отправлена в Гоав на корабле, который вез туда бродяжек и уличных
побирушек. А там ее скоро нашел Бра-де-Фер.
шокированный таким бесстыдством молодого человека. - Ведь, конечно же, с
тех пор, как ты ушел в море, она Оставила этот... это ремесло. Того, что
ты привозишь домой, достаточно для вас обоих, и с лихвой.
вижу, почему я должен стать помехой в том, что она считает серьезным и
важным делом. Она гордится своим положением, гордится, что ее навещают
лучшие люди в порту. И ей приятно, что в свои без малого сорок лет она
берет верх над желторотыми дурочками, которые каждый год приезжают туда.
С какой стати мне менять достойный, приятный ей образ жизни, даже если
бы я мог? Нет, она милая, очаровательная женщина и всегда была мне
хорошей матерью. У нее есть только один недостаток - слишком уж она
щепетильна во всяких пустяках. Пока я дома, она меня все время пилит, и
рыдает, когда я ухожу в море. И полна страха, что я свяжусь с женщиной,
которая меня погубит.
ведет, - сказал Генри Морган.
ремеслом, мозг устроен иначе? Нет, сэр, поверьте мне, жизнь ее
безупречна: молится она утром, днем и вече - ром каждый день, а дом
содержит в такой чистоте, в таком порядке, что в Гоаве прекрасней его
не найти. Да вот, сэр, в прошлый раз я хотел подарить ей шарф, который
достался мне при дележке, тонкий, как паутинка, расшитый золотом.
Но она наотрез от него отказалась. Ведь он обвивал шею женщины, которая
исповедует веру римской церкви, и доброй гугенотке не подобает надевать
его. А как она тревожится за меня, когда я в море! Ужасно боится, что я
буду ранен, но куда пуще страшится за мою душу. Вот и все, что я знаю о
моей семье, сэр.
необычной формы с перуанским вином. У каждого кувшинчика было два
горлышка, и пока из одного лилось вино, второе издавало переливчатый
свист.
мной, Кер-де-Гри?
сказал задумчиво:
Красная Святая, и весь Панамский рой набросится на нас со злобным
жужжаньем. Уж, наверное, ее стерегут даже ревнивее, чем когда - то
стерегли Прекрасную Елену. Ты ведь слышал про Красную Святую?
звал ее. И я ли один? Кто в этой части мира не слышал о ней? И кто
знает о ней хоть что - нибудь? Странно, какое волшебство заключено в
имени этой женщины. Санта Роха! Санта Роха! Оно творит страсть в сердце
каждого мужчины - не деятельную страсть, когда цель достижима, но
желание - мечту - "будь я красавцем... будь я принцем..." - вот такое
желание. Юноши строят безумные планы - пробраться в Панаму переодетыми,
взорвать город порохом, и грезят, как увезут оттуда Красную Святую.
Сэр, мне довелось услышать, как матрос, совсем сгнивший от дурной
болезни, шептал ночью: "Не пристань ко мне эта язва, я бы отправился
искать Санта Роху". Моя мать у себя в Гоаве совсем извелась от страха,
что я сойду с ума и кинусь в Панаму. Эта непонятная женщина внушает ей
ужас. "Держись от нее подальше, сын! - говорит она. - Это дурная
женщина, она дьяволица и уж, конечно, католичка!" И ведь мы не знаем ни
одного человека, который ее видел бы своими глазами. Мы даже не знаем
точно, что и вправду в Золотой Чаше есть такая женщина - Красная
Святая. Ах, она заполнила все наше море грезами - грезами неутолимой
страсти. Вы знаете, сэр, я иногда думаю, что из - за нее Золотую Чашу,
быть может, ждет судьба Трои.
и губы его тронула кривая улыбочка.
душевному миру мужчин. Разумеется, все это нелепый вздор. Вероятно, это
хитрая баба, которая черпает свои прелести из легенды. Но что породило
легенду? Твое здоровье, Кер-де-Гри. Ты будешь мне хорошим другом и
верным?
будто и не прерывая своей речи. - Они словно носят с собой боль в
дырявом мешке. Говорят, ты часто любил, Кер-де-Гри. И ты не чувствовал
боли, которая в них?
грустно - с кем так не бывает? Но чаще от женщин я получал только
радость.
изведал этой боли. Всю мою жизнь отравила любовь. И жизнь, которую я
веду, была мне навязана погибшей любовью.
немножко смешно, что я был влюблен. Теперь бы я уже не смог завоевать
сердце графской дочери.
слишком страстно. Однажды она пришла ко мне в розовый сад и провела в
моих объятиях всю ночь до зари. Я хотел бежать с ней в какую - нибудь
неизвестную чудесную страну и утопить ее титул в море, укрывшем нас.
Быть может, я сейчас жил бы мирно в Виргинии и маленькие радости
теснились бы вокруг меня.
руки, а ее... - о милая Элизабет!.. ее оторвали от моей груди. Меня,
связанного, тут же отвезли на корабль и на Барбадосе продали. Пойми же,
Кер-де-Гри, какая отрава разъедает мое сердце! Все эти годы ее лицо
было со мной во всех моих скитаниях. Порой мне кажется, что я все -
таки что - то мог бы сделать... Но ее отец был могущественным лордом.
и с запада все чаще доносился голос, моля и высмеивая, язвя и обольщая
Генри Моргана. Он забыл море и свои праздные корабли. От долгого
безделья флибустьеры совсем обнищали. Они валялись на палубах и
поносили своего капитана, сонного лентяя. А он отчаянно вырывался из
тугой сети грез и спорил с голосом.
Из - за нее отпетые головорезы воют на луну, как влюбленные псы. Она
сводит с ума неутолимой любовью. Я должен что - то сделать - сделать
что угодно, лишь бы избавиться от пут этой женщины, которую никогда не
видел. Я должен уничтожить призрак! Захватить Золотую Чашу - это пустые
мечты. Нет, как видно, желаю я только смерти!"
стал он вдвое сильнее и мучительнее. Мысли мешали ему уснуть. Когда
следом за усталостью все - таки прокрадывалась дремота, вместе с ней
являлась Санта Роха.
кубком ужасов. Я разграблю Маракайбо, разорву в клочья и брошу истекать
кровью на песке!"
исчисленные чары.)
шири моря! Мы отправляемся за несметными сокровищами!"
оборонялся.
однако защитники держались стойко.
всех вокруг.
сражаться насмерть. И не просить пощады, братья. Если мы дрогнем, наш
любимый город...
волна нападающих.
Услышь меня! Услышь меня! Пощады! Иисусе, где ты?
с петель. Из комнат вытаскивалось все, что можно было вытащить. Женщин
согнали в церковь и заперли там. Затем к Генри Моргану привели
Панов Вадим
Влодавец Леонид
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Володихин Дмитрий
Сапковский Анджей