Чтение 21–й страницы книги ~Пепел надежды~

Моя фамилия Чумбуридзе. Георгий Чумбуридзе.

- Конечно, - согласился Дронго, - можете садиться.

- Следователи сейчас оформляют документы, - пояснил Чумбуридзе, - они
зайдут к вам чуть позже. Там два следователя. Один из ФСБ, другой из
прокуратуры. А у меня к вам есть небольшой разговор.

- Хорошо. - Дронго взглянул на Исмаила. - Кажется, мне лучше побыть
одному.

Исмаил все так же молча вышел из номера. Он относился ко всему
равнодушно и спокойно. Ему приказали быть рядом с этим человеком и
ждать, условного сигнала. Оберегать его до того момента, пока ему не
прикажут его убрать. Исмаила не удивил подобный чудовищный приказ. Он
получил задание и обязан был его выполнять. Поэтому он спокойно вышел из
номера, встав в коридоре у дверей.

- Вы приехали по просьбе руководства их республики? - спросил
Чумбуридзе.

- Да, - кивнул Дронго, - они очень настаивали именно на моем участии
в розысках самолета. Вы из СБК?

- Вы знаете про нашу организацию? - удивился майор.

- Немного, - усмехнулся Дронго. - Мне просто положено все знать. Ведь
это ваша проблема в первую очередь - отношения между странами СНГ. Это
государство уже заявило, что выйдет из СНГ, если самолет не будет
найден.

- Поэтому мы и приехали, - кивнул Чумбуридзе. - Я говорил с генералом
Синицким. Его сегодня отстранили от руководства поисками, заменив на
Потапова, заместителя директора ФСБ России. Он считает, что самолет мог
упасть где-нибудь на Аграханской гряде и затем ветром его отнесло в
море.

- Возможно. Но, надеюсь, вы не подозреваете, что ветер убил консула,
который тоже прилетел заниматься розысками самолета? - иронично бросил
Дронго.

- Нет, - улыбнулся Чумбуридзе, - мы тоже считаем, что с этим
самолетом все непонятно. Почему они его так ищут? Вы не знаете, что
могло быть на его борту?

- Знаю, - кивнул Дронго, - но не скажу. Не обижайтесь, Георгий, но
это не моя тайна. Мне ее доверили, чтобы я нашел самолет. Он для них
очень важен.

- Тогда понятно, - кивнул Чумбуридзе, - можете ничего не говорить про
груз. Я тоже решил, что он очень для них важен. Но кто же тогда убил
консула?

Кому понадобилось его убивать? Может, это был обыкновенный грабеж?

- Таких совпадений почти не бывает, - возразил Дронго. - Какие
ценности могут быть у командированного, проживающего к тому же в
ведомственной гостинице бывшего обкома партии? Нет, консула убили именно
в связи с розысками самолета.

Можно выдвинуть несколько версий, почему они это сделали, но его
убили только из-за самолета.

- Я тоже так думаю, - вздохнул Чумбуридзе. - Завтра мы с Керимовым
хотим поехать Грозный.

- Почему в Грозный?

- Может, это чеченцы?.. Нам нужно проверить. Самолет мог долететь
либо до Грозного, либо до Назрани. Некоторые эксперты не исключай и
такого варианта.

- Слишком далеко, - задумчиво сказал Дронго, - и потом "Боинг" это
ведь не одноместный самолет-планер. Он бы не проскочил не замеченным
радарами ПВО.

Тем более в Чечню, небо над которой стерегут все российские средства
ПВО. Нет в Грозном он абсолютно точно не мог приземлиться, но там могут
знать, где находится самолет. Или хотя бы кто-то мог слышать об этом
"Боинге". И вот это нужно проверить.

- Я могу рассчитывать на вашу помощь? - спросил Чумбуридзе.

- Безусловно. Я только не имею права говорить вам, что именно было в
самолете. Во всем остальном можете на меня положиться...

Он не успел закончить эту фразу, когда в комнату вошли двое. Один
молодой вихрастый светлоголовый парень. Другой постарше, покрупнее,
держался более солидно, степенно. Аккуратно подстриженные усы придавали
ему респектабельный вид.

- Широков, - улыбнулся молодой человек, протягивая руку. Это был
следователь ФСБ.

- Рагимов, - степенно сказал другой. Это был следователь по особо
важным делам дагестанской прокуратуры.

- Я пойду, - заторопился Чумбуридзе, - спасибо за разговор.

- До свидания, - улыбнулся ему на прощание Дронго.

Оба следователя, появившиеся здесь, испытывали противоречивые
чувства.

Широкову были хорошо известны легенды, ходившие о Дронго, которым он
искренне восхищался. Рагимов, напротив, считал, что нельзя впутывать в
такое важное дело какого-то проходимца, который непонятным образом сумел
сделать себе рекламу и теперь желает, чтобы все перед ним лебезили.
Более того, он возмущался тем, что прокурор разрешил рассказать этому
типу все, что они узнали в ходе осмотра места происшествия и допрос
свидетелей. Поэтому Рагимов сел в кресло с очень недовольным видом,
предоставив вести беседу своему молодому коллеге.

Дронго, почувствовав его состояние, не стал давить на него. Он хорошо
понимал, какие имен. но чувства испытывает к нему следователь.
Собственно, в этом не было ничего удивительного. К профессиональной
гордости любого следователя, занимающегося расследованием, здесь еще
примешивалось и чувство недоумения. Никто не мог понять, почему этот
непонятный эксперт должен лезть в их профессиональные дела, занимаясь не
своими вопросами.

- Как все это произошло? - спросил Дронго у Широкова.

- Нам позвонили в ФСБ и сообщили об убийстве, - начал рассказывать
следователь, - мы сразу выехали сюда. Прибыли даже немного раньше
сотрудников прокуратуры. Но в гостинице уже находились несколько
сотрудников милиции.

Они-то и обнаружили убитого в своем номере. Эксперты считают, что в
него стреляли трижды. Сначала два раза в упор, а потом произвели третий,
контрольный, выстрел. Очевидно, стреляли из пистолета с глушителем, так
как никто не слышал выстрелов. В соседнем номере живет Низаметдинов, он
ничего не слышал. Он уверяет, что лежал на кровати и смотрел телевизор.

- Вы проверили его слова?

- Кровать стоит у стены, - пояснил Широков. - Даже если телевизор
работал на полную громкость, то и тогда он должен был бы слышать
выстрелы.

- У него есть оружие?

- Да, - удивился Широков, - мы его изъяли. Но у него есть разрешение.
И из его пистолета не стреляли. Все патроны на месте. А как вы
догадались, что у него может быть пистолет?

- Он подполковник службы безопасности, - пояснил Дронго. - Вряд ли
такой тип путешествует в опасные районы Северного Кавказа без оружия.

- Нам он этого не сказал, - вмешался Рагимов. - Вы точно знаете, что
он подполковник?

- Может, я и ошибаюсь. - Дронго посмотрел на Широкова. - Что было
дальше?

- Гостиница трехэтажная, но люди из посольства жили на втором этаже.
В номере в конце коридора был еще один из их людей. Валидов. Но он
утверждает, что крепко спал.

- Кем он числится в посольстве?

- Пресс-атташе. Он журналист и уже организовал отсюда несколько
статей.

В основном критических. Утверждает, что Россия сознательно не ищет их
пропавший самолет.

- С этим понятно. Но на этаже шесть номеров.

- Кроме нашего, еще один, напротив. Там живет семейная пара с
Украины.

Гости нашего вице-премьера. Токарчук и его супруга. Он какой-то
коммерсант, мы их еще не допрашивали. Они сейчас на приеме у
вице-премьера, должны вернуться поздно вечером. Шестой номер свободен,
но он сейчас ремонтируется. И есть еще трое. Они живут на третьем этаже.

- Вы с ними говорили?

- Да, конечно. Двое из аппарата правительства. Они здесь уже третий
день. Еще один из Комитета по госимуществу. Он прилетел вчера. Мы
проверили: все трое действительно здесь в командировке и оружия у них
нет.

- Кто еще был в здании в момент совершения убийства?

- Горничная, пожилая женщина. Она находилась на первом этаже. И еще
вахтер внизу. Он клянется, что никуда не отлучался. Рядом с ним
постоянно находился милиционер. Когда у нас начали похищать людей, было
принято решение выставить пост милиции у нашей ведомственной гостиницы.
Вот с тех пор сотрудник милиции здесь и стоит.

- Его оружие проверяли?

- Нет, - растерялся Широков. - Вы думаете, это был наш сержант?

- Не думаю. Но проверить все равно нужно. Они дежурили вместе с
вахтером всегда в одно то же время?

- Нет. Сотрудники милиции дежурили один раз в три дня, а вахтеры
сменялись каждую ночь. Здесь всего два вахтера.

- Ясно. Что рассказали остальные жильцы?

- Они ничего не слышали. Двое пили у себя в номере, до сих пор не
очень трезвые. Третий работал, но тоже ничего не слышал. Они звали его к
себе вместе выпить, но он не пошел. Вот, собственно, и все.

- В гостиницу можно войти с черного хода?