-за какого-то
необдуманного поручения, данного ему Куямой, только потому, что ничего более
толкового не пришло на ум. Пожилой детектив из отдела расследований завершил
свою миссию в считанные минуты. Задал вдове несколько вопросов, выяснил, что
Эноеда звонил не из дома, более того, жена думала, будто он пошел в участок.
На том сыщик -- один из любимчиков Шефа -- распрощался и ушел с такой
естественностью, что никто не решился его удержать: не иначе как человек
прямиком направляется брать убийцу! Дэмура с Куямой вынуждены были остаться,
хотя у обоих было подсознательное ощущение, что они подступили к убийце
гораздо ближе, чем могло показаться со стороны.
полицейским удалось освободиться. Они покинули дом с облегчением, и оба
стыдились этого своего чувства. Не сговариваясь, они двинулись на поиски
ближайшей пивной, словно давние, испытанные соратники.
успевай озираться, как бы не пырнули ножом в спину. Узкий, вытянутый зал,
вдоль стен столики в два ряда, кухня в дальнем конце, а сразу у входа в
небольших стеклянных витринах выставлены муляжи блюд, сделанные из пластика
или воска; бутафория, конечно, но все же аппетит она возбуждала. Выбор был
не ахти какой. Несколько посетителей в сосредоточенном молчании поглощали
еду, почти на каждом столике во вместительных бутылях стояло пиво. Иссохшая
-- кожа да кости -- старушка поставила перед посетителями традиционные
стаканы воды со льдом и принесла влажные салфетки для рук. Салфетки были из
дешевой махровой ткани, бамбуковый поднос -- самый простенький. Дэмура
заказал подогретое сакэ и пиво. Оба инспектора молча прихлебыва-пи слабую
рисовую водку. Любой средний европеец может выпить ее сколько угодно и будет
Соломатина Татьяна
Акунин Борис
Роллинс Джеймс
Белов Вольф
Прозоров Александр
Шилова Юлия