Чтение 21–й страницы книги ~Холодные берега~

-- Конкретно!

-- Я налог с железа не заплатил. У меня были слитки, я не стал
официально заявлять... сменял у одного купца...

-- Франц Сушеный?

О том, что Франца звали Сушеным, я и не знал. Но прозвище подходило.
Тощий, как вяленная рыба, с белесыми глазами...

-- Он самый. Его накрыли сразу, как я ушел. Он и открылся.

-- За тобой следили, Ильмар. А ты подставился. Еще и купца в беду
вверг.

-- Ему бы мою беду, -- разозлился я. -- Хоть бы для вида отпирался,
уйти дал!

-- У каждого свои проблемы, -- рассудил Нико. -- Ладно, это все
ерунда. Слишком ты популярный стал. Явишься невесть откуда, притащишь
оружия и металлов на горбу, шикуешь, кутишь... Дому на твои шалости
плевать, а вот страже -- как бельмо на глазу. Еще скажи спасибо, что по
закону все сделали, не зарезали в темном переулке. Ты семь лет получил?

-- Да.

-- Так и отсидел бы, дурак! Деньги твои я сохранил, и все остальные
дождались бы. Семь лет -- не вся жизнь. Вышел бы, поумнел, успокоился.

-- Ты на рудниках был, Нико? -- спросил я. -- Знаешь, что такое год в
шахте? Мне через семь лет деньги разве что на лекарей бы понадобились!

-- Ладно, не ворчи. Рассказывай.

Я продолжил. И про корабль тюремный рассказал, как душегубцев
утихомирил, и про то, как звяк железный ночью услышал. Нико слушал,
облизывая губы, кивая, прикладываясь потихоньку к бокалу.

-- И ты у него Слово не выведал?

-- Не до того было. Что же ты думаешь, стал бы я мальчишку пытать?

-- А то нет?

-- На корабле, среди толпы? А стражники -- идиоты, думаешь? Зачем
честному вору мальчика мучить? Что выведывать?

-- Ладно, тебе виднее...

Я рассказал про побег. Даже вспомнил, как дикарь-кузнец душегуба
Славко отделал.

Нико хихикнул. Он очень любил такие вот истории -- про честных и
наивных остолопов.

Когда я сказал про ухоронку с железом, Нико заинтересовался еще
больше. Вида, впрочем, не подал. Лишь будто ненароком задал пару
вопросов, выведывая место, но я от них ушел. Нико крякнул, полез в стол,
вытащил карту.

Надо же!

Печальные Острова. Да как точно -- каждый дом виден!

-- Откуда? -- заворожено спросил я, пожирая взглядом "свои владения".
Если бы я раньше ее видел -- насколько легче было бы уходить!

-- От стражи... откуда еще?

Я пощупал карту. Новенькая. Непохоже, что давно сделана. И...

Линия тянется от порта, красными чернилами нарисованная. И крестик
перед площадью -- в том месте, где бунт начался.

-- Колись.

-- Стража ко мне приходила, -- неохотно сказал Нико. -- Допрашивали.
Про тебя.

Я вздрогнул. Нет, это что же... не так часто я в вольном городе
бываю, чтобы искать меня тут!

-- Дали карту, велели указать, куда ты побежал.

-- Откуда тебе знать?

-- Так и ответил. А он -- укажи, что думаешь, ты Ильмара знаешь...

-- Кто он?

Нико вздохнул. Но запираться было глупо, и он ответил:

-- Офицер стражи. Чин не знаю, формы он не носил. По выправке --
высокородный. Здоровый мужик, ты рядом с ним -- сопляк. Вроде из немцев,
по акценту, но точно не скажу, говорили по-романски. Назвался Арнольдом.
Я так понял, он сейчас именно тобой занимается.

Вот незадача. Значит в каждом городе стража на мою поимку офицера
отрядила? Это плохо, совсем плохо.

-- Показывай, где ухоронка, -- велел Нико.

-- А еще что тебе показать? Сплясать тарантеллу, или штаны
приспустить?

-- Да что тебе толку с того железа? -- визгливо спросил Нико. --
Укажи -- я тебе двадцать марок плачу!

Я прикинул.

-- Сто. Сто стальных. Там железа на тысячу будет, даже если через
самых жадных перекупщиков сбрасывать!

-- Его еще достать надо. Тридцать.

-- Сто.

-- Пятьдесят, больше не торгуюсь.

Подумав, я решил, что предложение честное. Мне сейчас деньги ох как
нужны, а достать железо с Островов -- и впрямь нелегкое дело.

-- По рукам.

Склонившись над картой, я поискал ориентиры.

-- Вот. Этот большой дом. Он порушен немного, но второй этаж частично
стоит. Там кабинет купеческий, пустой. В полу люк. Это первая ухоронка,
в ней еще люк...

-- Ясно.

Отмечать ничего Нико не стал, глянул цепко, сложил карту, да и
спрятал обратно в стол. Из всего выгоду выжмет, собачий сын.

-- Слушаю дальше, Ильмар...

-- Деньги.

Нико с оскорбленным видом полез в карман. Из расшитого бисером кошеля
достал новенькие монеты в десять марок. Бросил пять на стол.

Что-то больно легко расплатился.

Больше он меня не перебивал. Лишь покачал головой, когда я рассказал
про схватку со стражниками, посмеялся, когда я описал поединок с голой
летуньей, поцокал сочувственно языком, выслушав историю о полете.

Не стал я об одном рассказывать -- как мы с Ночной Ведьмой любовью
занялись. И не потому, что не хотелось сплетничать, -- почему бы и не
похвастаться тем, что аристократку имел? Только глупо все это выглядело.
Словно не я ее взял, а девушка надо мной снасильничала.

-- А потом... дело обычное. Стащил одежду поприличнее. Добрался до
Байона, слиток железный продал, дальше уже с комфортом ехал.

-- Покажи кинжал, -- попросил Нико.

Я достал подаренное оружие. Старик его схватил, осмотрел, чуть ли не
обнюхал. По ногтю чиркнул, край стола безжалостно ковырнул. Глянул
вопросительно, достал свой нож -- хороший, ничего не скажешь, ударил
лезвием по лезвию.

Я не возражал. Такую проверку уже и сам устраивал.

-- Хороша сталь, -- сказал Нико, разглядывая зазубрину на своем
кинжале. На отличном кинжале толедской стали. -- Ума не приложу, чья
работа. Вроде бы не старый, а как рубит. Я за свой двести монет отдал,
веришь?

-- Верю. И если ты двести платил, значит ему цена все триста.

-- Четыреста... Все хиреет, Ильмар. Все. Знали ведь мастера, как
хорошие клинки делать... и забыли.

-- Знаю. За один меч старой работы сейчас пять новых дают. Тем и
живу.

-- Вот ты мне скажи -- почему так, Ильмар-вор? То ли глупеем мы
понемногу. То ли земля устала хорошее железо рожать... Продашь мне
кинжал?

-- Нет.

-- Точно?

-- Нико, не говори глупостей. Хороший нож каждому нужен.

-- Для вора он слишком хорош.

-- Пусть. Ножу без дела лежать -- позор. Не для того делан.

Нико неохотно вернул кинжал. Спросил:

-- Хоть цену хочешь узнать?

-- Нет. Вдруг жадность задавит.

-- Эх... Вору такой нож...

Он ухмыльнулся:

-- Впрочем, ты же теперь не просто вор. Ты еще и граф.

-- Не остри, Нико. Не я себя так назвал.

-- А ведь ты и верно граф, по всем законам державным, -- задумчиво
сообщил Нико. -- Принца никто титула не лишал, он в своем праве был.
Значит -- повесят тебя на шелковой веревке. Или стальным мечом голову
отсекут. Может и яду в вине поднесут... со всеми церемониями, как особо
благородному.

-- Подавись ты своими словами, Нико! -- в сердцах бросил я. -- Я к
тебе не за тем пришел.

-- А зачем же?

-- Во-первых -- деньги. У тебя триста моих монет.

-- Допустим.

-- Во-вторых -- совет мне нужен. Ты жизнью тертый, сообразишь лучше.
Что мне делать теперь?

-- Вешаться.

-- Нико, я не шучу!

-- И я не шучу! -- рявкнул Нико. -- Ильмар, ты парень славный, я тебя
из всех прочих выделял. Только теперь ты в такую беду попал, что выхода
нет!

-- Брось! С Островов я ушел, через всю Державу проехал...

Нико вздохнул.

-- Ничего-то ты не понимаешь. Дурак.

От моего терпения жалкий огрызок остался: