Доску для серфинга повстанцы взяли на буксир.
север. Шестицилиндровый двигатель тянул лодку по спокойной воде среди
коралловых рифов со скоростью пятнадцать или восемнадцать узлов. Но когда
они вышли на глубокую воду, узкая лодка начала раскачиваться от малейшей
волны и скорость пришлось сбросить.
началось брожение, и снова сердито заговорил главарь. Двое филиппинцев
подхватили Трента под руки, вытащили его из лодки и поставили на песок. Он
сделал вид, что падает от слабости. Его втолкнули в какую-то клетушку, где
сильно воняло козами. Когда Трент потребовал, чтобы ему завязали руки
спереди, а не за спиной, среди повстанцев снова начались споры. Кто-то
принес воды, и он, омыв ноги и руки, повернулся в сторону Мекки и принялся
читать молитву, которую каждый правоверный мусульманин должен повторять
шесть раз в день.
скаковых конюшнях, где отец Трента был управляющим и тренером. Ему
приходилось молиться в ливийской пустыне вместе с инструкторами по
терроризму, которые считали его палестннцем. Он молился и в Ливане, и в
Иордании, и в секторе Газа, вместе с террористами, которые принимали его за
своего коллегу из Ирака, или за ливанца, или египтянина из Мусульманского
братства. Когда он первый раз совершал хадж и молился на холмах возле Мекки,
то выдавал себя за иорданца, а во время второго хаджа - за выходца из
Судана. Так что ему было нетрудно изображать молящегося мусульманина здесь,
на островах Самала. Как хороший актер, он вживался в роль, которую играл, и
начинал так же искренне верить молитвам, которые читал, как в детстве верил
в католические молитвы. Между ними было мало различий.
воду в кувшин. Молодой мусульманин сводил на берег помочиться. А потом Трент
остался в одиночестве.
исключительно из мужчин. Как всегда, среди бойцов за свободу или
террористов, в этой группе было несколько интеллектуалов, движимых подлинной
верой, были, фанатики по натуре, были крестьяне, которых нищета загнала в
ряды мятежников, были, наконец, и просто бандиты, одержимые жаждой насилия.
Их лагерь располагался в окруженной песком бухте в тени пальм. Немного
поодаль от берега стояла одинокая хижина. Люди спали в самодельных палатках,
разрисованных для маскировки, или же в гамаках, растянутых между стволами
деревьев. Лодка, на которой он прибыл сюда, - "Фатима", расписанная яркими
красками, стояла на открытом месте, но еще четыре баслиги серого цвета были
заведены в тень и прикрыты грязными мешками.
руки. Потом пару часов подремал посреди своей клетки под писк комаров. Он
лежал на спине, заложив руки за голову и производил впечатление совершенно
беспомощное. Внезапно Трент услышал, как кто-то задел сандалиями камень, и
сразу насторожился.
узор шевелился под легкими дуновениями бриза. Но Трент заметил, что слева от
него в листве происходит какое-то движение, не совпадающее с порывами ветра.
Он повернулся на бок, будто в беспокойном сне, потом откинулся назад,
разворачивая ноги в ту сторону, откуда надвигалась опасность. Ему
показалось, что кто-то поскользнулся и ухватился за ствол дерева, чтобы не
упасть. Эти звуки раздались позади него. А между тем он был уверен, что
слышал какое-то движение и перед собой.
повстанцев, но он сознавал всю меру опасности такой игры и был готов ко
всему. И вот сейчас он лежал, окруженный с обеих сторон, и не представлял
себе, каковы намерения тех, кто подкрадывался к нему. Он предположил, что
здесь, в лагере, есть агент центрального правительства или агент
какой-нибудь внешней силы. И, может быть, этот агент хочет войти с ним в
контакт или даже, возможно, хочет спасти его, а кто-то выследил этого
агента.
явственно слышал какой-то шорох и позади. Действовали ли эти двое вместе?
Или, может быть, кто-то из повстанцев намеревается убить его, Трента, а
второй - хочет защитить?
обернуться. И он внезапно громко закричал - без слов - это был просто
пронзительный вопль. И тут же сзади раздался выстрел. Пуля ударилась в землю
в десяти сантиметрах от него, песок запорошил ему глаза. Он быстро откатился
в сторону, и тут же вторая пуля разнесла в щепы деревянную подпорку. Трент
быстро повернулся кругом, и в тот же момент третья пуля угодила в столб и
отколола от него длинную щепку. Но в этот момент человек, находившийся по
другую сторону клети, открыл частый огонь. Тот, кто стрелял в Трента,
яростно закричал и вломился в клетушку, Человек позади Трента крикнул,
предупреждая его об опасности, и Трент схватился за рукоятку своего ножа.
Нападающий дал длинную очередь, но столбы загородки стояли так часто, что
пули попадали в них, и лишь одна угодила в цель.
Он выстрелил дважды. Раздался яростный вопль, нападавший споткнулся, его
автомат отлетел в сторону, он рухнул как подкошенный и ударился головой о
столб. Некоторое время в лунном свете видно было, как вяло движется его
рука, затем все замерло.
главаря банды, который утром взял его в плен. Фонарь держал в руке старик со
шрамом. Он встал на колени возле молодого повстанца и проверил, бьется ли у
него сердце. Старик поднял к свету окровавленную руку, покачал головой, то
ли опечаленный, то ли просто утомленный этой жизнью, полной непрерывных драм
и опасностей, и обернулся к Тренту, который сидел, привалившись спиной к
стенке клетушки.
мертвого тела, снова покачал головой и перед лицом свидетелей тихо спросил:
старого филиппинца, и тот продолжил:
туристов в городе Анджелесе. Помолимся Богу, чтобы дал тебе силы быть
хорошим человеком и чтобы ты творил в своей жизни добро.
бедра обильно текла кровь. Повстанец сделал повязку из полотна и плотно
прижал ее к ране, а его товарищ пошел в лагерь за бинтами и антибиотиками.
старик смотрит на него. Он дал ему обещание делать только добрые дела. И
Трент снова подумал о женщине, которую разыскивает. Прошло уже пять дней,
как она захвачена в плен. Уплачен ли за нее выкуп?
Они захватили в плен женщину-китаянку.
принесли подушку, набитую сухими водорослями. Очевидно, пуля задела нерв, и,
когда прошел шок, началась глубокая пульсирующая боль. Он не мог заснуть -
его преследовали мысли о женщине, которую он искал.
***
говорить. Изо рта текла слюна, нос был в соплях, глаза воспалены.
уже не ощущает боли от новых пыток. Но они не могли заглянуть в самую
сердцевину ее существа, а там, подобно расплавленному золоту, кипела
ненависть. Каждое новое унижение, которому она подвергалась, питало эту
ненависть, и, хотя она была уже неспособна здраво размышлять, она заранее
предвкушала счастье неотвратимой мести. Джей знала, как безгранично
могущество ее деда.
***
стариком, он уже много лет как овдовел. Дети ушли от него - у них давно были
собственные дети и внуки, нуждавшиеся в их заботах. Возможно, старик был
немного не в себе. Но все еще плавал на лодке с острова на остров, и это
доставляло ему удовольствие. В каждой деревне всегда находились другие
старики, радушно встречавшие его, - они выслушивали принесенные новости,
кормили его и давали приют в своих хижинах.
так бросалась в глаза его развитая мускулатура, подошел по берегу к рыбаку.
Он приветствовал его, пожал руку и обнял с такой силой, что старик охнул и
вдруг затрясся от страха. Но Лю разжал объятия и обошелся со старым туземцем
очень вежливо. Он посадил его в тенистое место, принес воды и вяленой рыбы.
Затем сел напротив и стал смотреть, как тот пережевывает пищу беззубыми
деснами.
ли он чего-нибудь о пиратских судах. Старик ответил, что ему знакома каждая