в грязном солдатском балахоне, в засаленной шапке блином, приоткрыв
дверцу, надсадно орал что-то неслышное за ревом двигателя, а у заднего
борта в струях грязи, летящих из-под буксующих колес, бестолково и
беспомощно суетились маленький военврач с бакенбардами и молоденькая
женщина в форме, видимо медсестра. Проходя мимо, Гаг мельком подумал, что
только этот автомобиль направляется в город навстречу общему потоку, да и
он вот застрял...
размахивая руками, бежал к нему, а следом кабаном пер водитель, совершенно
озверелый, красно-лиловый, квадратный, с прижатыми к бокам огромными
кулаками.
подбегая. Весь он был залит коричневой жижей, и непонятно было, что он мог
видеть сквозь заляпанные стеклышки своего пенсне. - Немедленно! Я не
позволяю вам отказываться!
города. - Я везу сыворотку! Почему никто не хочет мне помочь?
вдруг увидел перед собой залитые солнцем комнаты, огромных, красивых,
чистых людей в комбинезонах и пестрых рубашках, и как вспыхивают огни
"призраков" над круглой поляной... Это было словно наваждение.
врача. Страшно сопя, он ухватил автомат за ствол, выдернул его у Гага
из-под мышки и с хрюканьем зашвырнул в лес. - Вырядился, супчик, змеиное
молоко... А ну!
глядел на врача и медленно стирал с лица след удара. А врач уже тащил его
за рукав.
Прошу вас понять... Двадцать тысяч! Сегодня еще не поздно...
подошли к машине. Водитель, бурча и клокоча, полез в кабину, гаркнул
оттуда: "Давай!", и сейчас же заревел двигатель, и Гаг, встав между
девушкой и врачом, изо всех сил уперся плечом в борт, воняющий мокрым
железом. Завывал двигатель, грязь летела фонтаном, а он все нажимал,
толкал, давил и думал: "Дома. Дома..."
Бажанов Олег
Трубников Александр
Сертаков Виталий
Самойлова Елена
Распопов Дмитрий