сделал пару глотков и произнес:
вы, - он подчеркнул слово ?лично?, - ни в чем таком не замешаны? Но речь не
о вас, а о вашем покойном соседе. И вы пока что не ответили на заданные вам
вопросы.
отношений с Арнатовым не поддерживаю и контактов в последние месяцы не имею.
Что же касается вещицы? объекта, продемонстрированного Чернозубом? я ведь
ясно дал понять, что у меня ее нет. Однако? - Я замолчал, и в комнате
повисла тишина, прерываемая шелестом листвы под налетевшим с моря бризом. -
Однако?.. - Иван Иваныч выгнул бровь.
гипотеза - это не факты, которыми я, в силу гражданского долга, обязан с
вами делиться: гипотезы и версии - плод моих раздумий, моя, так сказать,
интеллектуальная собственность. Так что заключим джентльменский договор: я
вам - гипотезу, а вы мне - обещание.
медленно допил минералку, призадумался, что-то прикидывая и просчитывая,
потом резко кивнул головой:
страховой компании, - сказал я.
вчера?
черной магии, о заклинаниях, об амулетах и ведьмовстве?
знаете, юмор страховых агентов? А может, он хотел надо мной посмеяться.
Поразвлечься? Он - черный, я - белый, зато он из Америки, а я-из России?
Разумное допущение?
смеяться будут.
бутылку с минеральной, сделав широкий гостеприимный жест. - Вечером мы
устроили междусобойчик на троих, выпили по капле. Я - исключительно сухое, а
Чернозуб с Бартоном - виски, но понемногу, двухсот граммов не наберется. Тут
Борис нам и выдал? Мне, во всяком случае, хватило. Еле в номера добрался? -
Остроносый что-то хотел сказать, но я поднял руку. - Погодите, Иван Иваныч.
Это все факты, а теперь начинается версия. Я ушел, Бартон остался с
Чернозубом, но Чернозуб не был пьян и не имел намерения напиваться. А утром
его находят в бассейне, без ран и царапин, зато и без штучки? без упомянутой
выше вещицы? И что мы должны думать?
подчиненный, вложивший умную мысль в голову шефа, глядит на начальника.
Пора, мол, бабки подбивать, да чин не позволяет, тогда как вы? Скуратов с
легкостью принял эту игру, важно кивнул и промолвил:
Жаль! Работник он был неплохой. Ну, проведем экспертизу, посмотрим, чего ему
дали понюхать? - А негр-то исчез, - добавил я. - Уехал утром с полицейскими
и не вернулся. - Зачем же ему возвращаться? - На лице Иван Иваныча мелькнула
злорадная усмешка. - Он ведь думает, что бриллиант ухватил. Вот и понес к
себе в гнездышко? в эту самую Такзалупу, что к востоку от Миссисипи? Мы
переглянулись, как два сообщника, ухмыльнулись разом, и я спросил:
упомянуть.
конец и ожидался, невзирая на джентльменский договор. Эти договоры - как
поддельное авизо: вроде бы есть, однако не всякий получит означенную в
документе сумму. Получишь, если тебя боятся, а коль не боятся - при
напролом, может, чего-то и выйдет Наша российская тактика, и, кстати, не
хуже прочих.
галеры или каленые пятаки к пяткам.
планы не входило. По множеству причин. Во-первых, мне просто хотелось
отдохнуть; во-вторых, я нуждался в покое и некотором времени, чтобы обдумать
ситуацию и отыскать зернышко истины в груде навоза; в-третьих, я не терял
надежды на встречу с Диком Бартоном - а вдруг ответит на парочку вопросов?..
Существовали и другие резоны, и среди них такой: что я скажу в славной
компании ?Голд Вакейшн?? Что недоволен отдыхом? Что пиво в Испании кислое, а
гранаты - не той системы? Или что меня насильно вывез полковник ФСБ? В любом
случае это положило б конец нашим доверительным отношениям и плодотворному
будущему сотрудничеству. А я не столь богат, чтобы разбрасываться
клиентурой.
остроносый воззвал к моим чувствам: к чувству ответственности и чувству
долга, к патриотизму и гордости за державу, и, наконец, к чувству
самосохранения. Я возразил, заявив, что обозначенное в первых пунктах кануло
в вечность вместе с имперскими замашками, а что до самосохранения, так это
не чувство, а инстинкт. Разумеется, он мне не чужд, и он говорит мне сейчас,
что лучше пару деньков погреться на андалусском солнышке. Иван Иваныч
сморщился, обозвал меня эгоцентристом и посулил заковать в кандалы; я
презрительно сплюнул и напомнил ему, что мы, во-первых, живем в
демократической стране, а во-вторых, пребываем сейчас на территории
испанского королевства. Которое, кстати, диссидентов не выдает. ?Это кто же
тут диссидент?? - насмешливо сощурился Скуратов. А я ответил, что магнитофон
включен и все его шуточки про кандалы и рудник уже на пленке.
больше, чем слегка: хоть остроносый своего не добился, зато посеял в моей
душе тревогу. Эти намеки о Дарье и Арнатове? Зачем приходил Сергей?.. И
почему оставил в спальне любовный амулет?..
прохладная, то ли запас вещих и страшных снов был у Морфея временно
исчерпан.
Глава 11
Как, в сущности, не огорчали и другие смерти, происходившие внезапно и не
касавшиеся близких мне людей - гибель предпринимателей и депутатов,
банкиров, журналистов и чиновников. Все они знали, на что идут, все
разделяли профессиональный риск с пожарными, саперами и милицейскими, но
получали при этом гораздо больше благ, влияния и власти. Одних было жаль,
других - не очень, но даже чувство испытанной жалости оставалось мимолетным
и очень далеким от истинного сострадания. Что, разумеется, неудивительно.
Совсем неудивительно - ибо в эпоху киллеров запасы сострадания быстро
иссякают, а нищета подталкивает к жестокости. Бедность не порок, учили нас,
но то был всего лишь один из мифов советской эпохи. От каждого - по
способностям, каждому - по труду? Тренируйся, и будешь прыгать, как Валерий
Брумель? Прилежно постигай науки, и станешь умным, как Альберт Эйнштейн?
Пиликай на скрипке по двадцать часов ежедневно, и будешь играть, как Давид
Ойстрах? Все это было ложью, ибо талант, фантазию и гений подменяли унылым
трудом, который есть в конечном счете удел невольников и крепостных. Но
самой чудовищной ложью являлась теза о том, что богатство - зло, что богач
бесчестен, мерзок и жаден, тогда как бедняк, в силу одной лишь классовой
принадлежности, является средоточием всех достоинств. Ложь! Наглая ложь!
Конечно, его свобода не абсолютна, но страх голодной смерти ему неведом, а
это многое значит: богатый не продаст свой голос на выборах за бутылку пива,
не убоится не праведной власти и не пойдет за преступным маньяком. Это все
привилегии бедности, ибо бедный народ - это народ рабов. Рабы же не знают
сострадания и верят любому, кто обещает их накормить. Особенно плотью и
кровью богатых соседей. Beggars must not choosers, как говорят британцы:
нищие не выбирают.
быть может, призрак Бориса не являлся мне в снах и не стонал ночами под
балконом. В повестке дня были другие вопросы, не оставлявшие места
сожалению, и я размышлял над ними, как терпеливый и усердный крысолов.
Помимо того, выгреб значки из своих баулов и подарил их Санчесу вместе с
синим попугайным галстуком; позвонил в банкирский дом ?Хоттингер и Ги? и
сообщил пароль (?петрруша? - только латинскими буквами); еще я пил сухие
вина, ел курицу под огненным соусом кэрри, смотрел непристойные фильмы по
телевизору и плавал по два километра каждый день ~ для сублимации
сексуальной энергии.
скажете - сыщиком? Но это слишком узкий термин, обозначение профессии, и
только; как множество других реалий, изобретенных человечеством, он подлежит
классификации и более строгому описанию. Я бы сказал, что Шерлок Холмс был
гениальным системным аналитиком, а эта область приложений интеллекта
определяется с гораздо большей четкостью, чем дар выслеживать преступников.
Системный анализ - часть математики; но стоит ли толковать с непосвященными
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Ларссон Стиг
Березин Федор
Доценко Виктор