хватать различные вещи. Сумка быстро наполнилась до краев. Но уйти из
квартиры мы все-таки не успели, потому что едва мы затянули перекошенную
металлическую молнию, и едва я успел зашнуровать кеды на ногах, как
внезапно, собственной персоной, пожаловал Леня Куриц.
осторожный условный стук в дверь: три удара - пауза - еще три удара, а
когда я, вероятно побледнев от напряжения, боязливо открыл ее, то в
квартиру через узкую щель не вошел, а как бы просочился невысокий и очень
гибкий юноша - аккуратно одетый, с черным кожаным саквояжем.
голубоглазый. И - с девичьими нежными чертами лица. Этакий русский
пастушок. Этакий отрок, которому является святое видение. Впечатление
портила лишь свежая царапина на щеке. Как-то она не гармонировала с
образом.
известно. Неизвестно, будет ли он вообще. Кроме того, я в двух словах
обрисовал ситуацию и сообщил ему, что мы как раз собираемся уходить.
присел на корточки - разомкнул свой пузатый, как у провинциального
доктора, саквояж, заученными движениями вытащил оттуда нечто
электротехническое: какую-то круглую жестяную коробку с двумя клеммами,
моток желтых блестящих новеньких проводов и еще что-то несообразное,
пластмассовой ручкой своей напоминающее динамо-машину. Были там какие-то
винтики в низкой банке, какие-то мелкие гаечки, какие-то замысловатые
изогнутые контакты. Пастушок очень ловко собирал все это в единое целое:
подгоняя, подкручивая и не обращая на нас никакого внимания. Мы для него
как бы не существовали.
отсюда. И советуем вам сделать то же самое. Квартира засвечена, и
оставаться здесь просто опасно...
- Мы никуда не уходим. Мы все остаемся здесь и ждем Леонида Иосифовича.
контакт к жестяной коробке. Я посмотрел на Лелю. Она пожала плечами.
угловатую дорожную сумку. Сумка была, наверное, килограммов двадцать.
Леля, в свою очередь, взяла сетку с продуктами.
положила его посередине комнаты и придавила цветком. Вверх ногами я
разобрал лишь одно слово: "увидимся". Я надеялся, что нам удастся уйти
спокойно.
вновь появились в прихожей, то голубоглазый юноша, по-видимому, уже
привинтивший контакт, удивленно раздвинул красивые стрельчатые брови:
Я же вам объяснил: мы ждем Леонида Иосифовича.
раздражал меня.
не будем. У нас нет времени... Отойдите, пожалуйста. Прошу вас...
во внутреннем кармане у меня лежит пистолет, и довольно-таки неловко полез
за пазуху.
его вытащил. Но в это мгновение юноша сделал быстрое движение левой рукой.
По-моему, именно левой. Впрочем, поклясться я не могу. Режущая острая боль
разодрала мне солнечное сплетение. Я перегнулся. Дыхание у меня
остановилось.
снова начал соображать, то увидел, что сижу в прихожей, в углу, обхватив
живот и скрючившись так, что лоб мой почти касался коленей. Пистолета при
мне, конечно, не было. Также при мне не было и сумки. Она лежала
неподалеку, на боку, смятая, чуть ли не вывернутая наизнанку, и
голубоглазый юноша длинными музыкальными пальцами с интересом перебирал ее
содержимое.
Может быть, в самом деле - подождем немного?
животе слегка отпускала. Юноша тем временем закончил перебирать наши вещи
и, брезгливо вытерев пальцы о пол, снова начал монтировать на жестяной
коробке какое-то приспособление - увлеченно пригнувшись, расставив жесткие
локти. Кажется, эта работа поглощала его целиком. Я прикинул расстояние
между нами и одновременно искоса оглядел прихожую: нет ли поблизости от
меня чего-нибудь тяжелого, но голубоглазый юноша как будто прочитал мои
мысли - поднял голову и очень внятно сказал:
Тогда не надо. Извините, но я голыми руками положу пять-шесть человек. Вы
мне даже с пистолетом не очень опасны. А уж без пистолета будет - полный
конфуз. Поверьте мне: не стоит и пробовать...
закончив фразы, опять согнулся над своей конструкцией, ловко вворачивая
хромированную детальку. Видимо, он не принимал меня всерьез. Это было
унизительно.
наверное, кинулся бы, наверное, попробовал бы чем-нибудь ударить. Я знал,
что это бесполезно, но я бы обязательно попробовал. Однако, именно в этот
момент в дверь отчетливо постучали, и нетерпеливый командный голос
потребовал:
толстенных, вероятно, четырехдюймовых досок, к тому же, видимо в связи с
последними событиями, она для безопасности была обита тремя поперечными
железными полосами. То есть, какое-то время мы могли продержаться. Правда
- недолго.
отходили по коридору. Сам он, присев на корточки и в такой позе пятясь,
совершенно спокойно разматывал провода. А допятившись до кухни, поставил в
углу ее свою динамо-машину и в два счета подсоединил зачищенные концы к
желтым торчащим расщепленным клеммам.
прочные, обрушиться не должны. А как только они войдут, мы их накроем.
складывается ситуация. Лицо его повеселело, на губах появилась сдержанная
улыбка. Впрочем, он тут же отскочил, прижавшись к стене - потому что
половинка черного хода с мучительным скрипом отворилась и в проеме -
задыхаясь, держась за сердце - возник всклокоченный Куриц.
боялся, что вы меня не дождетесь... Фу... И Василек здесь. Привет,
Василек!.. Фу... Чуть-чуть отдышусь. А кто это там колотится?..
улыбке. Причем, самой искренней.
гости - слегка набиваются. Но вы не волнуйтесь, мы их сейчас успокоим.
динамитный заряд из прихожей, Куриц обернулся к нам и неожиданно подмигнул
- усмехаясь, точно от хорошего настроения.
преодолели сравнительно благополучно, однако при выезде на сам проспект
произошел весьма характерный инцидент. Мы приближались к нему по одному из
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Майер Стефани
Мурич Виктор