базовых понятиях, а в конкретных реалиях пошла игра воображения. Что-то
вроде одного сна на двоих. Наше время идет быстро, сгущеннее, чем их явь.
Как и полагается во сне.
они, в свою очередь, порождение сна Мити. Он жаловался, что удерживал их в
такой форме существования большим усилием воли. Чуть не вспотел.
самогона под стол, он налил себе чаю. Отхлебнул и поджав под себя ноги,
расположился на кошме, кинутой на широкую скамью. Уперся спиной в стену и
от удовольствия закрыл глаза. Ныло все тело. Целый день помогали грузиться
большой партии разъезжающихся. Несколько десятков двухэтажных автобусов
забили стоянку, народ волновался, кто-то перепутал списки, чуть не
возникла паника. Хорошо, вовремя разобрались, но сколько чемоданов,
коробов, узлов пришлось перетаскать - ужас! Да и детей нельзя было
оставлять под ногами у суетливо мечущихся взрослых. Двоих сразу на плечо -
и к автобусу. Главное - не перепутать номер на бирках, а детей много, они
ерзают, кричат что-то своим друзьям и подружкам, появившимся за месяцы,
проведенные в этом человеческом котле...
дремоту. Месроп невозмутимо нюхал огурец, хитро поглядывая на Сармата.
Немного посопев на Месропом, Мартын сел и, к изумлению Виктора, засмеялся.
если Месроп не хочет афишировать свою деятельность, то на здоровье. Я,
конечно, знаю, да и Виктору полезно будет узнать, что наш стратег -
всего-навсего резидент...
произнес Месроп. - Но это, честно говоря, ничего не значит. И то, что я
переманил к нам бойцов из регуляра, никак не связано с моей деятельностью
в качестве социографа. Положа руку на сердце или на что угодно, я даже не
могу сказать, существует ли еще эта комиссия. Доктор Мальстрем мог год
назад урезать фонды, и комиссия приказала долго исследовать.
завтра с утра дел... - Он зевнул, прикрыв рот ладонью.
опустил. - Только сели!
через пару минут его могучие раскаты влились в сводный хор храпунов.
Виктор стряхнул с себя дремоту, выпрямился и налил еще чаю.
не выливай под стол. Ты мне самогоном всю штанину облил.
кружение и сел напротив Месропа.
к нему, а он все шуточками отделывается. Шутник. Мало ему дубасовцы
вломили. Дождется, опять голову поднимут!
сам монархист.
усами, фыркнул.
монархии? Банда самозванцев! Сколько их развелось после пресекновения рода
Романовых... Эх!
погиб тогда, во втором... нет, в третьем году. Он опоздал на коронацию.
Только добрался до Спасских, как ахнуло.
голубчик ты мой, ахнул, да и как ему не ахнуть, если, говорят, его сотней
тонн взрывчатки зарядили.
возразил Мартын.
странное пел, подыгрывая себе на гитаре, старый Гонта. Вспомнились
окровавленные тела из случайного диска по истории. Но он почти все забыл:
история не география, а кого кормят ноги, тому не надо засорять голову.
Тогда, сгоряча, многих похватали. Слава богу, до самосуда не дошло. Ну, и
тут же самозванцы объявились. Их всерьез не воспринимали, а они,
понимаешь, очень нервничают, когда их всерьез не принимают. Вот Дубасов.
Таких, как он, - десяток на округ наберется, каждый обрастает людьми, а
чем поманишь, чем докажешь? Вот и охотятся за всякими раритетами. Ну, ты
это хорошо знаешь.
за спиной темные лабиринты Хибары, Сармат вынул из кармана тряпку,
развернул ее и, глянув на медальон с изображением усатого юноши с дикими
глазами, взвесил его в руке и, не прерывая на ходу разговора, с размаха
кинул в воду. "Варвар" - негромко ахнул за спиной Мартын, а Месроп
непонятно ему возразил - "Разин". А Виктор чуть не обиделся - стоило
рисковать!
это хорошо. Но при чем здесь Сармат?
молчания.
Сейчас он прошел бы с закрытыми глазами по любым задворкам. Кроме,
конечно, Хибары и заводских развалин Покровска, пропитанных старой вонючей
химией. Мартын имел в виду что-то другое.
стене была приклеена карта области, а рядом сиротливо жалась страничка из
атласа с двумя полужопиями земного шара. Учить гонца географии - это
умиляет. Показать бы Мартыну их карты! На добытых из черт знает каких
архивов огромных листах можно разглядеть не только дома и людей, но даже
цветы на подоконниках. Перед ходкой гонец запоминал свою трассу, а потом
сдавал карту дежурному или оставлял на явочном флэте.
Саратов - это еще не центр Вселенной, и пока они наводят порядок, выбивают
шваль и помогают людям, отсюда на все стороны лежат необъятные земли,
города и фермы, где много еще всякого негодяйства. Вот они здесь дрыхнут и
обливают штаны самогоном, а в Пензе между тем, наверняка, пришлые лупилы
режут местных, и это еще хорошо, не дай бог сговорятся, а из Тамбова уже
три недели нет вестей, там дружинники разругались с регулярными частями,
связь оборвана, некого послать поглядеть, а поездов оттуда тоже нет, и
если его, Виктора, интересует, что творится за Волгой, то пусть он сперва
отольет, а то штаны намочит, сейчас он о таких ужасах услышит...
голову.
сделался похож на обиженного моржа. Сердиться на него было невозможно.
Шумный, веселый Мартын казался человеком без забот и проблем. Но Виктор
знал, что три года назад Мартын был учителем и домовую школу затопило во
время прорыва дамбы. Спасся только он - двенадцать детей, малыши, остались
в классе. Они часто снятся ему, тогда он просыпается с криком и не может
заснуть до утра. И спать он всегда ложится поздно, как можно позже, чтобы
сразу наглухо забыться, но не всегда это удается, и вот он видит, как вода
вдруг бьет из окон, поднимается все выше и душит одного за другим Анну,
Леонида, Сергея... Они тянут к нему руки, но он не может дотянуться, вода
уносит его, и они кричат, и он, чтобы не слышать этот крик, тоже кричит и
просыпается...
что Мартын должен быть все время на плаву, иначе утонет и не проснется.
порассказать. И прекрасно понимает, что если не объединить людей, то все
рухнет. Не от голода - фермы прокормят в сто раз больше народа, и не от
болезней - после мора все нам до груши! Дичаем, братцы, вот что страшно!
Лоск цивилизации сейчас настолько тонок, что не выдержит малейшей
встряски.
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Куликов Роман
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия