ли зеркальные телефоны. На улицах, на площадях, в парках шептались кучки
марсиан. Ждали событий, поглядывали на небо. Говорили, что где-то горят
склады сушеного кактуса. В полдень в городе открыли водопроводные краны
и вода иссякла в них, но не надолго... Многие слышали на юго-западе от-
даленный взрыв. В домах заклеивали стекла бумажками - крест на крест.
пошатнувшейся власти Тускуба, предстоящих переменах. Тревожное возбужде-
ние прорезывалось, как искрой, слухами:
магазинах - слухи эти воспринимались по иному. О причине их возникнове-
ния здесь, видимо, знали больше. С тревожным злорадством говорили, что,
будто бы, гигантский цирк, номер одиннадцатый, взорван подземными рабо-
чими, что агенты правительства ищут повсюду склады оружия, что Тускуб
стягивает войска в Соацеру.
толпы, ожидали событий, поглядывали на неизвестно откуда появившихся
многозначительных, молодых марсиан, с заложенными в карманы руками.
белых афишек посыпался с неба на улицы. Правительство предостерегало на-
селение от злостных слухов: - их распускали анархисты, враги народа. Го-
ворилось, что власть никогда еще не была так сильна, преисполнена реши-
мости.
Достоверно знали только одно: сегодня вечером в доме Совета Инженеров
предстоит решительная борьба Тускуба с вождем рабочего населения Соацеры
- инженером Гором.
Солдаты охраняли лестницу, входы и крышу. Холодный ветер нагнал туман, в
мокрых облаках раскачивались фонари красноватыми, расплывающимися сияни-
ями. Неясной пирамидой уходили в мглу мрачные стены дома. Все окна его
были освещены.
члены Совета. Лица всех были внимательны и насторожены. В стене, высоко
над полом, проходили быстро одна за другой, в туманном зеркале, картины
города: внутренность фабрик, перекрестки, с перебегающими в тумане фигу-
рами, очертания водяных цирков, электро-магнитных башен, однообразные,
пустынные здания складов, охраняемые солдатами. Экран непрерывно соеди-
нялся со всеми контрольными зеркалами в городе. Вот, появилась площадь
перед домом Совета, - океан голов, застилаемый клочьями тумана, широкие
сияния фонарей. Своды зала наполнились зловещим ропотом толпы.
театром на возвышение, покрытое парчей, взошел Тускуб. Он был бледен,
спокоен и мрачен.
что сегодня мне здесь намерены противоречить. Одного этого слуха было
достаточно, чтобы государственное равновесие пошатнулось. Таковое поло-
жение вещей я считаю болезненным и зловещим. Необходимо раз и навсегда
уничтожить причину подобной возбуждаемости. Я знаю, среди нас есть при-
сутствующие, которые нынче же ночью разнесут по городу мои слова. Я го-
ворю открыто: город охвачен анархией. По сведениям моих агентов в городе
и стране нет достаточных мускулов для сопротивления. Мы накануне гибели
мира.
боратория для приготовления пьяниц, воров, убийц, свирепых сладостраст-
ников, опустошенных душ, - вот город. Спокойствие души, природная воля к
жизни, силы чувств - растрачиваются здесь на сомнительные развлечения и
болезненные удовольствия. Дым хавры, - вот душа города: дым и бред.
Уличная пестрота, шум, роскошь золотых лодок и зависть тех, кто снизу
глядит на эти лодки. Женщины, обнажающие спину и живот, женщины, сделан-
ные из кружев, духов и грима, - полуживые существа, оглушающие сладост-
растников. Афиши и огненные рекламы, вселяющие несбыточные надежды. Вот
город. Покой души сгорает в пепел. Ее желание одно, - жажда. Она жаждет
насытить пепел души влагой. Эта влага - всегда кровь. Скука, скука, - вы
видите - пыльные коридоры, с пыльным светом, где бредут сожженные души,
зевая от скуки. Скуку утоляет только кровь.
- разрушение. Думают, что анархия - свобода, нет, - анархия жаждет
только анархии. Долг государства бороться с этими разрушителями, - таков
закон жизни. Анархии мы должны противопоставить волю к порядку. Мы долж-
ны вызвать в стране здоровые силы и с наименьшими потерями бросить их на
борьбу с анархией. Мы объявляем беспощадную войну. Меры охраны - лишь
временное средство: неизбежно должен настать час, когда полиция откроет
свое уязвимое место. В то время, когда мы вдвое увеличиваем число аген-
тов полиции - анархисты увеличиваются в четыре раза. Мы должны первые
перейти в наступление. Мы должны разрушить и уничтожить город.
глаза горели.
низовать это разрушение. В дальнейшем я предложу план расселения здоро-
вой части городских жителей по сельским поселкам. Мы должны использовать
для этого богатейшую страну, - по ту сторону гор Лизиазира, - покинутую
населением после междоусобной войны. Предстоит огромная работа. Но цель
ее - велика. Разумеется, мерой разрушения города мы не спасем цивилиза-
ции, мы даже не отсрочим ее гибели, но мы дадим возможность миру - уме-
реть спокойно и торжественно.
на скамьях.
статистику рождаемости и смерти. Пройдет столетие и последний марсианин
застывающим взглядом в последний раз проводит закат солнца. Мы бессильны
остановить смерть. Мы должны суровыми и мудрыми мерами обставить пыш-
ностью и счастьем последние дни мира. Первое, основное: - мы должны
уничтожить город. Цивилизация взяла от него все, теперь он разлагает ци-
вилизацию, он должен погибнуть.
анин, которого Гусев видел в зеркале. Голос его был глухой, лающий. Он
выкинул руку по направлению Тускуба:
говаривает нас к смерти, чтобы сохранить власть. Он понимает, что только
уничтожением миллионов он еще может сохранить власть. Он знает, как не-
навидят его те, кто не летает в золотых лодках, кто родится и умирает
под землей, у кого душа выпита фабричными стенами, кто в праздник шата-
ется по пыльным коридорам, зевая от скуки, кто с остервенением, ища заб-
вения, глотает дым проклятой хавры. Тускуб приготовил нам смертное ложе,
- пусть сам в него ляжет. Мы не хотим умирать. Мы родились, чтоб жить.
Мы знаем смертельную опасность, - вырождение марса. Но у нас есть спасе-
ние. Нас спасет земля, - люди с земли, полудикари, здоровая, свежая ра-
са. Вот кого он боится больше всего на свете. Тускуб, ты спрятал у себя
в дому двух людей, прилетевших с земли. Ты боишься сынов неба. Ты силен
только среди слабых, полоумных, одурманенных хаврой. Когда придут
сильные, с горячей кровью, - ты сам станешь тенью, ночным кошмаром, ты
исчезнешь, как призрак. Вот чего ты боишься больше всего на свете! Ты
нарочно выдумал анархистов, ты сейчас придумал это, потрясающее умы,
разрушение города. Тебе самому нужна кровь, - напиться, ты призрак. Тебе
нужно отвлечь внимание всех, чтобы незаметно убрать этих двух смельча-
ков, наших спасителей. Я знаю, что ты уже отдал приказ...
куб, тяжело, из-под бровей, глядел ему в глаза...
щен в древнюю чертовщину... Я не боюсь твоих глаз...
зашатался. В молчании недышащего амфитеатра он опустился на скамью, уро-
нил голову в руки. Было слышно, как скрипнули его зубы.
наши жилы? Поздно. Поздно и жестоко. Мы лишь продлим агонию нашей плане-
ты. Мы лишь увеличим страдание, потому что, неизбежно, станем рабами за-
воевателей. Вместо покойного и величественного заката цивилизации - мы
снова вовлечем себя в томительные круги столетий. Зачем? Зачем нам, вет-
хой и мудрой расе, работать на завоевателей? Чтобы жадные до жизни дика-
ри выгнали нас из дворцов и садов, заставили строить новые цирки, копать
руду, чтобы снова равнины марса огласились криками войны? Чтобы снова
наполнять наши города опустошенными душами и сумасшедшими?
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Майер Стефани
Круз Андрей