Чтение 21–й страницы книги ~След пираньи~

Местный житель привык за тысячи лет, что любые новшества и любые пришельцы рано или поздно исчезают, как утренний туман, вместе с памятью о них...

Выстрел высек каменную крошку у него над головой.

Мазур ответил короткой очередью, не успев ничего сознать, ни о чем не успев подумать. Рефлекс не подвел - метрах в двадцати от него с ревом завалился матерый учаг <Учаг - верховой олень.>, забился на камнях, а спрыгнувший с него человек ужом скользнул за дерево. Еще один выстрел - пуля пропела где-то высоко в стороне. С двух сторон отозвались другие карабины.

- Вверх! - Мазур подтолкнул Джен к скалистому от-косу, по которому они сюда спустились.

Это был единственный путь отхода - безумием было бы соваться в прилегающую к пещере тайгу, где наверняка полно других ловушек. Что ж, Европа способна вычислить Азию, но неспособна Азию понять...

Огрызаясь короткими очередями, Мазур прикрывал девушку, карабкавшуюся меж острыми камнями. Нападавшие уже поняли, что он стреляет, пусть и бесшумно, дурак бы понял, увидев все еще бьющегося в судорогах оленя, брызгавшего кровью на камни. Они хоронились за деревьями, стреляли редко, но пули ложились в опасной близости - вокруг так и взлетало каменное крошево.

Мазур успел подумать: насчет "белку в глаз" - это все же преувеличение, однако и обольщаться не стоит, ошеломление у них довольно быстро пройдет, и охота начнется по всем правилам. В тайге они ему дадут сто очков вперед, неподалеку явственно послышался заливистый собачий брех...

Глянул вверх - Джен сама, без команды, догадалась достать револьвер, и, появись кто на дороге к вершине, не оплошала бы. Ну, одной головной болью меньше... Хорошо еще, склон покрыт сущим лабиринтом из высоких камней...

Что-то ударило в поясницу - достали-таки! Поясница тупо заныла, но Мазур знал, что бронежилет выдержит и не такое, а потому не беспокоился, рукой освидетельствовать не полез. Лишь бы в кассеты не угодили, а то восстанавливай потом пленку...

Снизу доносились крики на непонятном языке, лаяли собаки. Вот и вершина.

Мазур, послав вниз еще одну очередь, быстренько сменил магазин. Сорвал рюкзак, не колеблясь, вытащил гранату, вырвал кольцо. Разжал пальцы, подождал секунду. Швырнул назад. Граната, как он и рассчитывал, оглушительно лопнула в воздухе, в полете, произведя скорее психологическое воздействие.

- Куда? - Джен повернула к нему бледное, отчаянное лицо.

Он без колебаний показал вниз, крикнул:

- Перебежками!

И кинулся следом за ней. Сердце оборвалось на миг - она поскользнулась, проехалась задом по камню, но успела уцепиться за угловатый валун. Мазур уже добежал, подхватил ее. Посланные снизу пули все еще звонко щелкали по камням на вершине - не похоже, чтобы хранители святилища пошли на штурм, Мазур успел сделать все, чтобы его зауважали в момент...

- Л-любопытство... - успел он выдохнуть на ходу. - Две Вар-рвары, бля...

- Что? - вскрикнула она, услышав непонятную русскую фразу.

- Вперед!

Обрывая застежку, выхватил баллон и щедро прыснул на камни туманной струей. Схватил Джен за руку и помчался гигантскими прыжками под прикрытие деревьев. Он успел с вершины окинуть взглядом окрестности и потому уверенно бежал в распадок меж двумя высоченными сопками - оттуда можно было прорваться в чащобу. Не сбавляя темпа, встряхнул баллон, поднеся его к уху.

Послышалось шуршанье - кончается, черт, еще несколько доз - и можно выбрасывать...

...Дальнейшее слегка путалось, слившись в бешеный бег меж деревьев, перемежавшийся кратким отдыхом. Они не садились, просто, привалившись к стволам, жадно хватали воздух, жмурясь от затекавших в глаза соленых струек пота. И вновь бежали по гигантской, сложной кривой, огибая подножия сопок, налетая лицом на невесомо-лип-кую паутину. Но все же это никак нельзя было назвать слепым, паническим бегством сломя голову, они попросту отступали со всей возможной скоростью, а это совсем другое дело, если кто понимает... Они даже не особенно и уклонились с маршрута, в чем Мазур убедился, найдя полминутки для того, чтобы поработать с процессором.

- Не могу... - простонала Джен. Даже не упала-мягко осунулась поддерево, словно лишенный костей манекен.

Мазур упал рядом. Не подгонял и не настаивал - видел, что наступил момент, когда человека и в самом деле нипочем не поднять, хоть ты уши ему отрежь.

- Полежи, - прохрипел он. - Расстегни все, что можно, пусть тело подышит...

Кажется, оторвались. Можно передохнуть, - снял с нее шапочку, сам расстегнул на ней бушлат. - Ничего, выкарабкаемся...

Она лежала навзничь с закрытыми глазами, грудь, как обожали изъясняться авторы дореволюционных дамских романов, бурно вздымалась. "А ведь старею,подумал Мазур, ощущая в легких уколы десятков тоненьких иголочек. - Укатали сивку крутые сявки..."

- Все, - выдохнула она. - Сломалась, кажется.

- Бог ты мой, что за пошлости, - хрипло ответил он, с трудом подбирая английские слова. Казалось, все чужие языки выбило из памяти. - Ты еще скажи:

"Брось меня!" Или что-нибудь не менее классическое... - и стал бесшумно копаться в рюкзаке, так, чтобы она не видела. - Не пори ерунды, специальный агент. До реки нам осталось всего ничего. И дальше пойдем не спеша, гарантирую...

Мысленно добавил про себя: "Потому что лезть в холоднющую сентябрьскую воду таежной реки такими вот взмыленными - значит быстренько откинуть копыта, несмотря на всю высокопробную химию из аптечки..."

- Оторвались? - спросила она слабым голосом.

- Похоже, оторвались, - сказал Мазур елико возможно бодрее.

Но особенно этому факту не радовался. Они всего-навсего ушли из прямой видимости - и только. Собак еще можно остановить аэрозолем, сбить со следа а вот их хозяева, вобравшие тысячелетний опыт предков, так просто не отвяжутся. Способны читать малейший след, от сломанной веточки до притоптанной травы так же легко, как Мазур - боевой устав морской пехоты.

Погоня будет двигаться не так уж быстро, - но скорость вполне можно компенсировать неутомимостью. Вряд ли отстанут - Мазур на их месте ни за что бы не отстал. Все-таки - Золотая Баба, наверное, самый охраняемый от белых секрет тайги...

Так что нужно побыстрее переправляться на левый берег Кигина - тогда есть шанс стряхнуть с хвоста погоню или хотя бы усложнить им задачу. У них-то аптечек нет, хоть и таежные жители, а плавать в такую погоду не любят, да и оленя в эту пору палкой не загонишь в реку... Обязательно останутся далеко позади.

Он привстал, вытянул левую руку и, взяв шею Джен в мертвый захват, метко вонзил в вену острие шприца-тюбика с "Приливом". Она не сопротивлялась - то ли от неожиданности, то ли вымоталась до предела - и Мазур без малейших хлопот, привычно и ловко выдавил тюбик.

Когда осторожненько вынимал иглу, его ударом тока прошила пренеприятнейшая мысль: а умеет ли она плавать?! До сих пор разговор об этом как-то не заходил. Правда, еще когда они приближались к Таймунчи, Мазур раза три упоминал, что переправляться придется вплавь. И она промолчала, приняла эту идею спокойно, значит, умеет... или нет?

Он пережил мгновение панического страха, что случалось раз в сто лет.

Ведь если не умеет - все рушится или по крайней мере осложняется до предела.

Она вполне могла решить, что бравый супермен измыслил какой-то хитрый способ переправы, при котором она и ног не замочит... нет, слышала же: "Вплавь".

Джен пошевелилась, проворчала:

- Эти твои хамские манеры... Скоро и вовсе на иглу посадишь...

- Прижми-ка лучше пальчиком, - сказал Мазур, накладывая на место укола смоченную спиртом ватку. Аппетитно потянул носом воздух - машинально, как любой мужик. Помедлив, спросил:

- Ты плавать умеешь?

- Конечно, - спокойно сказала она. - Это же входит в курс нашей подготовки.

Я многое умею...

- Молодец, подруга Бэтмена, - облегченно вздохнул Мазур.

- А если бы не умела?

- Вот об этом лучше не думать...

...Широкая серая река несла воды равнодушно и где-то даже величественно.

Стоя рядом с Джен на берегу, Мазур на миг почувствовал себя совершеннейшим муравьишкой. А ведь в море, несмотря на его безграничный простор, такого чувства у него не возникало отроду...

- Придется лезть в воду? - спросила Джен с грустной покорностью судьбе и надеждой на чудо.

- Увы, - сказал Мазур, сбрасывая бушлат. - Одежду долой, носки долой. Белье оставь - шерсть движений не связывает, и будет некоторая иллюзия тепла, на первое время... Если сведет ногу судорогой, не паникуй. Тут же подавай голос. Главное - не паниковать. И не останавливаться. Раньше поплывем раньше выплывем...

Он говорил уверенно, даже лениво, выдерживая солидный тон самонадеянного по заслугам сибиряка, привыкшего, согласно американским представлениям, каждое утро вместо зарядки нырять в сугроб прямо из окна - за компанию с бродившими по двору белыми медведями. Но на душе было пакостно. Даже не за девчонку опасался - впервые в жизни испугался, что у него в холодной воде может схватить сердце. Хватало примеров. Что, старость подползает? Нельзя же быть вечным, с "морскими дьяволами" такого еще не случалось, даже старец Протей, по слухам, первый в истории подводный спецназовец, в конце концов помер вместе с остальными дохристианскими богами...

- Ив бою неравном пал кудрявый клен... - проворчал он, нагнетая в себе бодрость и боевую злость. Увидев, что Джен, уже разоблачившаяся до шерстяного белья, собиралась попробовать воду босой ногой, поторопился крикнуть, чтобы отвлечь внимание:

- Эй, помоги! Возьми автомат, надень ботинки и подстрахуй. Мне еще деревце срубить нужно, я там заметил подходящее...

Он срубил ножом молодую елочку с пышными лапами, вполне способную поддержать на воде их багаж, весивший не меньше пуда. Когда они с Глаголевым обговаривали запасную трассу отхода, конечно же, подумали и о том, что придется переправляться через реки, не обремененные мостами и паромами. Но герметичные мешки-поплавки и баллончики со сжатым воздухом остались в рюкзаках Петрова со Смитом, ничего не попишешь...

- Ну, вперед? - спросил он, добросовестно перекрестившись.

Взял в зубы пустой шприц-тюбик, напрягши мышцы, столкнул в воду елочку с привязанными к ней тюками - все упаковано надежно, на подмокнет, но лучше не думать о том, что на время переправы остались без оружия, беспомощные, как перевернутая на спину черепаха... Подтолкнул девушку:

- Входи в воду медленно, не паниковать. Не останавливаться. Марш!

И решительно двинулся первым. Холодная вода обожгла, как кипятком, сердце на миг ухнуло куда-то вниз, как бывает в пикирующем самолете. Он загребал одной рукой, левой подталкивая деревце, так и норовившее двинуться по течению. Джен вовсю работала руками и ногами, показывая пока что неплохой стиль. Двухметровый кусок веревки, привязанной к их талиям, соединял, как пуповина.

Холод помаленьку проникал в каждую клеточку тела, казалось, он, подобно воде, плещется меж суставами, тугой струей поднимаясь по пустотелой трубе-позвоночнику в череп. Веревка рывком натянулась, Мазур поднял глаза нет, ничего страшного, просто Джен, подхлестнутая все еще бурлившим в крови "Приливом", вырвалась вперед. Он поплыл быстрее, прямо-таки волоча елку, веревка вновь ослабла.

Казалось, они пересекают море - приподнимаясь из воды при каждом гребке, Мазур видел, что берег словно бы застыл на месте, не приближаясь ничуть. Так оно всегда и кажется, когда себя не помнишь от нетерпения, в теплой воде или в холодной - все едино, но помогала эта мысль плохо... "Он приближается, приближается, берег, - повторял Мазур мысленно, чувствуя, как деревенеет тело, боясь сжать зубы посильнее, чтобы не перекусить тонкий пластик шприца. - Приближается ведь, тварь!"

Джен вскрикнула, сбившись с темпа, погрузившись в воду так, что над серой поверхностью осталось лишь ее лицо с безумными глазами, забилась, оглядываясь на него в смертной тоске. Хлебнула воды, забарахталась.

Нечеловеческим усилием Мазур наддал, подтолкнул к ней деревце. Она схватилась левой рукой, вершинка погрузилась в воду вместе с одним из тюков.

Мазур сунул ей шприц, заорал, выскочив по пояс из воды:

- Нога?! Уколи, живо!

Ее правая рука исчезла под водой - слава богу, еще не потеряла голову, ожесточенно боролась... Деревце погрузилось совсем. Выпустив его, Мазур большим и указательным пальцами левой руки, словно ухватом, подпер затылок Джен, что есть мочи подталкивая к берегу и девушку, и хлипкую пародию на плот. Успел даже примериться, как оглушит ее, если начнет цепляться за него и потянет на дно...

Ну вот, она опять гребет обеими руками, плывет как-то странно, боком, видимо, нога еще не отошла окончательно, а иглу просто выпустила, дуреха, утопила шприц, вместо того чтобы вернуть. Если у самого сведет судорогой ногу, хреновато будет...

Весь мир состоял из серой воды, тяжело и ритмично колыхавшейся перед глазами - вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз, - попадавшей в рот, в глаза, в ноздри. Еловая лапа колола щеку, на миг заслонила все, веревка то и дело натягивалась - Джен сносило по течению, и Мазур что-то хрипло рычал ей, неизвестно на каком языке. В голове крутилось: "Могло быть хуже, могло быть хуже".

Сердце пока не подвело. Спасал опыт, натренированные мускулы, умение всегда побеждать. Бывало и похуже. Всего-то - проплыть из точки А в точку Б... И все равно, ощутив, наконец, под ногами твердое дно, увидев, как Джен поднялась над водой по бедра, он едва не взвыл от дикой животной радости....

Глава 19

ПОДАРОК ОТ ЗАЙЧИКА

Они выпрямились во весь рост на берегу - промокшие насквозь, трясущиеся от холода. Зубы стучали так, что. пожалуй, можно было услышать и на том берегу. Отвязав тюки, Мазур сделал над собой легкое усилие, вновь вошел в воду по колени и отпихнул ель подальше. Она идиллически поплыла по течению вершиной вперед.

Джен что-то сказала, совершенно неразборчивое, - что походило больше на звонкую трель кастаньет.

- П-помолчи, - отмахнулся Мазур, рывками развязывая хитрые морские узлы.

Прежде всего он извлек автомат, бережно уложил на сухой песок, бросил девушке ее ботинки:

- Белье снять, ботинки надеть, живо!

- Х-холодно, - наконец изрекла она что-то осмысленное.

- Ценное наблюдение, - сказал Мазур, ежась. - Тонко подмечено...

- Д-дай одежду...

- Потом, - категорическим тоном сказал он. - Сначала нужно обсохнуть, а лучшего средства, чем марш-бросок, еще не придумали. Да шевелись ты!

И, прежде чем она успела опомниться, ловко содрал с нее тонкий шерстяной свитер, наскоро выжал. Рявкнул:

- Я тебе что, горничная?

Через несколько минут они бежали по тайге, смахивая на Адама и Еву, изгнанных из рая, - только, в отличие от прародителей рода человеческого, волокли на спине угловатые тюки. Автомат болтался у Мазура на шее, чувствительно хлопая по голой груди. Зрелище, надо полагать, было препикантнейшее - жаль, некому было полюбоваться, кроме ошалело взлетавших повыше к вершине белок. Мазур безжалостно гнал девушку напрямик, хорошо еще, что быстро отыскал безотказную погонялочку - достаточно было один раз звонко шлепнуть по голой заднице. Рассерженно косясь через плечо, она промолчала. И наддала - при малейшей заминке Мазур издавал бодрый крик:

- А по заднице?

Минут через двадцать, увидев подходящий выворотень, он решил, что пора и остановиться. Нельзя сказать, что отогрелся полностью, но кровь заструилась по жилочкам бодрее. Он бросил тюк в яму, под выворотень, расстелил шуршащую непромокаемую ткань и сделал приглашающий жест:

- Прошу ложиться, мисс...

Тут только она вспомнила о правилах приличия и девичьей стыдливости, отступила, прикрываясь ладонями:

- Ты что?!

- Ложись, дура, - сказал Мазур, плеская на ладонь спирт из фляги.Растираться будем... Ну, спиной вверх, кому говорю!

Поставив рядом автомат и чутко прислушиваясь к окружающему, он принялся растирать девушку спиртом, не особенно и экономя. Вокруг запахло, словно в забегаловке. Понемногу ее кожа под ладонями становилась сухой и горячей.

Мазур, время от времени критически озирая рабочее пространство, принялся наводить глянец собственной вязаной шапочкой. Перевернул ее на спину, как куклу, отбросил руки, когда попыталась прикрыться, и заработал в прежнем ритме, не испытывая ни малейших эротических позывов. Джен покорно лежала, закрыв глаза.

Напоследок Мазур, ловко и неожиданно нажав двумя пальцами на щеки, заставил ее открыть рот и опрокинул туда полный колпачок спирта. Она задохнулась, привстав, отчаянно кашляла.

- Ничего-ничего, - сказал Мазур, похлопывая ее по спине. - Лишь бы назад не пошло... Никто от этого еще не умирал, в Кентукки самогонку гонят и покрепче... А Теперь - укольчик.

- Нет...

- Сидеть! - он уже сбросил колпачок с иглы. - Если подхватите пневмонию, мисс, вас только пристрелить останется, я серьезно говорю... А теперь одевайся быстренько.

Растерся сам, пропустил глоточек, все-на скорую руку, без прежнего тщания, полагаясь на счастливую звезду и на старую, общеизвестную истину: на войне к человеку отчего-то не вяжутся прежние гражданские хвори вроде насморка или радикулита... Блаженно откинулся, привалившись спиной к переплетению жестких корней, вытер лицо шапочкой, вкусно пахнущей спиртом и женской кожей. Выпустил густую струю дыма, окликнул:

- Мисс Деспард, как самочувствие? Она промолчала, лежала навзничь с закрытыми глазами. Мазуру это не понравилось, и он переспросил громче:

- Самочувствие как?

Молчание. Мазур не спеша докурил сигарету до фильтра, спрятал окурок в песок, присел на корточки рядом с Джен и похлопал ее по щеке:

- Ты не уснула?

- Нет, - сказала она тусклым голосом.

- А почему молчим?

- Все надоело, - сказала она, приоткрыв глаза. - Не могу я больше.

- А как же женское равноправие? Неужели будешь перед мужчиной слабость показывать?

Она хлопнула ресницами, но промолчала. Мазур такие состояния прекрасно знал - когда люди не то чтобы ломаются в одночасье, но им вдруг начинает казаться, что все пропало, что выхода нет и все дальнейшие усилия бессмысленны. Сюсюканье здесь недопустимо, нужна шоко-терапия...

- Встать, - сказал Мазур командным голосом. - За нами погоня, ты не забыла?

- Помню...

- Нужно идти.

- Не могу. Давай я останусь прикрывать, а ты беги...

- Дура, - сказал Мазур. - Это только в мыслях красиво, а на самом деле это ведь смерть... А смерть, что характерно, насовсем. Ты агент ФБР или как?

Она повернула голову, открыла глаза-взгляд был совершенно отрешенный. Не стоит и взывать к священным теням пассажиров "Мейфлауэра" и героев Потомака, напоминать о статуе Свободы и распевать с чувством "Звездное знамя". Нужно быстренько искать кнут.

Мазур приложил к ее виску холодный глушитель, поставив заранее на предохранитель и держа палец подальше от спуска. Сказал:

- Пристрелю ведь.

- Стреляй.

Мазур держал руки подальше - так и тянуло залепить ей парочку оплеух.

Чего же может бояться благовоспитанная и благополучная американская девочка, натасканная агентесса? Боли? Смерти? У нее непременно должен быть подавлен страх перед болью и смертью, не официанткой работает... А если заходить с другого конца? Она агентесса, но еще и девочка, то бишь очаровательная молодая женщина, какие там в Штатах у дам самые навязчивые фобии?

Ага. Он ухмыльнулся. Все-таки те, кто его в свое время готовил, звезды и ученые звания носили не зря...

Бесцеремонно запустив руку в карман ее бушлата, Мазур извлек револьвер, отбросил подальше, встал на колени и еще бесцеремоннее принялся возиться с застежками комбинезона.

Вот тут она быстренько привстала:

- В чем дело?!

- Ты очаровательна, - сказал Мазур голосом завзятого уличного приставалы, каковые по обе стороны океана, в общем, одинаковы. - Вот я и решил, что не стоит отпускать тебя на тот свет, не разделив предварительно с тобой страсть...

И навалился, разбрасывая ей руки, грубо целуя в шею. На какой-то миг и в самом деле потерял над собой контроль, ничуть не играя - хороша была, чертовка, тут же справился с собой и продолжал грубо тормошить ее, без малейшей фальши изображая охваченного похотью орангутанга. В отсутствии фальши он твердо убедился по ее сопротивлению - Джен отбивалась что есть сил, всерьез, панически, забыв про боевые искусства...

Когда она, по расчетам Мазура, дозрела, он разжал руки - и успел получить ногтями по щеке - откатился в сторону, делая вид, что девчонка его одолела.

Она вскочила, вся расстегнутая и растрепанная, сгоряча полезла в карман за револьвером и, обнаружив там пустоту, отпрыгнула к выворотню, наконец-то догадавшись встать в классическую "дикую кошку":

- Не подходи! Скотина!

Мазур, потирая тыльной стороной ладони царапины на щеке, уставился на нее с хмурым одобрением. Вот что значит нащупать больное место...

- Молодец, - сказал он, покосившись на испачканную кровью ладонь. - Обожаю добродетельных девочек...

- Не подходи!

- И не думаю, - сказал Мазур. - Ну, опомнилась? Застегни все, и пойдем...

Похоже, до нее медленно-медленно начинало доходить. На лице играла разнообразнейшая гамма эмоций - так что Марсель Марсо позавидовал бы.

Опустила руки и зло выдохнула:

- Скотина. Психолог долбаный. Солдафон, медная башка...

Мазур вразвалочку подошел к ней, взял за плечи - она сначала непроизвольно шарахнулась, но опомнилась, гордо вздернула подбородок,посмотрел в глаза и сказал, цедя слова:

- Кьюти , это ты у меня в первый и последний раз показывала1 характер.

Ясно? Коли уж я теперь нащупал твое слабое местечко, ничего не поделаешь. Я тебе даю слово офицера: если опять пойдут капризы типа "я дальше не пойду" или "я сломалась" - оттрахаю во все дырки так, что ты и в порнофильмах не видела...

- Я порнушки не смотрю, - огрызнулась она. - Только по работе, если придется...

- Это детали, - сказал Мазур. - Ты пойми, я не шучу. Я должен вытащить и тебя, и кассеты. А уж какой я тебя вытащу - никого не интересует. Дома будешь рассказывать, какая я сволочь... Ну, ты мне веришь насчет офицерского слова?

Она опустила глаза, зло сжав губы.

- Веришь... - сказал Мазур. - И правильно делаешь. Если...

Он умолк, повернул голову. Далеко-далеко, чуть ли не на пределе слышимости, раздался короткий грохот, несмотря на расстояние, слышно было, как раскатилось звонкое эхо.

- Это еще что? - встрепенулась Джен.

- А это я пожертвовал последней гранатой, - сказал Мазур. - Поставил "натяжку" там, где срубил деревце. Конечно, на нее мог налететь и какой-нибудь зверь, но душа мне подсказывает, что без наших стражей сокровищ не обошлось... Они уже около реки.

Вернулся к выворотню, закинул рюкзак за плечи и двинулся вперед, не оглядываясь. Почти сразу же его догнала Джен, все еще застегивая пряжки комбинезона. Мазур, молча протянул ей револьвер, похлопал по плечу и фыркнул, когда она негодующе отшатнулась.

...Мазур держал в памяти этот распадок и высоченную голую скалу, отдаленно похожую на жирафью голову, столь же надежно, как свой личный учетный номер, значившийся в супер секретной картотеке. И узнал ее моментально, когда вершина, украшенная смахивавшим на рог камнем, показалась над темно-зелеными вершинами елей. Вот только радоваться было рановато...

- Почему встали? - спросила Джен. - Ты же говорил, тайник где-то здесь...