пальцем, но не смог ничего вымолвить. Наконец он снова обрел дар речи.
сыном?
бы тебя мистером Вентон-Уиксом, разумеется. И, конечно же, я не сказала бы
тебе: "Поправь, пожалуйста, галстук", - добавила она, жестом показывая на
его шею.
приехали.
и роясь в кармане в поисках денег.
Что-то задумали, сэр?
себе, - заключил шофер и уехал.
столовую. Включив люстру, он налил себе из графина коньяку. Снятое пальто
он швырнул на крышку большого обеденного стола красного дерева и,
придвинув стул поближе к окну, стал медленными глотками потягивать коньяк,
утоляя жажду и печаль.
трех номеров навеки потерянного журнала, а затем без всяких церемоний был
отпущен на все четыре стороны. Новый редактор, некий А.К.Росс, был молод,
беден и тщеславен. В течение короткого времени он превратил журнал в
издание, пользующееся огромным успехом. Майкл оказался покинутым,
потерянным и оголенным со всех сторон. Ничто теперь ему не светило.
время, на небольшую настольную лампу, стоявшую на подоконнике. Лампа была
самой обыкновенной и довольно уродливой, тем не менее она постоянно
притягивала к себе взор Майкла, ибо именно она стала причиной смерти его
отца, когда он точно так же, как Майкл сейчас, сидел на этом стуле у этого
окна.
картина - отец, посасывающий ус, сосредоточенно склонившийся над
испортившейся розеткой. Кажется, несчастье произошло, когда он включал
штепсель в розетку, забыв предварительно закрыть ее крышкой, и тут же
попробовал заменить пробку. Шок от электрического удара остановил и без
того пошаливавшее сердце.
всяким может случиться, а к каким катастрофическим последствиям она
привела. В полном смысле катастрофическим. Смерть отца, его собственная
потеря, успех ненавистного Росса и навсегда утраченного Майклом журнала...
кустов на газоне. Взгляд его снова вернулся к лампе. Перед ним стояла та
же лампа и на том же месте. Была допущена досадная ошибка. Предупредить ее
было так же легко, как и совершить. И она все изменила.
барьер времени, которое минуло с тех пор. Несколько месяцев.
развязан тугой узел.
популярным, просто журнал был его жизнью. А теперь эту жизнь у него
отняли. Все его существо вопило о возмездии.
поранился.
15
ощутил, оказавшись перед дверью коттеджа.
хотелось иметь коттедж в деревне, и когда представилась возможность купить
его, он вдруг обнаружил, что денег у него намного больше, чем он думал, и
купил большой старый дом приходского священника. Он стал называть его
коттеджем, несмотря на то, что там было семь спален. Вместе с домом он
получил четыре акра болотистой земли в Кембриджшире. Это не сделало его
особо популярным среди жителей округи, у которых, кроме коттеджей, ничего
больше не было. Но если бы Гордон Уэй руководствовался в своих действиях
желанием кому-то угодить, он не был бы Гордоном Уэем.
невидимые шаги к порогу. Мысль о том, что придется пройти сквозь стены, а
не в дверь, была отвратительна. Именно этого он избегал весь вечер. Он
пытался взять в руки каждый предмет, пощупать и ощутить его, чтобы,
доказать себе, что он по-прежнему в своей реальной телесной оболочке, что
он существует. Войти в собственный дом не через дверь, а каким-то иным
способом ему, его законному владельцу, казалось просто оскорбительным и
больно задевало.
образчиком викторианской готики, чтобы бледный свет луны не освещал столь
зловеще эти узкие островерхие окна и мрачноватые башни. Он вспомнил, как,
покупая дом, пошутил, что в нем должны водиться привидения. Мог ли он
думать, что это случится, и так скоро, и кто станет этим привидением.
дому, под сень тисовых деревьев, еще более старых, чем сам дом. Мысль о
том, что кто-то другой с таким же страхом будет входить в тисовую аллею,
опасаясь встречи с привидением, была чертовски неприятной.
заброшенной и разрушающейся. Служба в ней проводилась лишь изредка, и
викарий, приезжавший сюда, запыхавшись, на велосипеде из другого прихода,
всегда огорчался, когда видел, что прихожан становится все меньше. Над
шпилем колокольни холодным всевидящим оком висела луна.
прошел в кустах близ дома, но это, должно быть, всего лишь его воображение
и общее состояние нервного напряжения после всего, что случилось. Почему
он должен здесь чего-то бояться? Ведь он умер.
его мрачной глубине - дверь. С испугом взглянул он на ярко освещенные окна
и заметил мягкие отблески огня в камине, играющие на стенах.
нынешнем его виде. Миссис Беннет, старая экономка, очевидно, зашла, чтобы
постелить постель, разжечь огонь в камине и приготовить легкий ужин.
выключит его.
зная, что с дверью будут неприятности, он тем не менее не собирался
отказываться от попытки войти через нее, предварительно отперев ключом.
Лишь снова потерпев неудачу, он, укрывшись в тени крыльца, зажмурив глаза
и сгорая от стыда, попробует пройти сквозь нее. Подойдя к двери, он
остановился.
Почему открыта дверь? Ведь миссис Беннет всегда отличалась
добросовестностью в исполнении своих обязанностей. Он стоял перед дверью в
нерешительности, а потом, собрав силы, налег на нее плечом. Под его слабым
напором дверь хотя и медленно, с неохотой, но все же открылась. Громко,
словно протестуя, скрипели проржавевшие петли.
Наверх вела широкая лестница, теряющаяся в темноте, но все двери в другие
комнаты были закрыты.
приглушенные звуки проезжавших по шоссе машин. Это, видимо, возвращались
домой любители ночных киносеансов. Минуту или две он безуспешно пытался
совладать с круглой медной дверной ручкой, но вскоре был вынужден признать
позорное поражение и с неожиданной яростью нажал на дверь... и прошел
сквозь нее.
напором, что не смог сразу остановиться, и поэтому проник сквозь массу
предметов; небольшой столик с изобилием толсто нарезанных бутербродов и
термосом с горячим кофе, сквозь мягкое кресло, огонь в камине и толстую
кирпичную, раскаленную огнем кладку стены, и очутился в холодной темной
столовой.
непослушными пальцами, Гордон вынужден был признать неизбежное. Он должен
взять себя в руки и спокойно и осторожно пройти сквозь запертую дверь
обратно в гостиную. По пути он с интересом впервые познакомился с
внутренним строением дерева.
Ильин Андрей
Русанов Владислав
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Белов Вольф
Журавлев Владимир