Чтение 21–й страницы книги ~Охотники за жирафами~

арьергарде, готовый защитить их от любой неожиданности.

Чтобы переправиться через Лимпопо, требовалось время, а так как до
ближайшего брода было около пяти миль, враг мог настичь их еще до того, как
все окажутся на другом берегу. Так и случилось. Брод был довольно глубок, и
скот не хотел идти в воду; многим животным приходилось помогать добираться
до противоположного берега. На все это нужно было время, и, прежде чем они
успели переправиться, поднялась тревога: с тыла приближался враг. Воины
Мосиликатсе так привыкли к победам, что начали наступление прямо с ходу,
хотя первыми подошли к реке всего человек двести.

Вооруженные дротиками и прикрываясь щитами, испуская пронзительные вопли,
они с дикой свирепостью ринулись на Макору. Такую кровожадность порождает
только многолетняя привычка к войне и насилию.

Но хотя макололо покинули свои дома, даже не попытавшись защитить их,
теперь они показали себя истинными воинами.

Они ринулись навстречу матабили, и закипел рукопашный бой - и те и другие
дрались, как черти. Можно было подумать, что главная забота Макоры -
защищать своих белых друзей. Ясно было, что воинам приказано держаться между
охотниками и врагом. Но Гендрик и Аренд, как и подобало молодым офицерам, не
упустили случая показать свою силу и умение. Они открыли огонь по матабили.
Их примеру тут же последовали Виллем и Ганс; впервые в жизни они брали на
мушку не зверя, а человека.

Раздалось четыре выстрела, и четверо воинов Мосиликатсе упали на землю,
еще двоих почти тотчас застрелили Макора, Синдо и еще один макололо,
вооруженные мушкетами.

Укрывшись за своими лошадьми, охотники перезарядили ружья, и враг потерял
еще четверых бойцов. Если бы нападающие могли подойти к охотникам, те скоро
пали бы под тучей дротиков, но макололо не подпускали к ним врага.

Прикрываясь щитами, которыми они действовали с величайшей ловкостью, два
воина-туземца могут бороться друг с другом очень долго, прежде чем один из
них окажется побежденным.

Сейчас, однако, дело обстояло совсем иначе: четверо охотников брали
врагов на мушку, и после каждого выстрела еще один матабили падал наземь.
Вскоре ряды противника поредели. И матабили поняли, что огнестрельное
оружие, к которому они издавна относились с презрением, в умелых руках -
страшная сила.

Им уже было ясно, что зря они понадеялись на себя и вступили в бой, не
дождавшись, пока подойдет все войско. Вот теперь и приходится отступать,
оставляя на поле боя больше тридцати убитых.

В этой схватке Макора потерял всего шесть человек и был так рад этому,
что едва не пустился преследовать врага в надежде завершить и упрочить
победу. Но он знал, что любая его победа будет недолгой, что очень скоро
перед ним окажутся тысячи врагов и что в конце концов ему придется
отступать, поэтому он отказался от погони за растерявшимся противником и
продолжал переправу.

Когда солнце село, племя со всем своим имуществом было уже в безопасности
на противоположном берегу; воины заняли здесь надежные позиции, чтобы
пресечь любую попытку матабили перебраться через реку, и племя двинулось
дальше.

Теперь у Макоры не было ни клочка земли. Помогая своим белым друзьям, он
лишился дома. Отныне он изгнанник, по пятам гонится мстительный враг, и
нигде не ждут друзья. Племя его слишком немногочисленно, чтобы те, кто может
повстречаться на пути, отнеслись к нему с уважением. Скоро все узнают, что
злосчастных макололо преследует могучий Мосиликатсе, и тогда они будут
изгнаны отовсюду, нигде не найдут покоя и пристанища, у них отнимут скот -
их единственное богатство, а быть может, и жизнь.

Виллем и его спутники горько сожалели, что навлекли на своего защитника
такую беду, а сам он, казалось, больше всего огорчался тем, что не сумел
помочь друзьям.

Последними через реку перенесли тела павших в схватке воинов макололо;
ночью их похоронили.

А убитые матабили остались там, где их застигла смерть, во власти хищных
зверей.

Чтобы дать охотникам некоторое представление о нравах и обычаях врагов,
Макора рассказал им, что матабили никогда не хоронят своих мертвецов, даже
родных не хоронят. Сыновья оттаскивают тела родителей подальше от деревни и
предоставляют их заботам гиен и стервятников. Всю ночь из-за реки доносились
рычание, вой, шум драки; и воины макололо, охранявшие брод, не сомневались,
что к утру на поле боя останутся одни лишь кости убитых врагов. Шум этот для
ушей макололо звучал, как музыка, а сознание, что они победили прославленных
воинов Мосиликатсе, едва не вознаградило их за потерю дома.

Глава 34
ТИРАНИЯ И ВЕРНОСТЬ

На следующее утро еще до того, как макололо двинулись в путь, на другом
берегу показался большой отряд воинов Мосиликатсе. Как уже говорилось,
женщин, детей и скот отправили еще раньше, и они должны были уходить как
можно скорее, а большинство мужчин остались, надеясь задержать врага, чтобы
племя выиграло еще один день пути. Черныша отправили сопровождать быков,
нагруженных костью. Ему оказали величайшее доверие, и это отчасти утешило
его: ведь ему опять пришлось оставить своих молодых хозяев на попечение
Конго, который, по мнению Черныша, всегда был виновником всех бед.

Отправляясь в путешествие, охотники взяли с собой на всякий случай
несколько запасных ружей; теперь их достали и держали наготове. Едва
рассвело, матабили начали переправляться через Лимпопо. Опасаясь, что тиран
разгневается, если узнает об их малодушии, они без оглядки кидались в реку.

Первые пятеро или шестеро были убиты, но это не охладило пыла остальных.
Они как безумные прыгали с берега в поток и шли наперерез течению, хотя вода
поднималась выше пояса.

Взобраться на противоположный берег можно было лишь небольшим ущельем или
оврагом футов в десять шириной. Подняться по нему было бы нелегко, даже если
бы наверху не ждал вооруженный противник, но, когда вас встречают градом
стрел, уцелеть почти невозможно.

И все-таки матабили решились пойти навстречу грозной опасности и не стали
с этим медлить.

Они шли и шли как одержимые, и скоро у входа в овраг собралась большая
толпа. Но в узкое горло оврага не могло протиснуться много воинов сразу.
Макора с первого взгляда оценил преимущества своей позиции и велел своим
воинам удержать ее. С десяток матабили начали было подниматься по оврагу, но
ни одному не удалось взобраться по его скользким откосам. Не имея твердой
опоры, они почти не могли пользоваться дротиками и щитами, и скоро их
мертвые тела понесло вниз по течению.

Те, кому удалось немного подняться по оврагу, натолкнулись на макололо,
засевших по обеим сторонам его, и пали под ударами копий. А охотники то и
дело перезаряжали ружья и стреляли по тем, кого не достигали копья. Не
прошло и десяти минут, как матабили уже поняли, что и на сей раз поступили
опрометчиво и не сумеют перебраться через реку, пока макололо остаются на
другом берегу. Поняв это, они отступили на свой берег, и шум битвы вновь
утих, слышались лишь злобные угрозы.

В этой второй схватке были ранены всего пятеро макололо - их ранило
дротиками. Не имея возможности сойтись с противником врукопашную, матабили
метали дротики издали. Макора, понимая, что, как только он оставит столь
выгодную позицию, враг тотчас начнет его преследовать, решил обороняться
здесь до последней возможности, чтобы женщины и дети могли уйти подальше от
опасных мест.

Два часа кряду враждующие отряды оставались каждый на своем берегу и не
начинали битвы. Шел лишь словесный бой. Они обменивались угрозами,
насмешками, приглашениями перейти реку, но ни те, ни другие приглашений не
принимали.

Наконец Макора и его воины решили, что пора сниматься с места и догонять
отступающее племя. При этом нужно было как-то перехитрить матабили, чтобы те
тотчас не переправились через реку и; не погнались за ними по пятам. Но
Гендрик уже все обдумал и изложил свой план вождю.

- Пусть ваши воины отойдут, - сказал он Макоре. - Деревья скроют их от
глаз врага, а у нас есть лошади, и мы сможем ускакать в любую минуту.
Поэтому мы останемся и будем маячить на виду у врага, пока он не разгадает
обман.

План был превосходен и легко осуществим. Макора сразу согласился.

- Только не торопитесь, - сказал Виллем. - Не отходите, пока я не начну
стрелять. Я думаю, моя пушка бьет достаточно далеко. Нет-нет, да и свистнет
у них над ухом пуля, и они будут знать, что мы еще здесь, и не заподозрят,
что остальные ушли.

Виллем отполз в сторону, где берег немного выдавался вперед, прицелился в
рослого матабили, стоявшего за рекой на самом виду, и выстрелил. С громким
криком тот покачнулся и упал, а остальные поспешили спрятаться за кусты. А
макололо, воспользовавшись смятением, без шума отошли; только вождь, Синдо и
еще двое, у которых были лошади, остались вместе с охотниками охранять
переправу.

Около часа оставались они у брода, а матабили ни разу не попытались выйти
к реке. Их больше не было видно, и Макора, опасаясь, как бы они не снялись с
места и не нашли где-нибудь другой брод, предложил не сторожить здесь больше
и поскорее догнать племя. Это было вполне разумно: ведь если матабили в
самом деле найдут другой брод, племя окажется в опасности. Поэтому решили
уходить, но так, чтобы враг об этом не узнал.

На кустах развесили кое-какую одежду, постаравшись, чтобы с того берега
казалось, будто здесь притаились люди, потом Виллем в последний раз
выстрелил, и один за другим они, крадучись, отошли, сели на коней и скрылись
за деревьями.

Примерно через час они нагнали пеших воинов, а еще немного погодя все
племя снова было вместе. Вечерело. Поблизости оказалась вода, и они решили