перебрались. Не так уж и плохо.
вообще никого не осталось. Связь молчит.
случилось, но все ведь было завязано на ретранслятор и коммуникационный
центр в поселке. За эти дни никто, видимо, еще не сообразил перестроить
аппарату для прямой связи. Да не все и смогли бы это сделать. А ведь это
скверно, подумал я в который уже раз, без связи никого не удастся собрать.
показались двое мальчишек лет трех и пяти. Увидев меня, они замолчали и
застыли на месте.
мне. - Тебя испугались.
скрылись внутри. Тотчас же оттуда послышался их возбужденный громкий
шепот.
неоткуда.
помолчала. - О чем тут думать? Если бы не эти вот, - кивнула она в сторону
показавшихся из двери ребятишек, - так и вообще незачем было бы думать.
стала помешивать ложкой в котелке. Неудачный она очаг соорудила, да и
котелки над ним неудачно висят. На одной палке толстенной, шатаются,
снимать неудобно. Надо бы все это подправить, подумал я, но потом
спохватился: ни к чему. Бежать отсюда надо, бежать, а не устраивать тут
жизнь.
такое приготовила, но было вкусно. И мало. Последние дни, с тех пор, как я
ушел со Станции, я питался лишь концентратами да всякими фруктами из
садов, и все это мне порядком осточертело. Нормальная горячая похлебка
была в самый раз, но я постеснялся попросить добавки, тем более, что
варила она без расчета на меня. Потом Ньяра стала мыть посуду, а ребятишки
куда-то убежали. Она отнесла все в дом, вышла, села на бревно рядом со
мной и разрыдалась.
честно, потребовалось бы мне сейчас ее успокоить, если бы ну жизнь, что
ли, зависела бы от этого - я бы успокоил. И слова бы нашел, вспомнил бы
самые нужные, и интонацию, и тембр голоса - все бы подобрал и утешил. Не
зря же практическую психологию изучал, в конце-то концов. Но так мне гадко
было даже подумать об этом, что я сидел рядом и молчал, как пень. Кто-то
из древних сказал, что нет человека, который не совершал бы в жизни
мерзких поступков, но тот, кто сможет осознать тяжесть содеянного,
посмотреть на себя со стороны, устыдиться и раскаяться, тот, мол, выйдет
очищенным, нравственно выросшим и все такое прочее. Может, это и правда.
Только до некоторого предела. А за этим пределом уже ни очищения, ни
нравственного роста ожидать не приходится, и остается только одно -
зачерстветь душою, чтобы ничего не чувствовать. Я-то, наверное, предел
этот давно превзошел, и возврат уже невозможен, да только мерзко мне в тот
день был так, что куда там всем физическим мукам, куда там всем этим
последствиям дезактиванта... Действовать, действовать мне надо, нельзя
расслабляться и останавливаться, потому что обратной дороги с тех самых
пор, как сделан был первый шаг, уже не было, потому что ни тут, ни там -
нигде уже не будет мне прощения и успокоения, если я расслаблюсь и упущу
из рук инициативу.
время, когда собирался на Сэлх, я ни за что не согласился бы прилететь
сюда.
прямо по молодым всходам Гла-У, втаптывая их в землю назло верещащему
киберу и всему миру заодно. Потом не удержался, разобрал очаг и переложил
его получше, так, чтобы удобно было готовить и не мешал бы ветер. Как
следует закрепил рогатины по краям. Сделал крючья, на которые вешать
котелки, длинный крюк, чтобы их снимать. Ньяра больше не плакала - сидела
и молча смотрела, как я работаю. Я уходил внутрь строения - в нем,
оказывается, раньше была мастерская - возвращался снова, а она сидела все
так же, не шевелясь, и не говорила мне ни слова.
деревьев коснулась стены, она внезапно очнулась, сбросила с себя апатию и
встала.
оказались рядом, тихо играли среди ближайших деревьев, и прибежали почти
сразу же.
костра, я рассказал ей все. И о резиденте, и о директиве, и о том, что нас
теперь ожидает.
оставалось ничего другого.
нижнем течении и пошел вдоль реки в сторону холмов. Через два дня я дошел
до места впадения Пангла. Перебраться на другой берег было непросто -
Каопра здесь еще достаточно быстра, но уже глубока и полноводна, но я
нашел недалеко от берега упавшее дерево-траву камбанг, наломал сучьев и
скрепил их ремнем от излучателя. Все лишнее пришлось оставить на этом
берегу, даже оружие, даже защитный шлем. В два приема, с высадкой на
каменистой отмели метрах в ста от точки отправления, я переправился на
другой берег. Через час я был у Старого Ангара. Это действительно очень
старый ангар, построенный, наверное, еще первыми колонистами на
федеральных землях. Редко кто наведывался сюда, у фермеров и без того
забот хватало, и я очень надеялся, что во время конфликта о Старом Ангаре
попросту позабыли.
удобную посадку для машин, но это было очень давно. С тех пор вокруг
поднялись огромные деревья, и только перед самым ангаром оставалась
небольшая чистая площадка, когда-то залитая асфальтом, но теперь уже вся
потрескавшаяся и кое-где поросшая сверху ползучей травой. Ангар оказался
цел, вернее, он был в том состоянии, в каком я запомнил его - замшелые
стены, черные провалы окон высоко над землей, крыша, заросшая травой и
мелкими кустами. Ворот давно уже не было.
кто-то - наверное мышь - пробежал по листу железа слева. Сквозь окна еще
пробивался свет, но было темновато, и я с полминуты простоял, привыкая к
полумраку.
которого сняли все, что только можно было снять. За ним валялась куча
старой металлопластмассы, за ней еще одна такая же. Наверное, когда-то это
были легковые машины. А за ними, в глубине ангара, проглядывало что-то. Я
двинулся туда, стараясь обходить лужи застойной воды. Удача приходит к
тем, кто предусматривает все возможности. Это была машина Сен-Ку, я купил
ее перед самым его отлетом и сразу же перегнал сюда.
Никто не заходил сюда с тех пор. Я так и предполагал. Что может быть нужно
обычному здравомыслящему человеку в таком месте? Да если бы кто и зашел -
Сэлх не тот мир, где можно угнать, украсть машину. Разве что детишки могли
побаловаться, но до ближайшей фермы часов пять хода. Да и непросто было бы
ее угнать - энергоэлементы я заранее вынул и спрятал.
задним сидением. Рядом лежал карабин, но его я трогать не стал, а вместо
этого достал из перчаточного ящика лазерный пистолет и сунул в карман. В
лесу от карабина не больше пользы - видимости-то почти никакой.
темноты оставалось не больше часа, и мне не хотелось снова ночевать на
земле у костра. Тем более, что я был так близко от цели. Я вышел из ангара
и быстро пошел вверх по склону.
энергоэлементами. Лопату я бросил у ямы, больше она мне не понадобится. В
ангаре было совершенно темно, и я наступил-таки в лужу правой ногой, а
потом споткнулся и чуть было не растянулся на полу. Наощупь открыл машину,
поднял капот и вставил блоки питания. Снаружи вновь поднялся сильный
ветер, он шелестел листьями, раскачивал ветви деревьев, доносились
какие-то вздохи и скрипы, слышались звуки шагов, и все это изрядно
действовало на нервы. Даже руки у меня дрожали - правда, наверное, не
столько от страха, сколько от усталости. Когда наконец последний элемент
встал на место, то я настолько разнервничался, что не стал даже проверять
подключение, а захлопнул капот и быстро забрался в машину. Мне все время
казалось, что кто-то наблюдает за мной из темноты, и это ощущение не
прошло даже тогда, когда я закрыл за собой дверь и затаился,
прислушиваясь, внутри машины. Использование светоусилителей не проходит
даром, отвыкаешь от темноты, и она постоянно кажется таящей в себе
опасность.
подсветкой, я нащупал кнопку поляризации окон и нажал ее. И только потом,
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Ибсен Генрик