пальцами маслянисто лоснящихся квадратов, выбрал один.
составленные должным образом, они несут до десятка бойцов. Но... -
сожалеющий вздох, - в диких лесах не найти нужного дерева; наскоро же
сколоченные, они опаснее для штурмующих, нежели для осажденных. Это
испытал на себе взбалмошный Сю Кунфэй в эпоху Дождя и Ветра...
командующим - всего лишь начинающий обучение юнец, только по ошибке
прозванный добрыми друзьями Мао Сокрушитель Твердынь. Но даже и
пухлощекому юнцу простительно сожалеть о невозможности применения столь
совершенных даров разума, как "черепаха Цу", "пляшущий аист" и "многоногий
дракон"...
испытанной мудрости многочтимого владыки, бродяжка осмелится предположить,
что лучшим из возможных средств остается "ляован"...
вернулся к хорошему, простому и понятному языку мэнгу:
надлежащем стрелковом прикрытии будут незначительны; пострадают разве что
помощники из числа местных жителей, но им утешением послужит сознание
выполненного долга...
необходимое для устройства ляована.
лет] назад дарован людям Поднебесной "железный князь", - неожиданно твердо
и звонко ответил цзиньши. - Даже демоны этих юных лесов почитают седины...
мороз, и не половина из них, а почти все были мужчины, еще способные быть
полезными. Ненужная мелюзга перемерла в первые дни - на нее не выделялась
еда. Разумеется, не возбранялось делиться варевом, но голод сделал пленных
глухими к детскому писку. Только уруски пытались кормить слабосильных, но
потому не смогли выжить и сами; чериги же, утолив мужскую потребность,
забыли о них, и некому было вступиться, когда, отталкивая от кожаных
лоханей слабые руки, голодноглазые бородачи пожирали отнятое у женщин и
обгладывали хрящи, зарывшись от жалобных криков в груды ветвей около
костра.
Ульджай кивком подтвердил - и с утра пленники были подняты хлесткими
ударами плетей. Пятеро и еще двое не смогли проявить резвости, и Тохта,
выхваляясь перед своей сотней, семью ударами сабли освободил себя от
обузы, а урусов от необходимости повиноваться. Удары были точны, и сотня
признала, что новый джаун-у-ноян искусен в рубке.
наново и, разрезав ремни, удерживающие санную поклажу, раздали
инструменты, привезенные мудрецом. Из невиданного, светло-серого с
прожилками металла сработаны были топоры и пилы, и даже накрепко
промерзшие тела деревьев не могли устоять перед ними.
указанные старцем стволы, обрубая ветви, протирая дерево до блеска
лоскутами удивительной, словно песком посыпанной, шкуры неведомого зверя.
А старик, укутанный в меха, поспевал, казалось, всюду, сверяя исполненное
с начертанным на белом листе. Он восседал в низком креслице, несомом
четырьмя мэнгу, и воины не стыдились рабской работы, ибо несли не
бесполезного старца, а пайцзу, которую никому не повесит на грудь хан, не
имея на то особой причины. И бритоголовый не отставал от носилок, держась
справа и чуть сбоку от седока.
приподнимался рукав стеганой шубы, и, на миг выскользнув из уютного тепла,
тонкий палец указывал на уруса, работающего, казалось, не хуже прочих.
Тотчас бритоголовый возникал перед неусердным, нога вылетала вперед,
неуловимо касаясь мохнатой головы самым кончиком сандалии, - и бородач
падал, перестав дышать еще раньше, чем затылок вминал в снег разбросанные
обрубки ветвей.
мудро. Но в первой паутине сумерек, когда топоры утихли, носилки подплыли
к прискакавшему на тишину Ульджаю, и рядом с ним Тохта гнал трех
светловолосых, похожих, как братья, пленников, исходящих медленным паром.
господин покажет пример великодушия, вознаградив прилежных свободой...
непререкаемо мерцал в узеньких щелках под космами бровей, и был этот закон
намного древнее.
снабдили едой на три перехода и, вручив поводья, забыли о вернувшихся в
жизнь. Только завистливый шепот понесся вслед скрывшимся за стволами
счастливцам из толпы, сгрудившейся на прореженной топорами опушке.
поселяне видели, как вознаграждается усердие и как наказывается
нерадивость. Прочим положена пища. Но завтра каждый, кто сумеет
отличиться, поедет вслед за теми...
урусскому небу, громоздился ляован, завораживая взгляды странной
соразмерной грубостью очертаний. Высокие распорки, соединенные балкой,
были намертво скреплены витыми медными веревками, медные же цепи,
ввинченные в перекладину, удерживали на весу добела вычищенное бревно с
насаженной на торец железной головой барана...
полозья и настил, но это легкий труд, и факелы помогут завершить его
ночью. Если отважный и могучий сочтет возможным принять совет, то завтра,
когда звезда Тайбо [звезда Тайбо - у китайцев Венера] померкнет, следует
начинать...
небесных псов [небесные псы - падающие звезды]; они перечеркнули Северный
Ковш и скрылись, сбросив огненные хвосты. И это предвещало поражение
одному из сражающихся, но разве допустима была мысль, что бородатые духи
здешних лесов сумеют противостоять испытанной мудрости Поднебесной?..
князь" через твердую воду, влекомый урусскими руками; сперва медленно,
потом быстрее двинулся к правому берегу и, споткнувшись, притих, гусеницей
взбираясь по взгорку.
лямки; двое, надорвавшись, забились с воплями у начала взвоза, и еще один
завыл зверем, угодив ногою в полоз, но крики оборвали саблей, а живые
упрямо шли вперед, выводя деревянного зверя на простор, приближаясь с
каждым рывком к наглухо запертым створкам ворот.
из-за заборов, вырывая урусов из натужно мычащей толпы, и цзиньши прищурил
глаз, соразмеряя число павших с путем, пройденным ляованом. Сам он стоял
на открытом месте, не тревожась о стрелах: если и долетят, Лю поймает...
выдержав вида смерти, кинулся вспять, бросив лямку, но тут же упал,
истыканный десятком стрел. Изготовив луки, у склона стояли стрелки, по
грудь укрытые щитами из тонких, плотно пригнанных досок. Лучших мэргэнов
[мэргэн - меткий стрелок (монг.)] отобрали в джаунах по слову старика еще
вчера и свели в отдельную полусотню; не мешая друг другу, стояли они
цепью, стрелки, расщепляющие при факельном свете удаленный прут, и у
каждого в саадаке [саадак - чехол для лука] густились тяжелые башкортские
стрелы.
звонкое дерево, и стена содрогалась, а ненужные более бородачи бежали
прочь; сверху не стреляли в них, и мэргэны, помня предупреждение мудреца,
щадили проявивших усердие. Ставшие свободными, спешили урусы уйти, пока
еще не ощущая холода. Но о тулупах ни слова не говорил старик...
противоречило учению Сунь Цзы. Урусские же чериги метались по стене,
странно неуязвимые, и только трижды сумел отметить цзиньши, как, став на
миг отчетливо виден, опрокидывается пойманный стрелой бородач.
черигов растратили силы, а черный дым над воротами стал густым, и с
надвратных башенок полилась горящая смола; она вспенивалась и затухала на
утоптанном снегу, прикрывавшем настил, но наука предупреждает, что жизнь
ляована не дольше жизни покрытия, а снег таял неумолимо, и день еще не
кончился, но уже выбросил сумеречные нити, и смола перестала угасать;
снопы искр с треском рассыпались по сторонам, желтое пламя, торжествуя,
прыгнуло вверх, стекая по бревнам, и в его шелковых лохмотьях извивались,
уходя в темнеющее небо, медно-багровые драконы.
Посняков Андрей
Верещагин Олег
Свержин Владимир
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Никитин Юрий