причем это родные братья. По сведениям информатора, эти двое проходили
по делу о ворованных биоалгоритмах четыре с лишним года назад.
Работают, вероятнее всего, на частное лицо или неправительственную
организацию. Под фамилией Шарадниковых остановились в гостинице
"Привокзальная", в городе всего лишь пять дней, но в гостиничной базе
стоит отметка, что номер они снимают уже двенадцатый день. Скорее
всего, они подправили базу. Чрезвычайно грубая работа, причем неясно
что это - сознательная акция или просто следствие непрофессионализма.
Прибыли из Красноярска поездом, совершенно открыто. Могут быть не
связанными с разрабатываемой темой.
намедни не могли добудиться - я вчера подавал подробный рапорт.
Точнее, есть сведения о его попутчике. Опрошены работники дорожной
инспекции на дорожных постах; найден инспектор, который проверял
документы попутчика. Приблизительная внешность: двадцать пять-тридцать
лет, афган с легкой примесью посторонней морфемы, длинная прическа,
скорее всего естественная. Косит под хиппи; документы на имя Максима
Крютченко из Петербурга. Документы на вид подлинные, во всяком случае
инспектор-дорожник ничего не заподозрил, а уж дорожники на поддельных
документах кошку съели. Сие может означать: либо попутчик совершенно
не связан с этой историей и на водителя напали уже позже, либо это
достаточно неплохо подготовленный агент. По крайней мере, в отношении
документов. У водителя ничего не пропало; денег у него при себе почти
не было, но держал он их в кармане, на виду, причем водитель клянется,
что карманы ему обшарили. Но не взяли ничего. Из грузовика тоже ничего
не пропало, хотя в бардачке много чего валялось - водила в пути
подрабатывает мелкой торговлишкой. Подрощенными радиоприемниками
приторговывает. В общем, товар тоже не тронули. Смысл во всем этом
лично я усматриваю только один: незаметно проникнуть в город. Лишь бы
не поездом или самолетом, там, как известно, пассажиры фиксируются и
отследить любого достаточно несложно.
Шантарска, Тайшета, Нижнеудинска. После некоторого нажима удалось
вытрясти из них, что за последнюю неделю им то и дело попадались
клиенты до Алзамая, причем все по какой-то причине не желали
воспользоваться стандартным транспортом - отставали от поезда,
опаздывали на биобус, торопились по делу - в общем, почему-то за
последнюю неделю таких пассажиров было заметно больше обычного. Отмечу
также, что из Алзамая в Тайшет, Шантарск и Нижнеудинск последнее время
тоже ездят чаще, но не столь интенсивно, как в сторону Алзамая.
странного махолета, что засекли пограничники. Махолет, оказывается,
прокатный. Нанимали его люди из явно подставной братской фирмы "Хилько
и сын". Фирма ликвидирована спустя двадцать минут после сдачи махолета
в прокат. Документы пилотов однозначно поддельные, раскручивать это
направление по вашему, господин полковник, приказу пока не стали...
и не размениваться на мелочи.
следующем: поднять все фото и видеобазы и попытаться выявить всех
занесенных в базы потенциальных агентов. И проверять всех, кого
выявим...
будут брать?
гостинице. Мне нужно посвящать наблюдателей в детали? - справился
Чеботарев у шефа.
задвигал ушами. - Оцепим гостинцу, чтоб муха не пролетела, вкатим им
парализующего... А уж в управлении будем за языки тянуть.
Точнее, почти все. Возник один-единственный вопрос к коллегам из
России. Официальный агент уже в Алзамае? Откровенно говоря, мы засекли
только Арчибальда де Шертарини, но у него здесь родственники. Мать его
приехала, опять же. Что-то семейное. Он задействован?
работаешь.
официального агента можно было и проинформировать. Но Золотых всегда
был безопасником с причудами, особенно последнее время, когда из-за
должности многое стало сходить ему с рук. Впрочем, работал он цепко, и
был дьявольски везучим, наверное поэтому наверху на художества
полковника Золотых смотрели сквозь пальцы и вообще относились с
немалым снисхождением. В конце концов, главное - результат, а с этим
Золотых свое начальство никогда еще не подводил.
подготовительной базе в Орегоне подвальчиков; подвальчик располагался
на самой окраине Алзамая. Несколько однотипных домов приблизительно
равного возраста смыкались стволами, а ветви короны наверху совершенно
переплелись и образовали над внутренним двориком эдакий сплошной живой
свод, отчего во дворике всегда было сумрачно и прохладно. Подвальчик
имел два выхода: один прямо во дворик, посредством полувросшей в почву
лестницы; второй - через нижний, нежилой ярус корневой системы дома в
соседний подвал. А оттуда - в подвал следующего дома; корневая система
у домов вообще оказалась общей. Это был дом-многостволка, строго
говоря, даже не симбионт-полиморф, а невыраженный Tottumus Ruonkae, в
просторечии именуемый кустом. В подвале не было даже намека на
сырость, крохотная комнатенка (нечто вроде дежурки) вмещала только
маленький шкаф, стол без стула или табурета и низкий топчанчик,
похожий скорее на эстрадный подиум. Рядом со входной дверью
оттопыривалась зевающая пасть рукомойника, над которой нависал носик
водопроводного крана. А над рукомойником нашелся даже впавший в спячку
мономорф-зеркало. Макс его немедленно разбудил и порадовал несколькими
крупинками универсального корма. Зеркало ему понадобится. Конечно,
портативное у него имелось, но если есть возможность пользоваться
большим - почему бы и не воспользоваться?
оказались нетронутыми, и Макс с некоторым облегчением спрятал в тайник
шмотник с реквизитом, забрав только самое необходимое.
неожиданно наложилось на едва ли не всеобщую активность иностранных
разведок; у Макса имелись косвенные данные о засылке балтийских
агентов в Алзамай, из чего следовал простой и неизбежный вывод:
Смотритель немедленно выдаст агентам-прибалтам координаты сибирского
маяка и вообще все сведения относительно программы "Виера". Прибалты,
естественно, сунутся к маяку, и на хвосте притащат всю собравшуюся в
Алзамае свору.
Антарктиде и в верховьях Амазонки были ликвидированы таинственными
хозяевами. Сам Макс к маяку лезть не собирался, не его это дело. Если
хозяева решили свернуть все засвеченные маяки, не стоит доводить
ситуацию до крайности. А то и этот, последний из засеченных свернут.
разведки Америки в Алзамае, оставалось два часа.
окрестностями подвальчика. Никого. Макс был достаточно опытным агентом
чтобы почуять слежку. Сейчас он ничего не чувствовал, и ничего
подозрительного не заметил.
предоставив легкому ветерку трепать хиповскую шевелюру. В этой
непостижимой стране не имело никакого смысла назначать встречи в
кафешках: кафешек даже в столице Сибири было исчезающе мало; истинными
центрами народного досуга служили многочисленные пивные ларьки с их
столиками, у которых принято стоять, а не сидеть, с легким и часто
разбавленным пивом из новомодных бокалов мутного стекла, с сушеной
воблой и вяленым хариусом. Местное разливное пиво вообще было напитком
отдельного класса; несмотря на то, что привозилось оно, в общем-то, с
одних и тех же заводиков, в двух соседних ларьках вкус его различался
кардинально. Впрочем, Макс за время пребывания в России успел даже
отыскать некую мрачную прелесть в ритуале поглощения разливного пива;
теперь же он мгновенно убедился, что в Сибири дело с этим истинно
народным напитком обстоит точно так же, как и в России. Только вкус
пива, конечно же, совершенно иной.
кружил по окрестным улицам, заглянул на крохотный рыночек,
приткнувшийся к перекрестку двух более-менее оживленных улиц,
потолкался среди толпы, купил орешков. Выпил пива в другом ларьке; все
это время он тщательно прощупывал пространство вокруг себя. И не мог
отследить наблюдения. И жук-индикатор, привитый к поясному ремню, тоже
молчал. Его не прослушивали, не прощупывали модальными зондами, и,