виден длинный белый шрам на сером, как грифель, боку, словно его стегнули
раскаленным бичом.
убежал, разорвав путы, и прятался, пока рана не зажила. Тогда он вернулся
ночью на поля охотников. Теперь я припоминаю, что у него было три сына.
Все это произошло много-много дождей тому назад и очень далеко отсюда - на
полях Бхаратпура. Что случилось с этими полями в следующую жатву, Хатхи?
Маугли.
землях, и на пастбищах, и на мягких, вспаханных полях не осталось теперь
ни одного человека, который получал бы пищу от земли. Вот как были
вытоптаны бхаратпурские поля, и это сделал я с моими тремя сыновьями. А
теперь скажи мне, Маугли, как ты узнал про это? - спросил Хатхи.
лжет. Это было хороню сделано, Хатхи с белым рубцом, а во второй раз
выйдет еще лучше, потому что распоряжаться будет человек. Ты знаешь
деревню человечьей стаи, что выгнала меня? Не годится им жить там больше.
Я их ненавижу!
топтали поля в Бхаратпуре, и мне бы не хотелось снова будить этот запах.
земле. Пусть ищут себе другое логово. Здесь им нельзя оставаться. Я
слышал, как пахнет кровь женщины, которая меня кормила, - женщины, которую
они убили бы, если бы не я. Только запах свежей травы на порогах домов
может заглушить запах крови. От него у меня горит во рту. Напустим на них
джунгли, Хатхи!
не увидели, как погибли деревни под весенней порослью. Теперь я понял:
твоя война станет нашей войной. Мы напустим на них джунгли.
злобы, - как то место, где стояли слоны, опустело, и только Багира
смотрела на Маугли с ужасом.
зашагали по долинам. Они шли все дальше и дальше через джунгли и сделали
шестьдесят миль, то есть целый двухдневный переход. и каждый их шаг и
каждое покачивание хобота были замечены и истолкованы Мангом, Чилем,
Обезьяньим Народом и всеми птицами. Потом слоны стали кормиться и мирно
паслись не меньше недели. Хатхи и его сыновья похожи на горного удава Каа:
они не станут торопиться, если в этом нет нужды.
пронесся слух, что в такой-то и такой-то долине корм и вода всего лучше.
Свиньи, которые готовы идти на край света ради сытной кормежки, тронулись
первые, отряд за отрядом, переваливаясь через камни; за ними двинулись
олени, а за оленями - маленькие лисицы, которые питаются падалью. Рядом с
оленями шли неповоротливые антилопы-нильгау, а за нильгау двигались дикие
буйволы с болот. Вначале легко было бы повернуть обратно рассеянные и
разбросанные стада, которые щипали траву, брели дальше, пили и снова
щипали траву, но как только среди них поднималась тревога, кто-нибудь
являлся и успокаивал их. То это был дикобраз Сахи с вестью о том, что
хорошие корма начинаются чуть подальше; то нетопырь Манг с радостным
писком проносился, трепеща крыльями, по прогалине, чтобы показать, что там
никого нет; то Балу с полным ртом кореньев подходил, переваливаясь, к
стаду и в шутку или всерьез пугал его, направляя на настоящую дорогу.
Многие повернули обратно, разбежались или не захотели идти дальше, но
прочие остались и по-прежнему шли вперед.
свиньи и нильгау топтались, двигаясь по кругу радиусом в восемь или десять
миль, а хищники нападали на них с краев. А в центре круга была деревня, а
вокруг деревни созревали хлеба на полях, а в полях сидели люди на вышках,
похожих на голубятни и построенных для того, чтобы пугать птиц и других
воришек.
джунглей, сломали хоботами жерди, и вышки упали, как падает сломанный
стебель болиголова, а люди, свалившись с них, услышали глухое урчанье
слонов. Потом авангард напуганной армии оленей примчался и вытоптал
деревенское пастбище и вспаханные поля; а за ними пришли тупорылые свиньи
с острыми копытами, и что осталось после оленей, то уничтожили свиньи.
Время от времени волки тревожили стада, и те, обезумев, бросались из
стороны в сторону, топча зеленый ячмень и ровняя с землей края
оросительных каналов. Перед рассветом в одном месте на краю круга хищники
отступили, оставив открытой дорогу на юг, и олени ринулись по ней, стадо
за стадом. Другие, посмелей, залегли в чаще, чтобы покормиться следующей
ночью.
увидели, что все посевы погибли. Это грозило смертью, если люди не уйдут
отсюда, потому что голод был всегда так же близко от них, как и джунгли.
Когда буйволов выгнали на пастбища, голодное стадо увидело, что олени
дочиста съели всю траву, и разбрелось по джунглям вслед за своими дикими
товарищами. А когда наступили сумерки, оказалось, что три или четыре
деревенских лошади лежат в стойлах с проломленной головой. Только Багира
умела наносить такие удары, и только ей могла прийти в голову дерзкая
мысль вытащить последний труп на середину улицы.
сыновьями вышел подбирать то, что осталось; а там, где пройдет Хатхи, уже
нечего больше подбирать. Люди решили питаться зерном, припасенным для
посева, пока не пройдут дожди, а потом наняться в работники, чтобы
наверстать потерянный год. Но пока хлеботорговец думал о своих корзинах,
полных зерна, и о ценах, какие он будет брать с покупателей, острые клыки
Хатхи ломали угол его глинобитного амбара и крушили большой плетеный
закром, где хранилось зерно.
свое слово. Богам он уже молился, но напрасно. Возможно, говорил он, что
деревня, сама того не зная, оскорбила какого-нибудь бога джунглей: по
всему видно, что джунгли против них. Тогда послали за главарем соседнего
племени бродячих гондов, маленьких, умных, черных, как уголь, охотников,
живущих в глубине джунглей, чьи предки происходят от древнейших
народностей Индии - от первоначальных владельцев земли. Гонда угостили
тем, что нашлось, а он стоял на одной ноге, с луком в руках и двумя-тремя
отравленными стрелами, воткнутыми в волосы, и смотрел не то с испугом, не
то с презрением на встревоженных людей и на их опустошенные поля. Люди
хотели узнать, не сердятся ли на них его боги, старые боги, и какие жертвы
им нужны. Гонд ничего не ответил, но сорвал длинную плеть ползучей дикой
тыквы, приносящей горькие плоды, и заплел ею двери храма на глазах у
изумленного божка. Потом он несколько раз махнул рукой по воздуху в ту
сторону, где была дорога в Канхивару и ушел обратно к себе в джунгли
смотреть, как стада животных проходят по ним. Он знал, что когда джунгли
наступают, только белые люди могут остановить их движение.
вырастет там, где люди молились своему богу, и чем скорее они уйдут
отсюда, тем лучше.
тех пор, пока у них были летние запасы. Они пробовали собирать орехи в
джунглях, но тени с горящими глазами следили за ними даже среди дня, а
когда люди в испуге повернули обратно, со стволов деревьев, мимо которых
они проходили всего пять минут назад, оказалась содранной кора ударами
чьей-то большой, когтистой лапы. Чем больше люди жались к деревне, тем
смелей становились дикие звери, с ревом и топотом гулявшие по пастбищам у
Вайнганги. У крестьян не хватало духа чинить и латать задние стены
опустелых хлевов, выходившие в лес. Дикие свиньи топтали развалины, и
узловатые корни лиан спешили захватить только что отвоеванную землю и
забрасывали через стены хижины цепкие побеги, а вслед за лианами
щетинилась жесткая трава. Холостяки сбежали первыми и разнесли повсюду
весть, что деревня обречена на гибель. Кто мог бороться с джунглями, когда
даже деревенская кобра покинула свою нору под смоковницей!
через равнину тропы становились все уже и уже. И трубный зов Хатхи и его
троих сыновей больше не тревожил деревню по ночам: им больше незачем было
приходить. Поля за околицей зарастали травой, сливаясь с джунглями и для
деревни настала пора уходить в Канхивару.
их врасплох. Нечиненые крыши стали протекать, выгон покрылся водой по
щиколотку, и все, что было зелено, пошло сразу в рост после летней засухи.
Тогда люди побрели вброд - мужчины, женщины и дети - под слепящим и теплым
утренним дождем и, конечно, обернулись, чтобы взглянуть в последний раз на
свои дома.
ворота, с грохотом рухнули балки и кровли за деревенской оградой. Люди
увидели, как мелькнул на мгновение блестящий, черный, как змея, хобот,
разметывая мокрую солому крыши. Он исчез, и опять послышался грохот, а за
грохотом - визг. Хатхи срывал кровли с домов, как мы срываем водяные
лилии, и отскочившая балка ушибла его. Только этого ему и не хватало,
чтобы разойтись вовсю, потому что из диких зверей, живущих в джунглях,
Посняков Андрей
Русанов Владислав
Корнев Павел
Ильин Андрей
Андреев Николай
Лукьяненко Сергей