одну шеренгу.
bichos. Нам остается теперь только пойти и купить этих bichos, если они вам
подойдут.
отправились рыскать по городу. Впереди нас бежала свора его юных и
возбужденных родственников. Город был небольшой, но разбросанный, здания в
нем стояли в типичном для Аргентины шахматном порядке. Как и предсказывал
Чарлз, куда бы мы ни приходили, Луну приветствовали радостными
восклицаниями, и на нас сыпалось множество приглашений принять участие в
выпивке. В ответ на подобную фривольность Луна решительно поворачивался
спиной, и мы снова пускались в путь. В конце концов один из юных членов
нашей свиты бросился со всех ног вперед и громко забарабанил по внушительной
двери какого-то большого дома. Когда мы подошли к двери, она была уже
открыта и на пороге стояла старуха, одетая в черное и поэтому похожая на
дряхлого таракана. Луна остановился перед ней и пожелал ей доброго вечера. В
ответ она слегка наклонила голову.
полицейского, который точно знает, что труп спрятан под кушеткой, и дает
преступнику понять, что отпирательства не помогут.
zoologico <Зоосад (испан.).> в Англии,-- продолжал Луна,-- и, возможно, он
захочет купить вашу птицу.
глазами.
умеет. Мне принес ее сын, и если ее можно продать, я буду только рада.
Заходите, сеньоры, и посмотрите попугая.
растениями в горшках. Он был похож на колодец внутри дома. Увидев птицу, я
еле сдержал радостный крик. Это был желтоголовый ара, редкий член семейства
попугаев. Он сидел на остатках деревянного насеста, который, по-видимому,
всю последнюю неделю он медленно и методично разрушал. Когда мы собрались
вокруг попугая, он, держа в клюве щепочку, поглядел на нас, издал короткий
гортанный звук и продолжал свою разрушительную работу. Луна бросил на меня
быстрый взгляд своих сияющих глаз, и я энергично кивнул ему. Он глубоко
вздохнул, с презрением оглядел попугая и повернулся к старухе.
сеньор согласен купить его. Вы, конечно, понимаете, что мы не можем
позволить себе заплатить очень щедро за такую обыкновенную шкодливую птицу,
которая к тому же не говорит. Сеньор никак не может дать вам за эту тварь
больше, скажем, двадцати пяти песо.
взрыва негодования.
бесцеремонно сунула его мне на плечо и протянула сморщенную руку за
деньгами. Я торопливо достал бумажник, боясь, как бы она не передумала. Дар
речи вернулся к Луне, только когда мы были уже на улице, а попугай удивленно
и довольно кричал гортанным голосом над моим ухом. Луна уныло покачал
головой.
купили ее баснословно дешево.
которые, не торгуясь, соглашаются с любой предложенной ценой, я боюсь за
будущее Аргентины. К чему мы придем, если каждый будет так делать?
утешений и все ворчал, вспоминая поведение старухи. Свою веру в человечество
он восстановил только после оживленного получасового разговора еще с одним
владельцем попугая. Этот торговался за свою птицу до последнего.
домой целый небольшой зоосад. У нас было пять попугаев (в том числе, к моей
радости, еще один желтоголовый ара), два карликовых бразильских кролика с
рыжеватыми лапками и белыми меховыми очками вокруг глаз и агути -- большой
грызун с черными глазами, тонкими конечностями и нравом рысака, страдающего
острым приступом нервной депрессии. Мы отнесли животных в дом Луны и
выпустили их во дворике. Луна опять сколотил из своих родственников отряд и
отправил его добывать повсюду пустые ящики, проволочные сетки, доски,
молотки, гвозди и другое плотницкое снаряжение. Потом целых два часа мы
строили жилища для моих приобретений. Наконец последнее из них было посажено
в клетку, а мы с Луной уселись за стол и с аппетитом стали есть и пить. Из
груды деревянных ящиков доносилось тихое ворчание и вскрики, которые для уха
собирателя животных звучат райской музыкой. Потом, поставив рядом с собой
большой стакан вина, я сел перед клетками, чтобы рассмотреть своих
подопечных при свете фонарика, а Луна попросил принести гитару и пел
мелодичные и грустные народные аргентинские песни, стуча иногда в гулкую
деку гитары, как в барабан.
они были довольно ручные и умели говорить "Лорито", что в Аргентине
равнозначно "Попке". Так как все они были примерно одного роста и возраста,
мы посадили их в клетку вместе, и теперь они с фальшиво-многозначительным
видом древних рептилий, который попугаи такие мастера напускать на себя,
расселись рядком, словно присяжные, разодетые в яркие одежды. От плохого
питания они совсем запаршивели, но, несмотря на их неопрятную внешность, я
был доволен ими, так как знал, что через несколько недель хорошей кормежки
они совершенно изменятся, и после следующей линьки оперение их будет
отливать лимонно-желтыми и синими тонами, а оттенки зеленого будут так
богаты, что коллекция изумрудов рядом с ними безнадежно померкнет. Я
осторожно завесил клетку мешковиной и услышал, как птицы отряхиваются,
готовясь ко сну,-- такой звук бывает, когда распечатывают колоду карт.
их вместе, и по тому, как они тотчас прильнули друг к другу и стали
ворковать, можно было думать, что из них получится нежная парочка. Они
сидели на насесте и глядели на меня, время от времени склоняя головы набок,
словно желая прикинуть, не более ли я привлекателен, если рассматривать меня
в таком аспекте. Оперение их было в основном пронзительного зеленого цвета,
и только на затылке желтел широкий ярко-канареечный полумесяц. Для ара,
которые, как правило, наиболее крупные среди попугаев, они были мелковаты,
даже чуть-чуть меньше и изящнее обыкновенных амазонских попугаев. Они что-то
тихо бормотали мне и друг другу, а их бледные веки так сонно опускались на
блестящие глаза, что я и их закрыл мешковиной и отошел.
доставило мне особенно большую радость. Я вытащил их из клетки. Это были еще
детеныши величиной не больше ладони, и мне было очень приятно ощущать тепло
их пушистых телец. Они водили носиками, принюхиваясь к непонятным запахам
пищи и цветов. На первый взгляд их можно было принять за обыкновенных
европейских крольчат, но, присмотревшись, я увидел, что они не совсем на них
похожи. Во-первых, они отличались очень короткими и изящными ушами, спины у
них были темно-коричневые и вce в ржаво-бурых пятнышках и полосках, лапы --
светло-рыжие, а вокруг каждого глаза кольцом росла белая шерстка.
взрослыми, эти животные все равно остаются среди кроличьего племени
карликами и достигают лишь половины роста европейского дикого кролика.
Насколько мне было известно, ни один зоопарк мира не обладал этими
интересными маленькими существами, и я был рад заполучить их, хотя немного
сомневался, что смогу доставить их в Европу, потому что все кролики и зайцы
тяжело переживают неволю. Но мои кролики были очень молодыми, и я надеялся,
что они приживутся.
шлепнулся на соломенную подстилку, дрожа всем телом. На мордочке его было
такое же выражение, которое должно быть у старой девы, много лет
заглядывавшей перед сном под кровать и наконец обнаружившей там мужчину.
Однако, угостив зверька кусочком яблока, я успокоил его настолько, что он
даже позволил себя погладить. Агути -- это грызуны, члены многочисленного и
интересного отряда. В него входят и мышь-малютка, которая может уместиться в
чайной ложечке, и капибара, достигающая размеров крупной собаки, а между
двумя этими крайностями есть великое множество всевозможных белок, сонь,
крыс, дикобразов и других, непохожих друг на друга, животных. Оговорим
сразу, что агути не самые характерные члены этого семейства. Если уж
говорить откровенно, то они похожи на помесь низкорослого предшественника
лошади и горемыки кролика. Шерстка у агути имеет цвет полированного красного
дерева. На крестце этот цвет постепенно переходит в красновато-бурый.
Шоколадно-коричневые ноги, очень длинные и тонкие, как у рысака,
оканчиваются комком хрупких музыкальных пальцев, которые и делают агути
похожим на древнюю лошадь. Задние ноги у него мощные, они служат опорой
непропорционально массивной задней части туловища, и поэтому у агути такой
вид, будто у него сзади горб. Голова -- как у кролика, но немного удлиненная
(так что в ней опять-таки есть что-то лошадиное). У агути большие красивые
глаза, округлые уши и густые черные усы, которые непрестанно шевелятся. Если
ко всему этому добавить темперамент животного, его постоянную нервозность,
его дикие прыжки в воздух при малейшем звуке и следующие за этим припадки
лихорадочного озноба, то просто удивляешься, как вообще мог выжить этот вид.
Мне кажется, что стоит только одному ягуару заворчать, и все агути в радиусе
ста ярдов тотчас скончаются от разрыва сердца. Размышляя об этом, я завесил
клетку, и животное тотчас опять взвилось в воздух, а приземлившись, стало
дрожать всем телом. Однако через несколько минут агути снова пришел в себя и
Куликов Роман
Круз Андрей
Володихин Дмитрий
Сапковский Анджей
Лукьяненко Сергей
Володихин Дмитрий