Чтение 21–й страницы книги ~Корни камня~

Обломки под ногами. Лабиринт безлюдных переходов, давит на плечи шлем, как
тяжело дышать... бегущему...

- Ивар, стой!!

Винтовая лестница. Жесткая рука хватает за плечо; немыслимым обра- зом
вывернувшись, Ивар кинулся в проем, пролетел несколько метров и шлепнулся как
кошка - на руки и ноги. Теперь у него преимущество - пока еще Барракуда
спустится...

Но колени болят. И тяжелеют ноги. И нечем дышать.

В наушниках писк. Ясный голос Милицы:

- Кай, возвращайся. Стартуем, Кай...

Хрип Барракуды:

- Ждите... Минуту...

- Они выследят шахту, Кай... Стартуем.

- Минуту...

Ивар понял, что задыхается. Перед глазами у него давно потемнело, только в
самом центре этой пелены оставалось зрячее окошко. Коридор вел вниз и вниз -
явно не туда, куда следует бежать, и все ниже опускался железный потолок;
повинуясь скорее инстинкту преследуемого, нежели ос- таткам рассудка, Ивар
забивался все дальше в какую-то подсобную нору, где низкий потолок нависал почти
в метре над железным полом и сводил на нет преимущества его взрослого
преследователя.

Свист в наушниках.

- Барракуда... Кай... Возвращайся... Стартуем...

Железный грохот под башмаками оборвался: Ивар вылетел на пористое покрытие
широкой площадки с круглым проемом в центре. Запнувшись одной ногой о другую, он
долго еще продолжал лететь вперед - пока не растя- нулся в полный рост,
распластался, выбросив перед собой сведенные руки. Все... Конец пути.

Он смог откинуть за спину шлем и схватить ртом нездоровый, дурно пахнущий
воздух. Лучше отравиться, чем задохнуться... Наверное.

Тонко и неразборчиво пищали сброшенные вместе со шлемом наушники; Барракуда
подбежал и остановился рядом - и тогда Ивар удивился, почему не стихает
отчетливый топот ног.

Сбивающийся, отчаянный топот. Барракуда, не отрываясь, смотрел впе- ред, и
проследив за его взглядом, Ивар увидел несущуюся по ребристой кишке коридора
человеческую фигуру.

Бегущему потребовалось несколько секунд, чтобы вылететь на площадь перед
упавшим мальчиком и стоящим над ним мужчиной; здесь он замер, будто налетев на
стену, и вскинул руку, вооруженную коротким толстым стволом. Забрало его шлема
оказалось абсолютно непрозрачным.

Что-то хрипло, неузнаваемо, металлически сказали наушники. Ивар поднял взгляд
на Барракуду; тот медленно стянул свой шлем, обнажая за- литое потом лицо с
темной полоской ощетинившихся усов.

Ивар посмотрел на вооруженного человека и удивился, почему рука со стиснутым
в ней стволом мелко дрожит. Человек смотрел на Ивара, но мальчик видел только
блестящий дымчатый пластик.

Резанул уши тонкий писк - это на руке у Барракуды ожил браслет. Ивар услышал
сдавленное:

- Стартуйте. Стартуйте. Стартуйте сейчас.

Вооруженный человек шагнул вперед. Ивар заплакал и кинулся ему навстречу.

...Белый Рыцарь, восставший из праха Белый Рыцарь явился-таки к нему на
помощь. Явился, рискуя жизнью, обогнав в дикой скачке всех сво- их воинов,
явился вовремя... И бьется на ветру снежно-чистый плащ. И ослепительно,
незамутненно сияет камень на рукояти меча...

Лицо отца было мокрым, и седые волосы слиплись на висках. Ивар обхватил его
колени, потом жадно потянулся, встал, чтобы прижаться ли- цом к тяжело
вздымающимся ребрам.

Ударился об пол непрозрачный дымчатый шлем. Ивар почувствовал, что теряет
волю и память - растворяется, расплывается в потоке нежности, вины и страха за
него, за сына...

...Бежал, сбивая ноги. Не ждал увидеть Ивара живым - а вот уви- дел...

Прошло всего несколько секунд. Резкое движение отца вывело Ивара из сладкого
оцепенения:

- Стоять!!

Вскинутый ствол. Холодные глаза Барракуды, насмешливые, жесто- кие.
Размазанное в броске тело, утробный хлопок выстрела, резкий непри- ятный запах,
снова выстрел - месиво огня, расползающееся по пластику на потолке, нога
Барракуды на самом краю круглого проема... Оттолкнув Ива- ра, отец бросился
вперед, подставив локоть под прыгающее в руке оружие - но кобура на поясе
Барракуды уже опустела, и в глаза Онову уставился неестественно глубокий темный
раструб.

...И на пути Белого Рыцаря встал извечный враг его, и черен плащ его, и черен
меч... Черный Рыцарь встал на пути Белого... а Белый Ры- царь встал на пути
Черного, и два пути слились в один, а на одном пути двоим не разминуться, и вот
уже летят искры от впервые соприкоснувшихся лезвий...

Железное небо - небо вращающихся мечей. Красное солнце навсегда зависло над
зубчатой кромкой леса - ему уже не опуститься и назавтра не встать...

Он успел заметить удивление в глазах отца и горечь в глазах Барра- куды, он
успел заглянуть в бездонную воронку чьего-то ствола, а потом сознание его снова
сдвинулось, и он увидел маленького пажа, бросившего- ся между двух мечей.
Вопиющее нарушение этикета!

Потом огненный шар разорвался прямо перед его лицом - отшатнув- шись, он
потерял опору под ногами. Горящий потолок вскрикнул двумя го- лосами.

Обрывок провода хлестанул его по лицу. Что-то больно впилось в спину, в
плечо; прямо перед глазами оказалась огромная лопасть колос- сального
вентилятора. Ивар с трудом продохнул - болели ребра - и тут только понял, что не
летит больше, а висит посреди мира в паутине тон- ких пластмассовых нитей. Над
головой оказался далекий железный пол, а под ногами замерли два лица - одинаково
белых, с широкими круглыми гла- зами, два лица в круглом проеме, ага, вот куда
он свалился...

- Ивар?!

Он шевельнулся - и сразу же все поменялось, верх стал низом и опасно
приблизился: далеко на тусклом металлическом покрытии пузырилась и исходила
паром широкая неприятная лужа.

- Ивар?!

Они оба склонились над краем проема, почти соприкасаясь головами. Ивар
отстраненно подумал, что вот они ровесники, но отец выглядит лет на десять
старше...

- Не двигайся, сынок... Сейчас...

Он удивился: что - сейчас?

Лопасть вентилятора оказалась теперь совсем близко - Ивар оперся на нее
коленом, потом бедром, потом вцепился руками. Какая древняя, уродливая,
нерациональная машина. Ветряная мельница...

Он прикрыл глаза. Зеленый пригорок с нарядной мельницей на верши- не, широкие
крылья увязли в синеве...

- Ивар, держись...

Они о чем-то совещались; Ивар удивился, узнав знакомое Барракуди- но: "Не ори
на меня! Я сказал, не ори на меня!!"

Откуда писк?! А, это наушники за спиной... Едва слышный голос твердит и
твердит: Кай, возвращайся... Стартуем, Кай... Стартуем...

Широкая лопасть зачерпнула его, как ложка зачерпывает кусочек мя- са. Ивар
вцепился в нее руками и подбородком - а лопасть лениво, мед- ленно обрывала
пластмассовые нити удерживающей его паутины.

Ветряная мельница. В недрах объекта "Пустыня". Надо же!

- Не ори на меня!! Ты сильнее, ты удержишь...

Ивар повернул голову.

Соседняя лопасть, тоже огромная и ленивая, уже скрывалась во тьме некой
иззубренной щели. Лопасть, несущая Ивара, лопасть, за которую он имел несчастье
уцепиться, спешила вслед за товаркой.

Он не поместится в щель. В мясорубку; мама, не надо, ну не надо,
пожалуйста...

Он судорожно глянул вниз - далекий железный пол, пузырящаяся лу- жа...

Выбирай. В фарш - или в лепешку.

- Ивар, не бойся!!

Еле слышно шелестели наушники: Кай, возвращайся... Скорее, Кай... Скорее...

Потом в их шелест ворвался раздраженный крик Барракуды:

- Да стартуйте же! Ради Прародины, стартуйте сейчас!

Нет, Кай... Нет, нет... Скорее... Мы никуда не уйдем без тебя...

- Ивар, ты держишься?!

Он понял, что не чувствует рук. На его глазах собственные, ставшие чужими
пальцы медленно разжимались.

- Давай, Онов!! Давай, Дима! Давай!

Скрип металлического троса. Ивар увидел надвигающуюся сверху тень; потом
рука, цепкая, как лапа манипулятора, ухватила его за шиво- рот:

- Есть, Онов! Держи!

Ивар почувствовал, как пахнет Барракуда - потной кожей, паленой тканью, еще
чем-то... Наверное, мокрой травой.

- Ивар... Разожми руки. Теперь разожми. Я держу, не бойся...

Неужели он не понимает, что Ивар не властен над собственными паль- цами?!

Из щели несло затхлым. Отвратительный запах, запах смерти.

Наверху что-то выкрикнул отец. Не ори на меня, вяло подумал Ивар.

Руки Барракуды сдавили его до боли. До обморока...

Пальцы разжались, и верх снова поменялся местами с низом. Внизу оказался
белый как молоко отец - впрочем, сейчас он уже не был белым. Лицо его понемногу
багровело - перекошенное усилием лицо, натянутый, как струна, железный трос...

Вверху оставался тусклый железный пол с пузырящейся лужей. Нет, там, кажется,
какие-то люди...

Мы не уйдем без тебя. Мы не уйдем без тебя, - причитали наушники. -
Возвращайся... Скорее... Они... выследили шахту... Скорее...

Лопасть, секунду назад удерживавшая Ивара, неспешно влезла в свою зубчатую
щель. Отец захрипел - теперь он удерживает на весу их обоих...