просвещение. Через полчаса Бородавкин, обремененный добычей, въезжал с
триумфом в город, влача за собой множество пленников и заложников. И так
как в числе их оказались некоторые военачальники и другие первых трех
классов особы, то он приказал обращаться с ними ласково (выколов, одна-
ко, для верности, глаза), а прочих сослать на каторгу.
ле следующую отметку:
хода, совершилось всерадостнейшее и вожделеннейшее событие. Горчица ут-
верждена повсеместно и навсегда, причем не было произведено в расход ни
единой капли крови".
у околицы Навозной слободы и в память которой доднесь празднуется тор-
жество, именуемое свистопляскою"...
телю чересчур фантастическим. Какая надобность была Бородавкину делать
девятидневный поход, когда Стрелецкая слобода была у него под боком и он
мог прибыть туда через полчаса? Как мог он заблудиться на городском вы-
гоне, который ему, как градоначальнику, должен быть вполне известен?
Возможно ли поверить истории об оловянных солдатиках, которые будто бы
не только маршировали, но под конец даже налились кровью?
тает возможным ответить на них нижеследующее: история города Глупова
прежде всего представляет собой мир чудес, отвергать который можно лишь
тогда, когда отвергается существование чудес вообще. Но этого мало. Бы-
вают чудеса, в которых, по внимательном рассмотрении, можно подметить
довольно яркое реальное основание. Все мы знаем предание о Бабе-Яге Кос-
тяной Ноге, которая ездила в ступе и погоняла помелом, и относим эти по-
ездки к числу чудес, созданных народною фантазией. Но никто не задается
вопросом: почему же народная фантазия произвела именно этот, а не иной
плод? Если б исследователи нашей старины обратили на этот предмет долж-
ное внимание, то можно быть заранее уверенным, что открылось бы многое,
что доселе находится под спудом тайны. Так, например, наверное обнаружи-
лось бы, что происхождение этой легенды чисто административное и что Ба-
ба-яга было не кто иное, как градоправительница, или, пожалуй, посадни-
ца, которая, для возбуждения в обывателях спасительного страха, именно
этим способом путешествовала по вверенному ей краю, причем забирала
встречавшихся по дороге Иванушек и, возвратившись домой, восклицала:
"Покатаюся, поваляюся, Иванушкина мясца поевши".
тописец находится на почве далеко не фантастической и что все рассказан-
ное им о походах Бородавкина можно принять за документ вполне достовер-
ный. Конечно, с первого взгляда может показаться странным, что Бородав-
кин девять дней сряду кружит по выгону; но не должно забывать, во-пер-
вых, что ему незачем было торопиться, так как можно было заранее предс-
казать, что предприятие его во всяком случае окончится успехом, и,
во-вторых, что всякий администратор охотно прибегает к эволюциям, дабы
поразить воображение обывателей. Если б можно было представить себе так
называемое исправление на теле без тех предварительных обрядов, которые
ему предшествуют, как-то: снимания одежды, увещаний со стороны лица исп-
равляющего и испрошения прощения со стороны лица исправляемого, - что бы
от него осталось? Одна пустая формальность, смысл которой был бы понятен
лишь для того, кто ее испытывает! Точно то же следует сказать и о всяком
походе, предпринимается ли он с целью покорения царств или просто с
целью взыскания недоимок. Отнимите от него "эволюции" - что останется?
важных ошибок. Так, например, эпизод, которому летописец присвоил назва-
ние "слепорода", - из рук вон плох. Но не забудем, что успех никогда не
обходится без жертв и что если мы очистим остов истории от тех лжей, ко-
торые нанесены на него временем и предвзятыми взглядами, то в результате
всегда получится только бо'льшая или меньшая порция "убиенных". Кто эти
"убиенные? Правы они или виноваты и насколько? Каким образом они очути-
лись в звании "убиенных"? - все это разберется после. Но они необходимы,
потому что без них не по ком было бы творить поминки.
но и его летописец не оставляет без разъяснения. "Очень часто мы замеча-
ем, - говорит он, - что предметы, по-видимому, совершенно неодушевленные
(камню подобные), начинают ощущать вожделение, как только приходят в
соприкосновение с зрелищами, неодушевленности их доступными". И в пример
приводит какого-то ближнего помещика, который, будучи разбит параличом,
десять лет лежал недвижим в кресле, но и за всем тем радостно мычал,
когда ему приносили оброк...
остальных трех первая имела целью разъяснить глуповцам пользу от уст-
ройства под домами каменных фундаментов; вторая возникла вследствие от-
каза обывателей разводить персидскую ромашку, и третья, наконец, имела
поводом разнесшийся слух об учреждении в Глупове академии. Вообще видно,
что Бородавкин был утопист и что если б он пожил подольше, то наверное
кончил бы тем, что или был бы сослан в Сибирь за вольномыслие, или выст-
роил бы в Глупове фаланстер.
ти, но нелишнее будет указать здесь на общий характер их.
тельный шаг вперед. Он с большею тщательностью подготовляет материалы
для возмущений и с большею быстротою подавляет их. Самый трудный поход,
имевший поводом слух о заведении академии, продолжался лишь два дня; ос-
тальные - не более нескольких часов. Обыкновенно Бородавкин, напившись
утром чаю, кликал клич; сбегались оловянные солдатики, мгновенно налива-
лись кровью и во весь дух бежали до места. К обеду Бородавкин возвращал-
ся домой и пел благодарственную песнь. Таким образом он достиг, наконец,
того, что через несколько лет ни один глуповец не мог указать на теле
своем места, которое не было бы высечено.
мение. Из рассказов летописца видно, что они и рады были не бунтовать,
но никак не могли устроить это, ибо не знали, в чем заключается бунт. И
в самом деле, Бородавкин опутывал их чрезвычайно ловко. Обыкновенно он
ничего порядком не разъяснял, а делал известными свои желания пос-
редством прокламаций, которые секретно, по ночам, наклеивались на угло-
вых домах всех улиц. Прокламации писались в духе нынешних объявлений от
магазина Кача, причем крупными буквами печатались слова совершенно несу-
щественные, а все существенное изображалось самым мелким шрифтом. Сверх
того, допускалось употребление латинских названий; так, например, пер-
сидская ромашка называлась не персидской ромашкой, а "Pyrethrum roseum",
иначе слюногон, слюногонка, жгунец, принадлежит к семейству "Compositas"
и т. д. Из этого выходило следующее: грамотеи, которым обыкновенно пору-
чалось чтение прокламаций, выкрикивали только те слова, которые были на-
печатаны прописными буквами, а прочие скрадывали. Как, например (см.
прокламацию о персидской ромашке):
И когда грамотеи выкрикивали эти слова, то народ снимал шапки, вздыхал и
крестился. Ясно, что в этом не только не было бунта, а скорее исполнение
предначертаний начальства. Народ, доведенный до вздыхания, - какого еще
идеала можно требовать!
тем достовернее, что глуповцы даже и до сего дня не могут разъяснить
значение слова "академия", хотя его-то именно и напечатал Бородавкин
крупным шрифтом (см. в полном собрании прокламаций N1089). Мало того:
летописец доказывает, что глуповцы даже усиленно добивались, чтоб Боро-
давкин пролил свет в их темные головы, но успеха не получили, и не полу-
чили именно по вине самого градоначальника. Они нередко ходили всем об-
ществом на градоначальнический двор и говорили Бородавкину:
милость, скажи!
мание глуповцев не более как уловкой, скрывавшей за собою упорное проти-
водействие, или потому, что хотел сделать обывателям сюрприз, - досто-
верно определить нельзя. Но должно думать, что тут примешивалось отчасти
и то и другое. Никакому администратору, ясно понимающему пользу предпри-
нимаемой меры, никогда не кажется, чтоб эта польза могла быть для ко-
го-нибудь неясною или сомнительною. С другой стороны, всякий администра-
тор непременно фаталист и твердо верует, что, продолжая свой администра-
тивный бег, он в конце концов все-таки очутится лицом к лицу с челове-
ческим телом. Следовательно, если начать предотвращать эту неизбежную
развязку предварительными разглагольствиями, то не значит ли это еще
больше растравлять ее и придавать ей более ожесточенный характер? Нако-
нец, всякий администратор добивается, чтобы к нему питали доверие, а ка-
кой наилучший способ выразить это доверие, как не беспрекословное испол-
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Куликов Роман
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Круз Андрей