Чтение 21–й страницы книги ~Возвращение пираньи~

- Ага, - с трудом выдавил Мазур.

- Вот и гадай тут. Должна признаться, особа я довольно своенравная и независимая... Она на меня в этом походила?

- Нет. Была гораздо мягче.

- Ну, тогда я ничего не понимаю. Ты слышал, что близнецы во многом схожи так, что просто удивительно? Даже если живут с раннего детства в разных концах страны, женятся на схожих по внешности и характеру женщинах, собакам дают одни и те же клички, машины покупают одной марки... Мы с ней в какой-то мере близнецы, верно? Однако характеры совершенно разные, сдается мне. И все равно, странно, что моя испанская доля крови что-то на сей раз не проявляет себя. Как ни прискорбно выговорить, но впервые почувствовала, что меня укротили, и пришел хозяин...

- Это плохо?

- Это непривычно, - призналась Ольга. - Пытаюсь по-прежнему взять поводья, как встарь, - и не получается. Можешь гордиться, Влад, ты меня укротил... только, я тебя очень прошу, не пытайся этим пользоваться, ладно? Если ты что-то, пусть по нечаянности, сломаешь, я опять пантерой обернусь, и это уже насовсем... Ты почему молчишь?

- Да потому... Не знаю, что сказать. Я двадцать лет убиваю людей, понимаешь? Я привык шлепать по горло в болоте и жрать змей, я всегда заранее знал: когда меня пошлют, там, куда послали, никто не будет меня любить, никто не будет со мной дружить. И не надо, я не за этим иду, так что плакать не стану... Но я не думал, что когда-нибудь буду беззаботно торчать во фраке, спокойно гулять с девушкой по чужому городу, что в промежутках буду жить, как все нормальные люди. Я и не хотел тебя укрощать, я просто попал в пьесу, которая не для меня написана, она для кого-то более мирного, белого, пушистого... ладно, не обязательно мирного, но уж никак не для меня... А ты говоришь-воспользоваться... С собой-то не знаешь, что делать, где уж тут с тобой властным хозяином быть... И я просто не понимаю, какое тут может быть будущее...

Он выпалил все это и зажмурился от жгучего стыда - хорош мачо...

Тут же сработал мощный рефлекс, внутренний тормоз, но, в темпе прокрутив только что прозвучавшие слова, он не нашел, в чем себя можно упрекнуть: никаких тайн не выдал, ни в чем не раскрылся, даже круглая дура на ее месте, и та давно поняла бы, что "коммодор Савельев" отнюдь не паркетный шаркун, а опытный убивец, да и дружки у него соответствующие. Так что ничего страшного не произошло, вот разве что расслабился до полной непозволительности, но делу, игре это ни в чем не помешает...

- Ты просто чудо, - сказала Ольга. - По-моему, я тебя люблю как раз за неповторимость ситуации: всегда мечтала, как любая женщина, чтобы у ее ног оказался такой, такой мужчина... И чтобы он при этом, будучи настоящим мужчиной и твоим хозяином, все же оставался у твоих ног... Чушь несу, а?

- Нет.

- Если ты меня понимаешь, совсем прекрасно. Пресвятая Дева, неужели сбываются мечты? Супермен, душа у тебя то ли израненная, то ли просто-напросто совершенно непривычная к нормальному течению жизни. Впрочем, и я - не подарок, так, кажется, у в а с говорится? Надо же, от каких пустяков зависят любовь и откровенность - просто выпить однажды больше положенного, вдосыт наслушаться "Малагуэны"... Что?

- Я не хочу, чтобы ты шла с нами до Чукумано. Там может быть по-настоящему опасно.

- Ну вот, а кто только что обещал не проявлять хозяйских замашек? Милый, есть вещи, которых я даже от тебя слушать не стану, уж прости. Ты обязан, я обязана... Хватит. Сейчас ты с меня снимешь это дурацкое платье, и я тебя буду любить, как самая беспутная роза. Должны же мы, наконец, понять, в чем разница меж невинной и беспутной розой? Нет, медленнее, милый...

Глава 7

КАВАЛЕРИЯ ИЗ-ЗА ХОЛМОВ

Поздним утром Мазур осторожненько ретировался из покоев спящей Ольги чтобы соблюдать видимость светских приличий и не компрометировать. Как частенько бывает, жизнь с утра казалась особенно унылой и безнадежной, но долго рассуждать об этом не пришлось - едва он взялся за ручку своей двери, начищенного медного кошмара, напоминавшего то ли секстан, то ли старинный маршальский жезл, из-за угла, с верхней площадки лестницы, бесшумно выдвинулся человек в неизбежном белом костюме. Руки он держал за спиной, и весьма предусмотрительно - от неожиданности Мазур едва не провел защитный прием.

- Сеньор коммодор? Вы позволите отнять у вас немного времени?

- Бога ради, - сказал Мазур. Он здорово не выспался и мечтал о кофе или парочке часов сна, но, с другой стороны, простой лакей ни за что не стал бы навязываться, вообще открывать рот, они скользили тенями и в полном соответствии с версальскими нравами никогда не заговаривали первыми...

- Меня зовут Хименес, сеньор. Имею честь заведовать охраной - не только этой асиенды, всего, принадлежащего сеньоре...

- Очень приятно, - вяло сказал Мазур.

- Мне крайне неловко беспокоить сеньора коммодора, но не могли бы мы пройти в канцелярию и поговорить? Я не осмелился бы беспокоить сеньора коммодора по пустякам...

- Бога ради, - повторил Мазур, от усталости не стараясь каждый раз подыскивать новые реплики. - Пойдемте. Сдается мне, вы хороший начальник охраны, потому что я ни разу не видел в пределах досягаемости никого, напоминавшего по виду охранника...

- Сеньор так любезен...

Шагая с ним рядом, Мазур откровенно разглядывал нежданного спутника - за пятьдесят, плечи бывшего борца, мощный затылок в складках, обширная лысина, густые черные усы, что-то неуловимо знакомое в осанке и повадках...

- Что-нибудь случилось?

- К счастью, пока нет, сеньор...

- Служили в полиции?

- В общем, да, сеньор...

Секундная заминка и некая уклончивость фразы позволили Мазуру быстро сделать вывод. Нет, конечно, не полиция - вероятнее всего, при Доне Астольфо трудился в ДСТ (эта аббревиатура ничего конкретного не означала, Дон Астольфо попросту вспомнил Муссолини с его ОВРА - название тайной полиции само по себе должно быть загадочным, добавляя мучительной неопределенности).

Очень возможно, по натуре не садист, махал плеточкой и подключал электроды к чувствительным местам исключительно оттого, что так велело начальство, за нерадивость в сих трудах журили, а за усердие полагались медали и лычки. Ну, а с приходом демократии такие вот шестерки-шестеренки как раз и оказались крайними, на них и выспались - это генералы, большей частью широкой общественности вовсе не известные ни по именам, ни в лицо, без малейших неприятностей соскочили с поезда и пересели в новые кресла. Это мы уже проходили, омбре Хименес, и не так давно...

Они вышли с парадного крыльца и направились к трехэтажному дому для прислуги - мало чем, впрочем, уступавшему иной дачке на Рублевском шоссе.

Мазур сразу же заметил двух субъектов в штатском, занявших позиции по обе стороны от ворот, у стены, так, чтобы их не видно было снаружи. Оба были вооружены австрийскими "штейрами" с выдвинутыми прикладами, цивильные пиджаки крест-накрест опоясаны подсумками.

На площадке третьего этажа обнаружился пулемет на треноге - испанский "сетме-амели" с прищелкнутым коробом на двести патронов. Рядом выжидательно торчал еще один штатский. Мазур невольно остановился, подошел вплотную к окну и оценил грамотно выбранную позицию: отсюда можно надежно прикрыть подступы к воротам и долго не подпускать нападающих, а чтобы прорваться внутрь, не обойтись без гранатометов или легких пушек - но расчетам, впрочем, не дадут подойти близко...

- В противоположном конце здания - еще один пулемет, а? - спросил Мазур.

- Сразу видно профессионала, сеньор. Конечно, там второй. Сюрпризов для незваных гостей у нас хватает, увы, это не всегда снимает остроту проблемы... Можно предложить вам кофе?

- С полным удовольствием, - обрадовался Мазур, проходя в спартански обставленный кабинет.

- Я заранее распорядился приготовить... Прошу. - Хименес уселся напротив, терпеливо подождал, пока Мазур опустошит чашку, тут же налил ему вторую.Сеньор коммодор, я оказался в щекотливейшем положении, можно сказать, я себя полностью предоставляю вашему благорасположению...

С минуту поломав голову над самым предпочтительным стилем разговора, Мазур выбрал тот, к какому его собеседник должен быть привычен с давних пор, - холодно посмотрел на усатого и сказал чеканно, почти грубо:

- Любезный Хименес, я как-никак не воспитанница школы святой Терезы.

Через месяц будет двадцать семь лет, как надел погоны... Бросьте дипломатические обороты и говорите прямо: как, кто, почему и где. Ясно?

- Ясно, сеньор! - с некоторым облегчением воскликнул Хименес. - Еще раз простите, мне впервые приходится вести с гостем, старым знакомым хозяйки, такой разговор... Короче говоря, не стану читать вам лекцию о нашей системе безопасности, скажу лишь, что налажена она неплохо. Времена все еще сложные, и до полного покоя далеко... Поэтому чем только ни приходится заниматься...

- Короче, - сказал Мазур.

- У меня здесь хорошая аппаратура, позволяющая в том числе и прослушивать разговоры с мобильных телефонов гостей... боже упаси, не подумайте, что я рискнул бы подслушивать их в апартаментах, но вот о чем они говорят с внешним миром, я считаю необходимым знать. Бывали прецеденты, лишь укрепляющие меня в мысли, что поступаю правильно. Сегодня, примерно в семь часов сорок минут утра, один из гостей сделал довольно странный, по моему мнению, звонок, носивший скорее характер доклада. Звонивший сообщил, что "те, кто вас интересует", внезапно объявились в Куэстра-дель-Камири правда, с ними еще некий чернокожий и некая блондинка. "Довольно недвусмысленно было заявлено всем присутствующим, что именно эти люди прошедшей ночью напали на Тилькару". Своего собеседника звонивший один раз назвал по имени - Пабло, - на что тот крайне раздраженно напомнил о прошлых наставлениях и необходимости соблюдать крайнюю осторожность. Сказал, что это очень интересно, что он примет нужные меры и велел смотреть в оба. Я дал бы вам послушать запись, но уже знаю, что испанским вы не владеете... Это вас интересует, сеньор коммодор?

- Весьма, - медленно сказал Мазур. - Что еще?

- Все. Я вам сделал исчерпывающее изложение разговора...

- Ну, а ваши соображения? Я их с удовольствием выслушаю.

- Извольте, коммодор... Во-первых, номер телефона, с которого говорили, моими людьми не идентифицирован - следовательно, телефон принадлежит кому-то приезжему, привезен с собой кем-то из гостей. Именно гостей - практически никого из гостей не сопровождала прислуга, а шоферы поселены здесь же, в этом доме, меж тем как пользователь телефона находился в старом особняке.

Во-вторых, звонивший, судя по оборотам речи и манере изъясняться,несомненно, образованный человек из общества. Кстати, точно такое же мнение у меня сложилось о неведомом Пабло. В-третьих, из сорока семи гостей одиннадцать - молодые люди, это нам не позволяет с маху определить звонившего, но дает неплохой материал для умозаключений. Молодой сеньор из общества, Пабло... Вы слышали что-нибудь о Пабло Эскамилья? Нет? Это один из трех основных предводителей "Капак Юпанки", происходит из очень хорошей семьи, получил отличное образование.

- А, слышал, - сказал Мазур. - Только не знал его фамилии...

- Отлично. Лично я отчаялся понять иных молодых людей из хорошего общества, коммодор, но факт остается фактом - меж герильеро, городских леваков и сочувствующих немало юнцов с голубой кровью. И посему я ничуть не удивляюсь, что один из таких оказался среди гостей, - не все высказывают свои убеждения вслух, далеко не все... Я не берусь утверждать, что этот Пабло и есть Пабло Эскамилья, но, во-первых, о его пребывании в нашем департаменте есть точная информация, а во-вторых, сам разговор не допускает двойного толкования, вы согласны? О вас кто-то сообщил людям, мягко говоря, сомнительным и подозрительным с точки зрения безопасности. Насколько мне известно, иные правительственные учреждения вы никак не можете интересовать - государство оказывает вашей миссии всяческое содействие, у вас есть солидные рекомендательные письма, с вами сеньорита из министерства... Быть может, вы считаете, что я напрасно всполошился?

- Ничуть, - сказал Мазур, подумав, что собеседник, пожалуй что, кое о чем умолчал, как и положено старому шпику. Сказал правду, но не всю, есть что-то еще, придающее ему уверенности, но это, в конце концов, неважно...

- Я рад, коммодор, что потревожил вас не зря...

- Все правильно, - сказал Мазур. - Спасибо. У нас есть свои... данные, дополняющие вашу версию. Здесь, правда, никто не знал точно, в какой день мы приедем...

- Конечно. Он просто был посвящен в некие секреты. Знал, кто именно интересует Пабло, - и поторопился донести. Сеньор коммодор, нам придется перейти к самой неприятной части разговора... Я вас просто-таки умоляю понять меня правильно... Мое положение, еще раз повторяю, щекотливейшее...

Как вы сами думаете, чего от них ждать?

- Чего-то незамысловатого, - сказал Мазур. - Они нас уже пару раз пытались захватить...

- Вот видите. Сеньор коммодор, как ни печально, но я все же вынужден осмелиться говорить прямо...

- Да не виляйте вы! - раздраженно рявкнул Мазур.

- Так точно, коммодор... Мы с вами практически сошлись во мнении следует ожидать каких-то акций, направленных против вас, попытки захватить... Сеньора-женщина большой души... Предположим, вы или я расскажем ей об этом прискорбном звонке и поделимся своими соображениями о его возможных последствиях... Ее реакция будет однозначной: донья Эстебания распорядится поставить на ноги всю охрану и воевать до последнего патрона, если только поблизости появятся герильеро... Это в высшей степени благородно с ее стороны, но мы-то с вами опытные, пожившие мужчины, вы должны понимать... Вы, тысячу раз извините, всего-навсего едете куда-то по своим делам, вы проезжий... А я обязан думать о сохранности имущества хозяйки это не самое богатое и лучшее ее поместье, но все равно... Видите ли, герильеро - это фактор, который следует учитывать. Их невозможно ликвидировать полностью, как невозможно полностью извести грозы, торнадо и циклоны. И потому, образно говоря, нужно позаботиться о громоотводах. Давно сложились неписаные и своеобразные правила игры. Речь идет не о сотрудничестве с ними - о попытках четко очертить пределы, выход за которые может их разозлить. Не надо наступать на хвост спящему ягуару - ведь это правило вовсе не означает сотрудничества с ягуаром или капитуляции перед ним, verdad? Ну вот, вы согласны... Если они решат уничтожить какую-то недвижимость - плантации, коровники, от этого может спасти разве что расквартированная в окрестностях дивизия, чего никто из асиендадо не может себе позволить. Я бы не хотел, чтобы те или иные непродуманные действия втянули нас в затяжную вендетту с "Капаком". Подобное уже случалось в других местах, ни к чему хорошему это не привело... Поймите меня правильно... Вы мне представляетесь достаточно решительным и благородным человеком, который ни за что не станет подвергать хорошую знакомую серьезным и тягостным неприятностям...

- Я понимаю, - сказал Мазур.

- Более того - я всерьез опасаюсь, что ваше участие в затронувших Тилькару событиях может представлять дополнительные сложности. И для вас, и для нас. Нельзя утверждать со стопроцентной уверенностью, но мы с вами не в суде, и потому можно до-пускать... Не удивлюсь, если братья Гарай как-то связаны с "Капаком". О, не по идейным соображениям. Кое-кто в "Капаке" приторговывает наркотиками - оружие и услуги не достаются даром, нужны деньги, и немалые. В общем, ничего нового, леваки и партизаны частенько имеют свои интересы в нарко-бизнесе... Не только на нашем континенте...

- Знаю, сталкивался, - кивнул Мазур. - Что ж, я вас понимаю, вы по-своему правы, Хименес... Я и сам не собираюсь задерживаться, мы спешим... Надеюсь, вы не собираетесь вульгарно выставить нас за ворота?

- Сеньор коммодор! - Хименес прижал к груди широченные лапищи. - Я искренне надеюсь, что это шутка, что вы никоим образом не всерьез! За кого вы меня принимаете? В конце концов, я бы попросту не осмелился! Хозяйка снимет с меня голову, как тот монстр из фильма ужасов... За ворота? Да что вы! Мы просто придумаем вместе что-нибудь убедительное - скажем, вы звонили в Барралоче и узнали, что некие дела требуют вашего срочного приезда, вы ни в коем случае не можете здесь более оставаться, извиняетесь, но вынуждены уехать... Разумеется, я предоставлю вам охрану. У нас надежные ребята, видывали виды, пользоваться оружием умеют...

- Прекрасно, - сказал Мазур. - Я немедленно оповещу своих. Все пройдет гладко.

- Рад слышать, коммодор, вы сняли камень с моей души, я чувствовал себя прескверно...

- Сколько километров до Барралоче, сто тридцать?

- Примерно так, - кивнул Хименес. - Если бы еще точно предсказать их действия... Будут они выставлять засады на дорогах или придумают что-то другое? Зависит от того, насколько вы им нужны... о, я не расспрашиваю о деталях, коммодор! Все дороги им перекрыть вряд ли по силам... На Панамерикану могут и не сунуться... О! - он буквальным образом просиял. - Как я не подумал раньше?! Можно немедленно послать шифровку в Баче. У сеньоры там есть представитель - а в Барралоче большой аэродром с парком воздушных такси. Я попрошу нашего человека немедленно заказать спецрейс, там, дальше, за особняками, у нас есть взлетная полоса, может принять любой легкий самолет... Излишне уточнять, что все расходы я беру на себя... Или вы все же предпочитаете машину?

- Что безопаснее, на ваш взгляд? Со мной женщины.

- Дайте подумать... Ходят слухи, что у герильеро появились зенитные ракеты типа "Красного глаза", но это пока что не подтверждено. Можно договориться с пилотом, чтобы он выполнил несколько хитрых маневров, - для многих районов самолет служит единственным средством передвижения, местные пилоты изрядные сорвиголовы и летают в любых условиях, между нами говоря, иногда выполняют... гм, нестандартные заказы, а потому привыкли ко всему и умеют держать язык за зубами. Конечно, легкомоторный самолет можно при удаче и зацепить из обыкновенного ручного пулемета... Однако и машина может попасть в засаду... Честно вам признаюсь, коммодор, я бы не смог сделать выбор. В обоих случаях риск примерно одинаков. Все зависит от того, что им нужно: ваши скальпы или заложники.

- Признаюсь вам столь же честно, не знаю, - проворчал Мазур. - Давайте все же выберем самолет, вряд ли асиенду смогут взять в классическую блокаду по всем правилам. Рядом Панамерикана, по ту ее сторону - открытые пространства, через них и будем уходить, и если...

Влетел белопиджачный молодец, косая сажень в плечах. От двери что-то затараторил.

- Поздно! - рявкнул Хименес. - Ребра Сант-Яго, печенка святой Терезы...

Пойдемте!

Мазур выскочил следом. Пулеметчик уже разворачивал свое орудие производства в сторону ворот, сноровисто крутя барашки. Хименес потянул Мазура к соседнему окну.

Прямо напротив ворот стояли четыре разноцветных джипа - в том числе и синий "блейзер". Поскольку рядом с ним в раскованно-настороженной позе стоял не кто иной, как младший Гарай, сомнений не оставалось. Вокруг него собралось человек десять, никто из них не держал в руках оружия, ни винтовок, ни автоматов не видно, но в машинах достаточно стволов, можно не сомневаться.

- Черт, - сказал Мазур. - Ну не рассчитывают же они взять поместье штурмом?

- Да уж конечно. Даже этот щенок должен понимать, что любая попытка штурма была бы даже не идиотством самоубийством... Возьмите бинокль, посмотрите вон на того, слева от Гарая. В зеленой куртке, с бородкой.

Интересная личность, а?

Мазур взял с широкого подоконника один из трех стоявших там биноклей, покрутил колесико. Действительно, молодой парень не особенно вписывался в компанию: в отличие от всех остальных лицо все же отмечено печатью интеллекта, бородка подстрижена совершенно по-городскому, надень ему очки и дай под мышку какой-нибудь ученый труд, получится классический студент престижного столичного университета...

- Думаете... - сказал Мазур.

- А почему бы и нет? Не похож этот парень на гараевых орангутангов...

Повидал я таких, когда... - он осекся. - Повидал, коммодор. Штудируют умные науки и языки, а в свободное время листовочками стены пачкают и бомбы мастерят... - Лицо у него на миг стало хищно-тоскливым, и Мазур окончательно уверился, что был прав насчет его прошлого, иные рефлексы на всю жизнь вгоняются в подсознание...

Внизу зашевелились. Гарай подошел вплотную к высоким чугунным воротам литые завитушки толщиной в руку не смог бы прошибить даже лобешник Анпилова, сработано на совесть, - и тут же с другой стороны появился привратник, руки у него были пусты, но под пиджаком наверняка таилось что-нибудь убедительное.

Минуты две разговаривали - Гарай все повышал голос, а его собеседник с безучастной миной вышколенного дворецкого что-то отвечал коротко и веско. В конце концов вынул из кармана телефон - и тут же в кармане у Хименеса запищало. Мазур молча слушал непонятный ему разговор, прикидывая шансы сторон.

Собственно, всю эту шоблу можно в три секунды перемолоть парой длинных, прицельных очередей... а что потом?

- Ну, так... - сказал Хименес, отключая телефон. - Сеньор Гарай категорически желает поговорить с хозяйкой.

- Нужно, наверное, сказать, что хозяйка еще не встала, не принимает...

- Примерно так Пачеко ему и сказал. Гарай на это заявил, что не может ждать, пока сеньора проснется. Дело у него, изволите ли видеть, невероятно важное. В поместье сеньоры, он говорит, скрываются убийцы его братьев: высокий, светловолосый мужчина, второй пониже, щуплый, с усиками, третий негр, с ними две женщины, обе блондинки... Он, конечно, благородно готов поверить, что сеньора не подозревает, каких бандитов приютила под своим кровом...

- Вот теперь не осталось никаких недомолвок, - сказал Мазур. - Понимаете ли, Хименес, нас, четырех из пяти, они ни за что не могли видеть в лицо - ни Гарай, ни кто-либо из Тилькары...

Хименес задумчиво сказал:

- Вообще-то, у меня есть снайперские винтовки, хорошие, немецкие. Можно в два счета срезать отсюда и Гарая, и того городского... вот только их дальнейшие ходы предсказывать не берусь...

- А что там предсказывать, - сказал Мазур. - Начнется та самая война, которой вы так опасаетесь, - в чем, между прочим, правы. И я не хочу доставлять хозяйке хлопоты... Найдутся какие-нибудь дороги, по которым можно выскользнуть из поместья незаметно?

- Целых три. Но я все же рекомендовал бы вариант с самолетом - теперь это гораздо предпочтительнее.

- Сколько времени потребуется?

- Давайте прикинем. Шифровку передадим немедленно, Энрике с ней справится минут за пять, переговоры с аэропортом отнимут... ну, скажем, полчаса.

Самолет сюда будет лететь минут сорок... прибавляем на случайности и промедление... Давайте считать, что "птичка" здесь приземлится через полтора-два часа.

- Долго, - сказал Мазур. - Эти обормоты так и будут торчать у ворот.

- Ничего. Начнем переговоры, затянем время. На штурм они ни за что не пойдут, здесь у меня два десятка ребят, да столько же можно стянуть со всех концов асиенды...

Он выглянул в окно. Гарай снова спорил с невозмутимым привратником, его головорезы поддерживали хозяина негромким, но энергичным ропотом, только тот, с городской бородкой, стоял в сторонке.

- Смотрите! - сказал Мазур.

Впервые на сцене появилось то пресловутое заряженное ружье, которое согласно строгим канонам непременно должно в финале выстрелить: один из Гараевых ребят головой вперед нырнул в распахнутую дверцу машины, покопался там, показался с винтовкой наперевес. Демонстративно держа ее на виду, встал рядом с главарем.

Выслушав очередной доклад, Хименес покрутил головой:

- Это что-то новое. Пачеко говорит, они недвусмысленно нарываются.

Грозят, что попытаются прорваться к хозяйке, если им и дальше будет преграждать дорогу какой-то... бедняге Пачеко придется собрать в кулак всю выдержку. За то оскорбление, что ему только что нанесли, в нашей глуши настоящий мужчина сразу всаживает оскорбителю нож в бок... Извините, коммодор, я отдам распоряжения. Не нравится мне такая наглость, неспроста это, не должны бы они так...

Он быстрыми шагами удалился на третий этаж. Пулеметчик покуривал с равнодушным видом, глядя поверх ствола, нацеленного точнехонько на Гарая и его оруженосца. По обе стороны стены с внутренней стороны парка короткими перебежками передвигались еще несколько человек в штатском с автоматами, спешивших на усиление поста у ворот. "Дело поставлено неплохо, - отметил Мазур, - совершенно не к чему придраться. Но как-то нужно из этого выбираться, не ставя под удар хозяйку..."

Появился Хименес, досадливо выругался:

- Сообщают часовые по периметру - на юге и востоке неподалеку от стены, в лесу, замечены группки вооруженных людей, стволов по полдюжины в каждой...

Скверно...

- Так, - сказал Мазур. - Ну, а если плюнуть на мужское самолюбие и обратиться по радио к силам правопорядка? У вас наверняка есть такая возможность.

- Коммодор, не всегда имеет смысл впутывать... Слезы Христовы! Колдун вы, что ли?!

Как в голливудском фильме: заливисто трубит медный рожок, из-за холмов на полном галопе азартно вылетает доблестная кавалерия Армии Ю-Эс-Эй, гнусные отрицательные индейцы с воплями разбегаются кто куда...

"Индейцы" и не думали пускаться прочь - но изумлены были, сразу видно, до глубины своей поганой души, сбились в кучу у джипов, ошарашенно таращась на дорогу.

Прямехонько к ним приближалась внушающая уважение колонна - впереди пятнистый бронетранспортер, трехосный "оркас" чилийского производства, башенка с двадцатимиллиметровой пушкой градусов на двадцать повернута влево, как раз в сторону Гараевой компании. Темно-зеленый "хаммер" с брезентовым верхом, еще один "хам-мер", за ним открытый грузовик, набитый тигрерос, - и замыкает кавалькаду еще один "оркас" с несколькими парашютистами на броне.

Рев дизелей, густые сизые выхлопы... А если проедут мимо?

Откуда им знать?!

Нет, если уж кавалерия появляется, то ошибок не делает... Мазур прижал бинокль к глазам. Передний "оркас" проехал метров на двадцать дальше крайнего джипа, остановился, за ним, строго соблюдая интервал, затормозили все остальные. Из "хаммера" неторопливо выбрался офицер... Мазур и не предполагал, что когда-нибудь вознесется на седьмое небо от радости при виде капитана Эчеверрии, к которому, вдобавок по всему, еще и втихомолочку ревновал Ольгу...

Эчеверриа, собственной персоной, неторопливо стянул черные кожаные перчатки, огляделся с наигранным безразличием, твердо ставя ноги, направился к воротам, словно бы и не замечая примолкших провинциальных гангстеров.

Черный джип стоял прямо у него на пути. Чуть приостановившись, Эчеверриа небрежно махнул перчаткой, приказывая очистить дорогу. Никто и не почесался.

С той же непроницаемой физиономией капитан поднял левую руку, махнул указательным пальцем.

Раскатисто пролаял пулемет броневика. Метрах в трех левее, прямо меж двумя джипами, земля так и брызнула от ударов крупнокалиберных пуль. Вот теперь ребятишек проняло, кто-то опрометью кинулся к машине, завел, задним ходом рванул с места так, что едва разъехался с синим "блейзером".

Удовлетворенно кивнув, капитан глянул на часы и бросил несколько коротких фраз. Мазур видел в бинокль его выжидательно приподнятую бровь. Из кузова выпрыгнул сержант в лихо сбитой на затылок каске, прошелся вдоль колонны с видом обученного волкодава, готового по первому свистку хозяина перехватить указанную глотку.

Гараевские молодчики, толкаясь и тесня друг друга, кинулись по машинам.

Одна за другой они выворачивали на дорогу, на полной скорости уносясь в ту сторону, откуда колонна приехала.

Привратник распахнул калитку - очень возможно, без команды. Глядя в спину капитану, потянулся к телефону.

- Пойдемте, - сказал Хименес, выслушав рапорт.

Они спустились как раз вовремя, чтобы встретиться с капитаном у нижней ступеньки. Эчеверриа - как и в прошлый раз, выбритый до синевы, с тем же значком на лацкане - небрежно бросил ладонь к козырьку пятнистого кепи:

- Что-то вы вспотели, Хименес... Добрый день, сеньор коммодор. Надеюсь, вся ваша экспедиция в добром здравии?

Мазур чуть растерянно кивнул. - Подумать только, какие тернии встречаются на дороге у господ естествоиспытателей... - протянул Эчеверриа невозмутимо.Никак им не дают нормально работать, вырывать у природы тайны доадамовой истории... Хименес, это не вас ли зовут из дома? Вас-вас, вы просто не расслышали...

Помявшись, Хименес ушел в дом. Эчеверриа, глядя сквозь Мазура, небрежно сказал:

- Идите и в темпе собирайтесь - я о всех... Поедете с колонной в Барралоче. Если сеньора Сальтильо еще спит, что ж, придется вам попрощаться с нею через прислугу. Не тот случай, чтобы скрупулезно соблюдать этикет...

Ну, что вы стоите?

Мазур, чересчур обрадованный, чтобы обижаться на приказной тон, повернулся и заторопился к особняку.

Глава 8

ПЯТЬ МИНУС ДВА - ТРИ ИЛИ НОЛЬ?

Взлетная полоса - вполне современная, залитая бетоном без малейших трещинок - примыкала к самому бедняцкому району Барралоче. Широкий пояс лачуг и хибар тянулся далеко, до самых холмов, плавными темно-синими изгибами вздымавшихся вдали. Правда, на взгляд Мазура, выглядел этот пояс нищеты несколько странно: практически над каждой неописуемой хижиной, окруженной грудами мусора, худыми собаками и голыми ребятишками, торчала телеантенна-тарелка.

- Из цикла "парадоксы и гримасы", - пояснил Кацуба, поймав его недоуменный взгляд. - Единственное окно в мир - народец-то поголовно неграмотный, ящик им все на свете заменяет...

- В Бразилии то же самое, я видела, когда была на карнавале, - сказала Лара.

Она стояла меж Франсуа и Кацубой, прямо-таки приплясывая на месте от нетерпения и волнения. Трудами Франсуа и его, судя по всему, безразмерного кошелька Лара выглядела теперь, как модель с обложки престижного журнала, и эти недешевые шмотки носила, сразу видно, с привычной небрежностью.

Смотрелась она ослепительно, что уж там, с трудом верилось, что совсем недавно уныло блистала на съемках домашнего порнофильма, а потом получала от благородных спасителей смачные пощечины и словесные выволочки. Отнюдь не Золушка, скорее принцесса из какой-то другой сказки, выставленная злой мачехой в темные леса, но в конце концов согласно сказочным законам полностью восстановленная в правах. Сегодня с утра она даже держалась совсем иначе, перестала язвить, хныкать и хамить, так что Мазур давненько уже взирал на нее без раздражения.

- Ага! - сказал Кацуба. - Вона-вона чешет... Этот?

Лара встрепенулась.

- Он, - сказал Франсуа, всмотревшись.

Белый самолетик, заходящий со стороны солнца, коснулся бетонки в дальнем конце полосы, пронесся по ней, сбрасывая скорость, с мощным свистящим лопотаньем подрулил и остановился метрах в двадцати от них. Небольшой "фалькон", рассчитанный па десяток пассажиров, дорогостоящая игрушечка серьезных дядей. "Деньгами пахнет, - оценил Мазур. - Большими..."