неослабного наблюдения в дальнейшем. Проблема та же: люди или двойники? К
сожалению, ни власти, ни общество не проявляют должного внимания к этой
проблеме.
можно упрекнуть страну в равнодушии к пришельцам?
"всадники ниоткуда". Или, скажем, о съезде спиритов, объявившем "облака"
душами умерших, вернувшихся в мир с даром божественного могущества. Какое
уж тут равнодушие! Или вы имеете в виду сенаторов-флибустьеров,
произносящих о "всадниках" двенадцатичасовые речи, чтобы провалить
законопроект о налогах на крупные состояния? Или биржевых маклеров,
использующих "облака" для игры на понижение? Или проповедников,
провозгласивших завтрашнюю кончину мира? Или, может быть, продюсеров таких
фильмов, как "Боб Меррил - победитель "всадников ниоткуда"? Все это
лопнувшая канализационная труба, не больше, а я говорю о другом...
достаточно вооруженным для борьбы с цивилизацией, способной из ничего
создавать любые атомные структуры. Я говорил об изгнании "облаков",
вернее, о необходимости найти способы, которые могли бы способствовать
такому изгнанию. Ведь при всем могуществе этой цивилизации, - добавил
адмирал, - у нее может оказаться слабое место, своя ахиллесова пята. Тогда
почему бы нам не поискать ее? Мне кажется, что наши ученые не слишком
энергично стремятся к контактам, причем не только в смысле взаимопонимания
между людьми и пришельцами, но и в смысле прямого, непосредственного, так
сказать, пространственного сближения с гостями из космоса для их изучения
и наблюдения. Почему до сих пор не обнаружена их земная стоянка,
штаб-квартира на нашей планете? Я бы послал туда не одну экспедицию, чтобы
наряду с другими проблемами поискать и проблему их уязвимости, их
ахиллесову пяту. Тогда все дальнейшее предстало бы для нас совсем в другом
свете".
показался мне ни чудаком, ни маньяком, ни просто неумным человеком,
которому дали возможность высказаться перед тысячами читателей. Но я
невольно подумал, что его последовательная, фанатическая предубежденность
может оказаться в будущем куда более настораживающей, чем еще не
расшифрованные действия наших гостей из космоса. На это, кстати, намекал и
автор интервью, осторожно заметивший, что включение Томпсона в состав
американской научной делегации на парижском международном форуме может
осложнить согласованность ее выступлений.
Мы расположились как бы в отдельном купе, изолированном высокими спинками
кресел от сидевших впереди и позади пассажиров. Осовец и Роговин должны
были прибыть в Париж дня через два, к самому началу конгресса; мы же
вылетели раньше, чтобы принять участие в пресс-конференции очевидцев и
встретиться с американцами из Мак-Мердо, которые не разделяли взглядов
адмирала Томпсона и у которых после его отъезда накопился собственный опыт
встреч с космическими гостями. Мы только что позавтракали после отлета из
шереметьевского аэропорта, в кабине было тихо, в слабо доносившемся
снаружи мерном гудении моторов тонули все местные звуки, вроде шуршания
развертываемых газет или негромких разговоров соседей. Самое подходящее
время для разговора о письме Мартина. Пока Зернов читал и перечитывал
листки письма, я шепнул Ирине:
сформулируй вопросы. Зернов - это профессор на кафедре, который терпеть не
может неточного непонимания.
неумение определить главную неясность, глупый вопрос и бараньи глаза.
неясности мне предстояло сформулировать самому. В чем отличие оборотней
Мартина от памятных двойников? Я мысленно сгруппировал их: пустые глаза,
непонимание многих заданных им вопросов, автоматизм движений и действий,
неверные представления о времени, граничащие с иным, чем у человека,
зрением: они не видели солнца, голубого неба и не удивлялись
электрическому свету на улицах. У них не было человеческой памяти: девушка
Мартина не только его не узнала, она его просто не помнила. Пули из
пистолета Мартина, пронизывавшие их насквозь, не причиняли им никакого
вреда: значит, и внутренняя структура их была иной, чем у человека.
По-видимому, на этот раз "облака" не копировали людей, а создавали лишь
внешне похожих роботов с ограниченной в каких-то пределах программой.
Итак, первая нелепость: почему изменился метод моделирования и в каких
именно пределах он изменился?
снегохода был настоящим. Настоящими были и вещи в городе Мартина.
Прохладительные напитки можно было пить, сигареты можно было курить, на
автомобилях можно было ездить, а пули из полицейских автоматов пробивали
даже камень. В домах были настоящие окна и двери, в настоящих кафе
торговали настоящим кофе и сосисками, и владелец настоящей автоколонки
продавал вам настоящее масло и настоящий бензин. И в то же время настоящие
автомобили возникали как призраки на шоссе, пересекающем город, возникали
ниоткуда, из пустоты, и на противоположном конце его исчезали так же
призрачно и в такой же пустоте, превращаясь в ничто, в облако пыли,
вздыбленной только что шуршавшими по асфальту колесами. И не все двери в
домах куда-то вели, некоторые не вели никуда, за ними была та же пустота,
только непроницаемая и черная, как спрессованный дым. Значит, и в
моделировании окружающего человека материального мира была какая-то иная
система, в чем-то его ограничивающая. Сформулируем вторую неясность:
почему иная система, в каких целях и чем ограниченная?
Москву Зернов уже допускал возможность иной системы моделирования.
Совпадала ли она с описанной Мартином?
"облака" создают разные модели по-разному. Вы помните багровый туман в
самолете, когда не было видно сидевших рядом? В Сэнд-Сити даже неизвестно
точно, достиг ли туман такой же густоты; газета пишет, что воздух был
прозрачен и чист, только окрашен или подсвечен красным. Должно быть, с
густотой и плотностью этого газа связан и характер модели. Я думаю, что
люди в призрачном городе Мартина еще в меньшей степени люди, чем пассажиры
нашего двойника-самолета. Почему? Попробуем разобраться. Помните, я еще в
Карачи говорил вам, что люди в нашем самолете моделированы не во всей их
биологической сложности, а только в их специальной функции. Вся сложная
психическая жизнь человека отключалась, вычеркивалась: создателям модели
она была не нужна. Но пассажиры нашего самолета - это ведь не просто
пассажиры Аэрофлота. Разве их связывало социально только путешествие? Было
и многое другое: совместно прожитый год, работа, дружеские или
неприязненные отношения с соседями, планы на будущее, мечты о
воссоединении с любимыми и родными. Все это расширяло и усложняло их
пассажирскую функцию. Потому и создателям модели пришлось, вероятно,
усложнить ее, сохранить какие-то ячейки памяти, какие-то мыслительные
процессы. Я думаю, жизнь в самолете-двойнике протекала подобно нашей.
не повторяла происходившее в реальном Сэнд-Сити. Например, полицейская
охота. Но обратите внимание: люди в этой модели города еще более удаляются
от людей. Воспроизводится голая функция: прохожий идет, гуляющий гуляет,
водитель ведет машину, торгующий продает или предлагает товар, покупатель
покупает или отказывается от покупки. И только. При всем том они не куклы.
Они могут думать, соображать и действовать, но только в пределах функции.
Скажите официантке в кафетерии моделированного города, что вам не нравятся
сосиски. Она тотчас же ответит, что консервированные сосиски не портятся,
что банка была вскрыта четверть часа назад, но, если вам угодно, она
заменит их бифштексом, прожаренным или с кровью, по вашему вкусу. Она
может и пококетничать с вами, даже сострить, если она остроумна, - это
тоже входит в ее профессиональную функцию. Поэтому она и не вспомнила
Мартина: он не был связан с ее работой.
ограбил банк, не покушался на карманы прохожих и не боксировал в пьяном
виде на улице. Где же связь с функцией?
нью-йоркский адвокат. Полиция прибыла слишком поздно и, к сожалению, не
нашла виновников. Вы обратили внимание на это "к сожалению"? Полиция,
конечно, знала виновников и не собиралась их искать. Но почему бы не найти
им замену? Каких-нибудь пьяниц или бродяг? На это и были нацелены
полицейские. В реальном Сэнд-Сити они никого не нашли. В моделированном
городе им подвернулся Мартин с приятелями.
безопасны для этих биоголемов. Едва ли их организм был похож на
человеческий.
слова не те. Что-то совпадает, что-то нет.
Положить бы этого полицейского на хирургический стол да и вскрыть ему
Березин Федор
Маккефри Энн
Круз Андрей
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Сапковский Анджей