щих себя тоненькими и изящными. Тонкой и изящной она никогда не была и
почти всю свою жизнь, то есть двадцать пять лет из прожитых тридцати пя-
ти, прилагала усилия к тому, чтобы чрезмерная полнота не бросалась в
глаза и не казалась уродливой. В этом искусстве Таня Образцова достигла
истинных высот, о чем недвусмысленно свидетельствовал тот факт, что пок-
лонники, как, впрочем, и мужья, у нее не переводились. Первая и главная
заповедь: показывай самое лучшее, чтобы отвлечь внимание от живота и бе-
дер. Самым лучшим в ней были волосы, кожа, голос и обволакивающая, гип-
нотизирующая мужчин женственность. Поэтому, несмотря на постоянную заня-
тость сумасшедшей работой следователя и написанием в оставшееся время
детективных повестей, Татьяна ухитрялась выкраивать часы для системати-
ческих посещений парикмахерской и косметологов.
Ничего светлого, никаких кружочков, цветочков, горизонтальных полосочек
и прочего "веселенького" антуража. На работе - деловые костюмы с прямыми
юбками чуть ниже колена и длинными, до середины бедра, пиджаками, вне
работы - облегающие голень и щиколотки брюки или джинсы и длинные сво-
бодные свитера. Несмотря на полные бедра, щиколотки у нее были изящными,
и если скрыть под длинным свитером то, что хочется скрыть, то возникала
иллюзия вполне стройных ног.
что ехать ей придется за город, так как Томчак в настоящее время живет
на даче. Подбираться к Стрельникову она решила со стороны его ближайших
товарищей. И легенду себе придумала: она - писательница, узнала, что у
убитой девушки в сумочке нашли ее книгу, эта ситуация ее взволновала как
автора... И так далее. А обращаться к полузаконному мужу погибшей госпо-
дину Стрельникову она не рискнула, так как полагает, что он убит горем и
к разговорам не очень-то расположен. Откуда узнала про книжку? Да из га-
зет, откуда же еще! Татьяна и газету на всякий случай припасла с соот-
ветствующей заметкой, а о том, чтобы заметка появилась, побеспокоились
заблаговременно.
сы, свитер, волосы распустить, чтобы вид был несерьезный и слегка богем-
ный, как и положено писательнице. Глаза сильно не красить, ресницы нама-
зать погуще, чтобы красиво оттенить темно-серые глаза, а от подводки на-
до, пожалуй, воздержаться. Так, что еще? Ах да, бижутерия. Ее для такого
случая должно быть побольше и желательно побезвкуснее. Эдакая толстуш-
ка-простушка, пишущая несерьезные дамские романчики. Да, и книжку не за-
быть, хотя бы одну, для убедительности. Подарить Томчаку с авторской
надписью - вроде бы знак вежливости, но в то же время подтверждение, что
действительно писательница, не самозванка какая-нибудь. Какую же книжку
взять?
ложки. Эту нельзя, здесь рядом с фотографией помещены сведения об авто-
ре, где красивым округлым шрифтом написано, что автор Татьяна Томилина в
свободное от творчества время служит следователем и черпает свои сюжеты
из собственной практики. Не пойдет. А вот эту можно, здесь про следова-
теля ничего не написано. Можно было бы и вот эту, здесь вообще нет све-
дений об авторе, но и фотографии нет, а без фотографии неубедительно по-
лучится. Мало ли чью книжку принесла самозванка. На обложке стоит
"Татьяна Томилина", а по паспорту она Образцова, поди докажи, что она и
есть автор.
диктофон прихватить? Нет, не стоит, Томчак может испугаться, диктофон -
это уже попахивает журналистикой, он разоткровенничается, а материал,
того и гляди, в эфир попадет или на страницы газет. Лучше по старинке, с
блокнотом и ручкой. Не очень молодая и не очень преуспевающая писа-
тельница старой школы... Да, вот так будет правильно.
гулочные" туфли на низком каблуке и отправилась на вокзал.
доме этом поселилась тоска. Татьяна даже не смогла бы сказать определен-
но, откуда появилось это ощущение, но оно появилось и было очень четким,
почти осязаемым. Дверь ей открыл светловолосый мужчина, который когда-то
был, вероятно, блондином, а теперь стал почти полностью седым. Он был
небрит, наверное, дня два, и лицо его было хмурым и неприветливым.
стесняясь того, что собирается произнести. - Видите ли, я пишу книги...
Одним словом, я узнала из газет, что мою книгу нашли в сумочке убитой
девушки...
разом не одобряет.
ти?
ранду и бросила сумку на стул.
гоняющейся за "жареными" фактами, я пришла бы не к вам, а к Стрельнико-
ву. Но я с уважением отношусь к его горю и не смею тревожить его в такое
тяжелое время. Поймите, мне как автору небезразлична история девушки,
которая читала мою книгу, может быть, за несколько минут до того, как
трагически погибла. Вероятно, вам это кажется нелепым...
немного смягчился. - Я понимаю, что вы хотите сказать, но не понимаю,
почему вы пришли с этим ко мне. Было бы более правильным поговорить с
подругами Милы, а я... Я ведь знал ее совсем мало. Можно сказать, почти
не знал.
ведь не следователь, для меня получать информацию - большая проблема.
Вот в этой заметке, - Татьяна достала из сумки сложенную вчетверо газету
и развернула на нужной странице, - сказано, что погибшая Людмила Широко-
ва была невестой господина Стрельникова, в недавнем прошлом - президента
Фонда поддержки и развития гуманитарного образования. Я пришла в Фонд, и
там мне назвали Геннадия Федоровича Леонтьева и вас как ближайших друзей
и помощников Стрельникова. А где работала девушка - здесь не сказано.
Вот, собственно, поэтому я и пришла к вам.
что вы сейчас живете на даче, то есть у вас есть время со мной погово-
рить. И потом, если бы я сначала пришла к Леонтьеву, он задал бы мне
точно такой же вопрос: а почему не к Томчаку? Пятьдесят на пятьдесят.
больше интересного, чем Леонтьев, который, уйдя из Фонда, преподавал од-
новременно в четырех или пяти коммерческих вузах, крутился как белка в
колесе, мотаясь из одного конца Москвы в другой, сильно уставал и вряд
ли нашел бы время и желание вести с незнакомой писательницей неспешные
беседы.
Впрочем, если вы почти не знали ее...
потратили время на поездку сюда.
знает, что бывшая и нынешняя любовницы Стрельникова были подругами и ра-
ботали вместе. Чего ж ты темнишь, господин Томчак?
мне сказали, что вы и Леонтьев - ближайшие друзья Стрельникова. И при
этом ничего не знаете о его невесте?
ругам со всеми подробностями.
Вячеслав Петрович, не буду больше к вам приставать. Позвольте подарить
вам мою последнюю книгу. Маленький презент в виде компенсации за достав-
ленное беспокойство.
титульном листе уже заранее была сделана дарственная надпись. Томчак
взял книгу, рассеянно повертел в руках, но на фотографию все-таки внима-
ние обратил и сведения об авторе прочел.
он. - Или это обычный рекламный трюк?
одних и три книги - много, для других - и тридцати мало.
не читаю. Но в любом случае человек, написавший столько книг, достоин
уважения хотя бы за трудолюбие.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Перумов Ник
Каменистый Артем
Жюль Верн
Лукин Евгений