Там у него личный сортирчик был - очень кстати...
люди должны...
никого не было. А, может, не видели. Может, нечего было и видеть...
показалась вдруг многозначащей. Не просто смерть, одна из многих за
последние дни, а знак. Неясно, чей, неясно, кому поданный, но - знак.
и шофер шарил лучом прожектора по разломанной местами больничной ограде.
Отгони чуток! - крикнул Василенко. Шофер кивнул и тронул свою машину.
Качнувшийся луч вдруг выхватил из темноты что-то длинное, змееобразное,
приподнявшееся было над забором. Тут же ударила автоматная очередь,
полетели щепки. Из-за забора донесся вой. Помогай, учитель, сказал
Василенко. И ты, девушка...
на кушетках, носилках, на голом полу. Некоторые могли сидеть, кто-то
ходил, убаюкивая боль. Кто-то плакал. Кто-то стонал, кто-то ругался.
Кто-то уже умер. Пахло кровью и мочой. Старуха-медсестра сделала Валере
укол. Так что, Федор Игнатьевич, сказала она Василенко, до утра на
припасах дотянем - и все. Хуже, чем в войну. Хуже, старая, кивнул
Василенко. Учитель, ты с автоматом - иди наружу, карауль. А ты, девушка
Татьяна, пройдись по больнице, собери пустые бутылки, бензин я подвезу.
Попробуем огонь...
куртки. Перегружая их к себе, Дима вспомнил, наконец, кто такой этот
Валера. Тот самый пропавший неделю назад милицейский сержант, о котором
Архипов сказал, что он якобы попытается пробраться во внешний мир; будто
бы после того, как отрубило связь, а на дорогах появились странные посты,
заворачивающие назад все машины, Василенко послал одного из своих парней с
письмом через тайгу... Значит, не прошел. Ясно...
Забор был шагах в тридцати, неровно-белый в падающем из окон свете. Слева
был темный сарай, еще левее - заросли. Оттуда можно было ждать нападения.
Дима отсоединил магазин, выщелкнул несколько патронов. Серебряные пули шли
через две на третью. Зарядил в том же порядке и стал ждать.
заросли будто взорвались, вспенились - огромными прыжками, зависая в
верхней точке и стремительно ныряя к земле, из них рванулись бесформенные
темные комья. Тут же несколько прерывистых огненных черт сошлись там, в
центре этого выброса - взвились клубы огня. Пронзительный визг ударил по
перепонкам. Не там, не там! - крикнул кто-то, и Дима уже видел, что
главное не там: над крышей сарая приподнялись, посверкивая красными
точками, с десяток черных бугристых туш. Дима бросил автомат к плечу и
выстрелил, не целясь - крайняя туша осела, а остальные, продолжая визжать,
понеслись по скату. Тремя выстрелами он сбил еще двоих. Над самым ухом
грохнул дробовик, и еще одного паука буквально разорвало пополам.
Уцелевшие прыгали на землю и рассыпались веером. Дима ударил короткой
очередью - еще двое покатились. Справа заработал другой автомат. Кто-то
стрелял из окна больницы. Рядом раздался крик - паук опрокинул кого-то и
вгрызался, задрав брюхо вверх. Очередью его разнесло и отбросило, но
некогда было смотреть, что с человеком. Еще один паук, подбежав, высоко
подпрыгнул, целясь в окно. Навстречу ему пальнули из дробовика - мимо!
Раздался звон стекла и шум падения. Следующего паука, пытавшегося
последовать за ним, Дима сбил влет. Сзади хлопнуло три выстрела, Диме
рвануло рукав - и под ноги ему подкатился убитый паук. В больнице, в
больнице, кричала женщина, они внутри! Коридор и снова коридор,
разломанная дверь, паук, оседлавший труп - поднимается, готов прыгнуть -
Дима успевает выстрелить. Летят клочья. Там еще, еще! Дима меняет магазин,
ногой сбивает болтающуюся створку двери. Палата. Мертвые. Четыре паука
тупо возятся на трупах. Дима видит, как пули разносят их на части.
Наконец, кончаются патроны. Снаружи стрельбы тоже не слышно. Дима
поворачивается, чтобы уйти, и сталкивается с Татьяной. Пойдем, пойдем,
говорит он, тут уже все...
за руку женщина с чадящим факелом в руке. Видите, что за теми
попрыгунчиками тянется... В неровном свете переливаются плывущие
волнообразно нити. Там, где Дима стоял, кто-то лежит, корчась, и нити
обвивают его со всех сторон. Уже все, говорит женщина и крепко держит
Диму, я видела, я знаю. Уже не помочь...
окна. Кажется, второй этаж. За забором что-то горит - тускло, дымно.
Несколько огненных трасс - по ту сторону вспыхивают костерки, идет треск и
шипение.
пауков свалили кучей, облили бензином и подожгли. Клейкие нити еще плавают
в воздухе, но их уже мало - это почти не опасно.
принимавшая Валеру; она сидела рядом с Димой и смолила беломорину. -
Золотые рученьки у докторицы, дай ей Бог здоровья... И ваш паренек
поправится, поправится... сильный, красивый, такие поправляются. Я ж все
четыре года на фронте была, видела, знаю. Девочка такая хорошая у него,
помогает, делает все. Выходим, выходим. Невеста, наверное, его?
таких на округу десяток, так и беды, мобыть, не стряслось бы...
лежат-дожидаются... За грехи напасть и кара лютая... а подумать - детки-то
причем? Им-то за что такие муки? Неправильно это.
праведников. А кто ж их искал? Ангелы взаперти у Лота всю ночь просидели,
вернулись, сказали: нет десяти праведников. А дети невинные и младенцы?
Они не праведники ли? Не может же быть, чтобы в городе десяти младенцев не
нашлось... Нет, неправильно это. Нельзя карать. Нельзя никогда.
было.
начисто - ни думать, ни вспоминать не хотелось.
на календаре покойного капитана Ловяги последняя запись была такая:
"Поговорить с Вышнегр." То есть с вами. Поэтому...
зубами, оскалясь, зажал фильтр и поднес к лицу зажигалку. Зажигалка
протяжно щелкнула и вдруг вся засветилась глубоким малиновым светом. И
сразу же - как ударили по голове - ничего на свете не стало, кроме этого
малинового света. Земля исчезла из-под ног, и воздух сделался пустым. Дима
повис над горящей бездной, рухнул вниз - и прошел ее насквозь.
бывшие перед глазами картины, уступая место другим, тем, что скрывались за
ними. И все, что он помнил, съеживалось и сворачивалось свитком, открывая
другую память. Но не исчезало полностью...
переступил, чтобы не упасть, и натолкнулся на магнуса Зоунна, квинтала
"пси-лавверов". Зоунн был в гражданской форме и без оружия.
Перечислите уровни, на которых побывали.
память, сайр. Два часа вам на сон, час на восстановление. Затем - вас ждет
тоун Джаллав.
Зайин. Как вас могло забросить из Вав на более высокий уровень -
непонятно. Так что с вас пиво, сайр. Шучу, конечно. Во-вторых, не
вернулось уже четыре разведчика, с мониторингом творится невообразимое...
Постарайтесь отдохнуть как следует. Разговор будет долгим.
Березин Федор
Ильин Андрей
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Грабб Джеф
Зыков Виталий