тебя сейчас дли-и-инные...
оттягивая приход дня завтрашнего: бессонница легко удлиняет ночные часы...
Потом тоже уснул - едва ли на час и проснулся раньше Иоанна, выбрался из
палатки в предутренний холод, стараясь не разбудить ученика. Спустился к реке,
умылся, нашарил в потайном карманчике, спрятанном с изнанки плаща, капсулу со
стимулятором, проглотил. Не любил химии, но не сидеть же, в самом деле,
медитируя, впитывая необходимую для жизни энергию, на виду у просыпающихся
паломников. Не поймут.
спросил:
дело - да, его, но слава - нет, она принадлежит здесь другому. Или пошире -
другим. Пусть она останется с ними.
человеков. Но задумано и предначертано все - Господом, ты знаешь это не хуже
меня... - И сменил тему: - Позавтракаешь? Остался сыр, хлеб...
брызгами ухнул в воду - мальчишка, а не муж тридцатидвухлетний. И словно сигнал
какой подал: из палаток люди пошли к нему, на дороге в долину показались первые
сегодняшние паломники. Начинался день - как другие.
Иоанн. Один - огонь, сила, мощь, постоянное нетерпение, желание объять
необъятное и, кстати, умение это сделать: знания Иоанна для его времени велики,
едва ли не энциклопедичны, паранормальные возможности - удивительны.
Восемнадцать лет назад Петр разбудил мозг мальчика, как ни высокопарно это
звучит, а уж дальше учителю приходилось только направлять ученика, путь
показывать. Далеко он прошел по этому пути...
лет назад, так себя толком и не проявила. Он не однажды теребил Техников, те -
наотрез: нет, не может быть, это все - матрица. А для Петра "это все" было
обычным развитием тоже очень сильного паранорма, способного в итоге на все
известные в двадцать втором веке паранормальные проявления. Петр, появляясь в
Назарете, так же профессионально учил Иешуа, как и любого своего ученика, лишь
объективно и с некоторым мистическим страхом отмечая, что таких учеников у него
никогда не было и, по идее, быть не может. Вот тогда он вспоминал о матрице...
ученик, только слово "послушный" удобно плохому учителю. Петр был превосходным,
поэтому он считал Иешуа учеником-единомышленником, который легко и с желанием
принимал учебу - не послушанием, а пронзительным видением цели.
можно так назвать те рукописи, что имелись в синагоге Назарета. Поэтому он
постоянно совершал вылазки в соседние городки, а приходя в Иерусалим трижды в
год - один, родители ходили с ним только на Песах, - зарывался в чтение с
головой. Петр сам очень много вложил в него, в его память - вот, кстати, еще
зачем приходилось постоянно возвращаться в свое время, в итоге Петр сам стал
ходячей библиотекой - Клэр Роджерс просто отдыхает... Странно, но книжная
премудрость нравилась Иешуа больше, чем постоянные тренировки телепатических,
телекинетических и прочих ларанормальных способностей. Нет, давалось ему все
легко, просто знания Иешуа ценил явно больше, чем умение.
выходило, отец давно перестал злиться на некогда нерадивого сына: того словно
подменили. Знал бы, что не словно...
небольшое стадо, а то и у родственников и соседей прихватывал, пропадал там в
одиночестве. Его тянуло к одиночеству, пастушеские обязанности были явным, хотя
и полезным предлогом. Часто Петр делил с ним это одиночество, но однажды
почувствовал, что Иешуа стал тяготиться его присутствием на пастбищах. И
наоборот: после того, как побыл один, Иешуа особенно стремился к общению с
Петром - словно хотел проговорить с учителем что-то, передуманное и
перечувствованное наедине с самим собой. Или все-таки - с Богом, который для
Иешуа реально существовал.
отвечали - довольные: матрица приживается, все идет преотлично. Что значит
"приживается", как она там приживается - всего этого Петр не понимал и считал,
что Техники тоже толком не понимают и не могут внятно объяснить. Но всякий раз
после таких "приживаний" Иешуа становился все более и более отстраненным и
отстраненным - именно так, от слова "странный"! - словно матрица пробуждала в
нем нечто, Петру непонятное. Но в общем-то ожидаемое: проект, напомним, звался
"Мессия"...
педагогическом опыте ученики постепенно, но верно --осознанно! - уходили от
него. Или точнее: настойчиво растягивали тот невидимый поводок, на котором он
все-таки пока старался удерживать их. Оставалось не так уж много времени
впереди, Петр надеялся, что удержит - до конца...
сразу Петр, не ведали - с кем идут. Просто попутчики.
людей, повернул голову к идущим, потом растерянно - Петр чувствовал, что
растерянно, - поискал глазами Петра. Увидел его сидящим на склоне, вроде
успокоился, сказал громко:
человек, который идет впереди меня и который был прежде меня? Помните? Так вот
он... - Иоанн простер руку к спускающемуся в долину Иешуа.
спутников, разве что - ростом. Он тоже был высоким - под стать Иоанну. Только
волосы его были длинными и темными, как и коротко подрезанная борода. Он не
видел Петра, да и не искал его. Он смотрел только на Иоанна, потому что знал о
том, что Предтеча, чья слава действительно гуляла от Беэр-Шевы до Кесарии, тоже
обучен Петром. Иешуа - в отличие от Иоанна - не ревновал Петра к сопернику и не
сравнивал свое предназначение с его, не пытался выяснить - чье круче. Он редко
расспрашивал Петра об Иоанне - даже когда тот стал посвящать народ. Не потому,
что не любопытен, но лишь потому, что судьба Иоанна пока не пересеклась с его
судьбой. Всему свой час, считал. Лишь в последнюю встречу сказал:
Ты будешь там?
потом, с годами, когда ученики взрослели и мужали, а Петр оставался все таким
же, каким они впервые увидели его, "вы" естественно умерло и возникло "ты". И
уж конечно - не Петр, а Кифа, что тоже означало "камень". Петру это даже
нравилось.
неизбежный этап в служении Иешуа. А то, что Предтеча - собрат по, так сказать,
школе, так это и вправду славно!
вместе взятых. В Технической Службе уточнили время полной активации
психо-матрицы. Оно вот-вот должно наступить. Может быть - сегодня. Может быть -
завтра или послезавтра. Но момент активации, предупреждали Петра, непременно
будет связан с каким-то событием в жизни или даже судьбе Объекта - с каким-то
серьезным событием. Ничего более серьезного в эти дни, чем Посвящение, Петр не
знал. Поэтому и дергался: вдруг да что произойдет с учеником - непредсказанное
и непредсказуемое. Произойдет, а он, Петр, не сможет вмешаться - как не мог в
свое время вмешаться в постоянные "уходы" Иешуа: тот не давал. Понимал,
конечно: не давал и ничего плохого не случилось, напротив. И сейчас не может
случиться. Не должно.
уговаривал не обижаться на собеседника. - Вы встречались раньше?
поддержки. Или - нужные слова. Впрочем, они у него всегда сами находились -
нужные... - Я не знал его, но для того я и пришел крестить людей, чтобы увидеть
его и узнать.