но молод. И с этой точки зрения двадцатидевятилетняя Анна Лазарева под-
ходит как нельзя лучше. Но есть и другая зависимость: чем старше прес-
тупник, тем в большем диапазоне варьируется возраст жертв. У семи потер-
певших разброс по возрасту большой, от двадцати семи до сорока девяти
лет, и это некоторым образом ставит под сомнение выбор Лазаревой в каче-
стве подозреваемой, преступник должен быть постарше. Надо готовить дру-
гие рабочие версии, если окажется, что с баскетболисткой они промахну-
лись. И одновременно найти возможность встретиться с теми, кто вел науч-
ные разработки по серийным убийствам. Может быть, они подскажут...
поезда не забывайте свои вещи. О вещах, оставленных другими пассажирами,
сообщайте дежурному по станции.
ных другими пассажирами, показалось ей сегодня особенно зловещим. Жизнь
давно перестала быть простой и понятной. Раньше она твердо знала: не
приводи в дом случайных знакомых и не ходи к ним в гости, не вступай в
сомнительные денежные отношения, не имей дела с пьяными, и это поможет
тебе уберечься от неприятностей. А теперь от правильного или, как гово-
рят американцы, безопасного поведения мало что зависит. В метро или на-
земном транспорте может взорваться бомба. При переходе улицы на зеленый
свет тебя может сбить ошалевший от собственной крутизны пьяный или наг-
лотавшийся таблеток идиот на иномарке. Конечно, маньяки были всегда, и
сто лет назад, и пятьсот, и защиты от них не было. Тем они и страшны,
что их жертвой может оказаться кто угодно, как бы правильно и "безопас-
но" себя человек ни вел. Но все-таки одно дело, когда только маньяки, и
совсем другое, когда еще и бомбы, и лихачи, и террористы, взрывающие це-
лые дома и захватывающие больницы. Никогда не знаешь, где завтра ока-
жешься и будешь ли жив к вечеру следующего дня. Ты боишься планировать,
рассчитывать, и от этого теряешь ощущение перспективы собственной жизни.
Ты перестаешь видеть будущее и погружаешься с головой в настоящее, ста-
раясь выжать из него все, что можно, потому что настоящее по крайней ме-
ре есть уже сейчас, а будущее еще неизвестно, будет ли.
оказалась по щиколотку в грязном месиве подтаявшего снега. Настроение, и
без того подавленное с тех пор, как ушел Гордеев, испортилось оконча-
тельно, ей захотелось как можно скорее оказаться дома, и она сделала то,
что вообще-то делала крайне редко, только при совсем уж особых обстоя-
тельствах: поймала машину. Водитель оказался разговорчивым дядечкой и
всю дорогу рта не закрывал, хорошо еще, что ответных реплик не требовал.
Настя с трудом вытерпела несколько минут этой пытки, сунула ему десяти-
тысячную бумажку и с облегчением вышла из машины возле своего дома.
вяло побродила по комнате, решая, то ли поужинать, то ли сразу принять
душ и лечь в постель. Голод давал о себе знать, но готовить еду было
лень. В конце концов Настя приняла компромиссное решение: залезть в го-
рячую ванну с книжкой, а дальше посмотреть, как организм отреагирует.
Если чувство голода притупится и уснет, то и слава Богу, тогда она с
чистой совестью уляжется под теплое одеяло. Если же есть захочется еще
больше, тогда, так и быть, она что-нибудь себе изобразит из имеющегося в
холодильнике.
рать подходящую книгу, притащить в ванную телефон, найти флакон с пеня-
щейся жидкостью. Настя залезла в горячую ароматно пахнущую воду, вытяну-
ла ноги и блаженно прикрыла глаза, чувствуя, как уходит озноб, сопровож-
дающий ее постоянно на протяжении всего осеннезимнего сезона. Она уже
протянула руку, чтобы взять книгу, как зазвонил телефон. Конечно, это
была ее мать, Надежда Ростиславовна, и конечно, с традиционным вопросом:
дочь, Надежда Ростиславовна могла бы предположить, что та все равно
правды не скажет, если это огорчит мать. Но тем не менее продолжала каж-
дый вечер, стоило только Алексею улететь в командировку, звонить с одни-
ми и теми же вопросами, получая одни и те же ответы, в которых варьиро-
вался только гарнир, а сосиски планомерно чередовались с магазинными за-
мороженными бифштексами.
из любовно выбранной книги. Коля Селуянов разыскивал Короткова, и пос-
кольку не нашел его ни на работе, ни дома, счел нужным поинтересоваться
у Насти, не знает ли она, куда Юрка подевался. Еще через две страницы
телефон затренькал с укороченными интервалами - межгород. Голос мужа
звучал так громко и отчетливо, словно он находился здесь же, рядом с
ней, в ванной:
Настя. - Я уже получила от нее вливание на эту тему. И почему вы все
считаете, что самое главное в жизни - поесть? Давай лучше поговорим о
приятном.
и купил целых две пары, про запас.
да была в Италии, и потом волосы на себе рвала от досады, что привезла
только одну пару. Они были сделаны из мягчайшей кожи, имели потрясающе
удобную колодку, и в них было так же легко и комфортно, как в тапочках.
Ноги не уставали, и даже если отекали в жаркие летние дни, то края этих
замечательных туфелек не врезались в тело. При этом они были на каблучке
и выглядели более чем прилично. Настя, до этого обычно ходившая в спор-
тивной обуви, за два года износила свои волшебные башмачки до состояния
драных лохмотьев и теперь страдала от перспективы снова влезать в крос-
совки, в которых летом будет, прямо скажем, тяжеловато. Но, к сожалению,
ни в чем, кроме кроссовок, она ходить не могла. Только в этих туфельках.
А в Россию их почему-то не ввозили.
мужем, и телефон снова подал голос. И опять интервал между звонками был
чуть короче, чем при внутригородской связи. Наверняка Леша забыл что-то
сказать.
опять в ее жизни начинаются проблемы?
этого звонка чего угодно, но только не радостных известий.
не все благополучно.
его в Москву, в клинике нас уже ждут. Будут делать операцию.
ет заниматься делами. Но вы же знаете Эда, он всегда был на ногах, всег-
да был бодр и энергичен. И тот факт, что он теперь мало ходит и быстро
устает, для него настоящая катастрофа. Есть люди, для которых это норма,
они в таком состоянии живут годами, десятилетиями, а Эд считает, что
жизнь кончена.
только подумал, что перед операцией Эдуард Петрович, наверное, захочет с
вами переговорить, и хотел просить вас не подавать виду, что все плохо,
если вам покажется, что он сильно сдал. Знаете, он как ребенок, готов у
первого встречного спрашивать, есть ли надежда. И верит всему, что слы-
шит в ответ.
уже и забыл обо мне.
звонит потому, что не хочет создавать вам проблемы. Но перед операцией
он наверняка будет вам звонить, может быть, даже попросит приехать к не-
му в клинику. Вы не откажете ему?
ман целый город вместе с администрацией и всей правоохранительной систе-
мой, богатый, как Крез. Человек, для которого нет ничего невозможного.
Дважды Настя оказывала ему помощь, один раз и она обратилась к нему. Де-
нисов ей помог, заплатив за это жизнью собственного сына. Отношения у
них были сложными. Эдуард Петрович никогда не просил ее сделать что-то в
обход закона, оба раза речь шла только о том, чтобы помочь в раскрытии
преступления и найти убийц. Но Настя Каменская, проработавшая в уголов-
ном розыске не один год, понимала, что полагаться на безусловную поря-
дочность крутого мафиози она вряд ли имеет право. Конечно, хотелось бы
надеяться, что Эд Бургундский, как называли его приближенные, не станет