регам Итиля поздней осенью. Переход через степи до первых рубежей земель
урусутов, булгар и других непокоренных народов продолжался полгода. Ба-
ту-хан и "у стремени его" Субудай-багатур прибыли во главе передовой ты-
сячи "непобедимых" к берегам великой реки Итиль. Всадники, покрытые гус-
той пылью, забыв порядок, рассыпались по береговым песчаным холмам, по-
раженные величественной, могучей рекой, которая свободно несла обильные
глубокие воды.
до неба!
воде,
реходили вброд... Попробуй-ка переплыть эту реку... Однако упрямый Субу-
дай перетопит половину войска, но если он решил переправляться здесь, то
он заставит нас плыть...
темневшем от пыли, спустился к берегу.
от ветра пены, и перекатывали большие полосатые раковины.
Субудаю.- Там, за рекой, все будет Другое! Там засверкает наша слава!
леса, уже тронутые золотом осени; кое-где яркими малиновыми пятнами вы-
делялись заросли осины. На холмах подымались две высокие сторожевые баш-
ни, сложенные из бревен. Песчаные отмели длинными желтыми полосами отде-
лялись от зеленых берегов. Стаями проносились кулики, утки и другие пти-
цы.
уходили вдаль густые леса. На горе чернели большие отверстия, перемежа-
ясь с белыми странными столбами. По берегу лениво брело несколько коров.
С горы сбежали две женщины и, стегая коров хворостинами, угоняли их в
лес.
ной горы толпились люди. Они, видимо, волновались, перебегая с места на
место.
ки садились на плывшие бревна, ссорились, взлетали с криком и снова са-
дились,
ни... Он наводит повсюду монгольский порядок.
ветром и волнами, медленно подплыл к берегу и застрял на отмели.
мили костры. На другой день сотник Арапша сказал Мусуку:
ло: поймать и привести какого-нибудь человека из живущих по этим бере-
гам. Здесь, должно быть, много людей рыбачит и сеет ячмень,- всюду видны
посевы и в воде у берега привязаны сетки-мережи. На другом берегу замет-
ны узкие черные ладьи. Проберись вверх по реке и захвати рыбака, вышед-
шего на берег. Я дам тебе в помощь нукеров.
тропинку, чуть не увязли в болоте и едва выбрались, вытянув друг дру-
га.арканами. Потом снова приблизились к реке и пошли камышами, ведя ко-
ней в поводу. Два раза, совсем близ берега, проплыли лодки. В одной
гребли женщины в белых одеждах, обшитых красными тесемками. В другой си-
дел старик и мальчик. Каждый греб одним коротким, как лопата, веслом.
Лодки были такие узкие, что требовалось особое искусство, чтобы дер-
жаться на серых беспокойных волнах и не опрокинуться.
мальчиком. У них должна быть заветная отмель, на которой они остановят-
ся. Один из нукеров остался за пригорком на лошадях, остальные пошли
вдоль берега, прячась за кустами, ожидая знака Мусука.
ползком пробирался по берегу Мусук, держа в руке короткое копье. На пути
оказались две речки. Он перешел их вброд, по шею в воде, вспугнул каба-
ниху с поросятами.
берега, направляясь к острову посреди реки. Там старик долго возился в
камышах, проверял мережи и выбрасывал в лодку пойманную рыбу.
лась к берегу, уже вниз по течению. Она плыла теперь быстро и, наконец,
скрылась из виду. Мусук снова перешел обе болотистые речки, выбрался на
берег и вдруг впереди, совсем близко, услышал голоса. Он пополз как мож-
но тише, чтобы не выдать себя.
лодка была вытащена кормой на песчаный берег. Старик и мальчик лежали у
костра. В огне стоял закоптелый горшок, из него торчал рыбий хвост. Ки-
пящая похлебка переливалась пеной через край. Мальчик подбросил в костер
несколько веток. Старик вытянулся, подложив руки под голову; седая боро-
да его стояла торчком. Он закрыл глаза и стал всхрапывать. Мусук ясно
видел его серую в заплатах, длинную до колен холстинную рубаху, широкие
порты из дерюги, продранные на коленях, старый с медной пряжкой кожаный
пояс и привешенный к нему нож в деревянных ножнах. Вдруг мальчик припод-
нялся и стал тревожно осматриваться.
кубарем откатился к лодке, оттолкнул ее от берега, ловко взобрался в
нее, пронзительно крича:
лежал на нем, подгибая его руку, тянувшуюся к ножу, стараясь опутать его
ремнем. Но старик был крепким. Он бился изо всех сил. Вырвав руку, он
схватил камень и ударил Мусука по глазу. И костер, и камыши, и река -
все закружилось, но Мусук продолжал бороться, помня, что "языка" надо
взять живым. Старик дрался, как дикий зверь, кусая Мусука за локоть, и
кричал:
продолжал прижимать его, скручивая руки.
ки услышали монголы. Двое из них набросились на старика в то мгновение,
когда он, сидя на Мусуке, уже доставал нож. Старик завизжал, отбиваясь
от нукеров, но те сбили его с ног и скрутили руки сыромятными ремнями.
Мальчик в черной лодке быстро плыл на середину играющей солнечными
блестками реки.
кой.
ро гребцов сильно ударяли по воде длинными веслами. На корме рулевым
веслом правил знатный с виду человек в темно-малиновом бархатном кафта-
не, расшитом золотыми цветами. В его ногах на дне лодки сидели еще двое
молодцов с длинными ножами за поясом.
копьями в руках спрыгнули на песок и подтянули лодку.
тарски:
вать. Он человек старый и очень знающий. Наш лучший рыбак, все рыбные
места здесь знает... Кто вы? Из какого племени?..
Один из монголов ответил:
ничьи дела?..
Еду приветствовать вашего великого хана, пожелать ему благополучия и
много лет царствования... Далеко ли мне еще ехать?
ли захочешь проскакать быстро, будешь ехать сто дней и его не встретишь,
а найдешь себе могилу на перекрестке трех дорог.
нетесь.
оторванным от рубахи. Теперь здоровым глазом он мог рассмотреть знатного
человека, сидевшего в лодке. Он был уже не молод. Черная окладистая бо-
рода с сильной проседью ниспадала на широкую грудь. Бархатная шапка,
отороченная бобром, была не нова и сильно выцвела. Да и красивый цветис-
тый кафтан был поношен. Суровое лицо и пристальные черные глаза смотрели
тяжело и неприветливо. Видно, человек этот когда-то жил в большой чести
и довольстве, а с тех пор видывал виды, и жизнь его сильно потрепала.
решили на том, что знатный посол в лодке поплывет близ берега, а монголы
верхом будут держаться поблизости.
и ременной петлей на шее, пошел у стремени передового нукера.