жительства жертвы - разыскивать того самого поклонника, о котором
рассказывал модельер Серж Домант, он же гражданин Кузовков из села
Болото Курской губернии.
***
оказался некий Константин Кучеров двадцати семи лет от роду, в народе -
просто Котька, а еще Раздолбай. Проживал Котька-Раздолбай в
двухкомнатной квартире с подселением, где соседствовал с благообразным
старичком, обладателем артистической толстовки и идеального московского
говора, как известно, заметно вырождающегося.
своей несовременной вокабулой:
нагрудного кармана удостоверение, которое привело деда в некоторое
возбуждение.
пьет беспрестанно. Да вы проходите, проходите, раз он вам так нужен,
только вряд ли вы сейчас от него многого добьетесь. Человек в
невменяемом состоянии, понимаете ли. - Старичок отступил в глубь
прихожей.
- и уточнил:
заявился за полночь весь расхристанный и с тех пор только пару раз
выходил, и то только в магазин, чтобы, так сказать, пополнить запасы...
А что, собственно, случилось? Он что, в чем-нибудь замешан? - Старик
понизил голос.
перевариванием информации, поступившей от Котькиного соседа. Выходило,
что Котька в пятницу шлялся неизвестно где, явился, по выражению деда,
расхристанный и с тех пор беспробудно пьет. Совпадение? Может быть. Но
очень подозрительное.
забормотал-запричитывал себе под нос:
раскатистый богатырский храп, счел его за гостеприимное приглашение и
вошел. В нос ему ударил дух убогого холостяцкого жилья, изрядно
сдобренный запахом спиртного. В зашторенной комнате было сумрачно и
неуютно. Сам Котька ничком лежал на кровати в пестрых семейных трусах и
сопел в подушку. Небольшое пространство от двери до лежбища было усыпано
его одеждой.
хозяина этой берлоги.
начал прокладывать себе дорогу к кровати, осторожно носком ботинка
отшвыривая с пути барахло. Первой в сторону полетела грязная куртка,
усеянная коричневатыми пятнами, из кармана которой что-то вывалилось.
Сыщик наклонился и поднял фотографию Лики Столетовой, ту самую, где она
была с глубоким декольте и с сильно беспокоящим Рогова колье на шее.
Пользуясь случаем, сыщик не преминул заодно получше рассмотреть и саму
куртку: коричневатые пятна, насколько Рогов в этом понимал, сильно
смахивали на запекшуюся кровь...
плечо. Котька оторвал от подушки бессмысленное, обрюзгшее лицо,
напоминающее цветом сырую общепитовскую котлету, сильно приправленную
хлебом. Кто, интересно, так над ним потрудился? Кучеров посмотрел на
сыщика пустыми белесыми глазами и спросил:
на Котьку это подействует отрезвляюще.
сосредоточиться, но она не увенчалась успехом, а потому он снова рухнул
котлетным лицом в подушку.
действие: Кучеров, покачиваясь, уселся в постели и уставился на Рогова
ошалелым взглядом. Казалось, он силился что-то вспомнить, но у него
ничего не выходило.
ты по какому поводу пил?
пошатываясь, двинулся к своим разбросанным пожиткам. Поднял куртку,
сунул руку в ее карман, и его физиономия приняла испуганное
выражение-Рогов не стал его испытывать и показал фотографию:
подушку.
Глава 15
КОШКА ПРОБЕЖАЛА
время, был дома. Он выполз из спальни и сдержанно поприветствовал
вернувшихся Муру и Викулю.
смыться. Ничего, доллар без меня не упадет...
принимать близко к сердцу его жалобы на самочувствие. Ишь ты, о долларе
беспокоится, патриот, лучше бы о родимом рубле переживал.
не поможет до тех пор, пока ты здесь. Такой прозрачный намек. Ладно,
мысленно пообещала ему Мура, сейчас тебе полегчает. Кирку следовало
поощрить, как дрессировщики поощряют собачек сахаром, перед тем как
заставить прыгать в горящее кольцо, по двум причинам как минимум.
Во-первых, он все-таки честно вытерпел ее присутствие в собственной
квартире в течение двух календарных суток, а во-вторых, нужно было
ненавязчиво настроить его на лирический лад, дабы разузнать то, что ее
интересовало. Как это сделать? Ну, разумеется, сообщить ему что-нибудь
приятное. Что именно? Да всего лишь обронить как бы между прочим, что
она. Мура, намерена в самое ближайшее время покинуть его гостеприимное
жилище.
Киркой в буквальном смысле на ее глазах. Супружник Викули перестал
мужественно морщиться от боли и заметно повеселел. Однако уточнил на
всякий случай, видимо, не до конца уверенный в счастливой новости:
немного не помучить его напоследок.
такое двуличие, и в ее тонкой писательской душе все всколыхнулось: из-за
этого-то гада она собиралась пуститься в опасные авантюры с поисками
двойника! Стоил ли он того? Однозначный ответ напрашивался сам собой.
Тут Мура взглянула на Викулю и подумала, что если и пожертвует собой, то
только ради нее. Утвердившись в этом ответственном решении, она
вздохнула и принялась демонстративно собираться.
шоферы совсем неспроста - желал убедиться, что Мура и впрямь убралась
восвояси.