замолчал - то ли засмущался, то ли сообразил, что, оставшись
в одиночестве, не стоит особенно орать и распускать хвост,
не то живо угодишь в суп. Таня не волновалась. Она сделала
все именно так, как было нужно, остальное зависело не от
нее. В любом случае лично ей ничто не угрожало.
бы хоть что-то в мире могло угрожать Тане!
Приблизившись, он начал двоиться, и Таня поняла, что машин
две. Натужно подвывая на ухабах и рытвинах, автомобили
подъехали совсем близко и остановились напротив дома.
послышались осторожные шаги и в комнату не заглянуло широкое
румяное лицо с густым ежиком волос и тупыми свиными
глазками. Тогда она поднялась, ничуть не стесняясь своей
наготы, и принялась неторопливо и тщательно одеваться. Люди,
которыми постепенно наполнялась комната, время от времени
воровато косились в ее сторону, но тут же испуганно отводили
глаза. Они были в курсе.
словно собирался с минуты на минуту отправиться на какой-
нибудь светский раут. Его седая, слегка поредевшая шевелюра
была уложена волосок к волоску, суховатое лицо со скошенным
назад черепашьим подбородком лоснилось после тщательного
бритья, рубашка резала глаза своей первозданной белизной, на
пиджаке не было ни пылинки, а идеально отутюженные брюки
аккуратными складками ниспадали на сверкающие носки ботинок.
Не хватало разве что шелкового цилиндра и тросточки, чтобы
каждому стало ясно: перед ним настоящий джентльмен в лучших
традициях доброй старой Англии.
подчеркнуто стараясь не задевать краями одежды стены и
мебель, чтобы ненароком не испачкаться. Его свита
почтительно расступилась. Он остановился напротив кровати и
некоторое время с брезгливым любопытством разглядывал
спящего Шубина. Потом его взгляд переместился на Таню,
которая стояла у окна, неторопливо застегивая блузку, и его
холодноватые, неопределенного голубовато-серого цвета глаза
заметно потеплели. Он благосклонно кивнул девушке и снова
повернулся к адвокату. Шубин продолжал безмятежно
посапывать, не ведая, что над его головой уже сгустились
грозовые тучи. Бросив на Андрея Валентиновича последний
взгляд, пожилой джентльмен молча отступил от кровати и
негромко сказал:
одежды на нем не оказалось, без лишних церемоний схватили за
волосы. Плечистый парень с бритым затылком и мощными
бицепсами рванул остатки адвокатской шевелюры на себя с
такой силой, что в кулаке у него остался клок вырванных с
корнями волос, а Шубин, издав невнятный спросонья, но полный
боли и ужаса крик, кубарем скатился с кровати, впечатавшись
холеным породистым лицом в грязные доски пола. Его
немедленно ударили в ребра носком тяжелого ботинка, а когда
он поднял голову, чтобы закричать, тот же ботинок обрушился
на его затылок. Шубин снова клюнул носом, словно пытаясь
просунуть голову в подвал и посмотреть, как там поживают
мыши. Перед глазами у него полыхнула ослепительная белая
вспышка, рот мгновенно наполнился кровью. Шубин попытался
вдохнуть, захлебнулся кровавой слизью и мучительно
закашлялся, корчась на полу и разбрасывая во все стороны
красные брызги.
коротко напомнила:
украдкой оглядел свои руки и одежду, дабы убедиться, что на
них не попали красные брызги. Седовласый джентльмен снова
одобрительно кивнул и сделал еще один шаг в сторону.
утробный бычий рев, фанерная перегородка тяжело содрогнулась
от мощного удара, послышался истошный женский визг, что-то
тяжело затрещало, ломаясь на части, и из дверного проема
a/(-.) вперед вылетел дюжий детина с окровавленной
физиономией. В правой руке у него был зажат пистолет, а
левая судорожно хватала пальцами воздух в тщетных попытках
зацепиться за что-нибудь и задержать стремительный и
неуправляемый полет. Он еще не успел грохнуться на пол,
когда вслед за ним из того же проема рыбкой вынырнул еще
один боевик, воткнулся головой в бревенчатую стену и затих
на полу. Его автомат, лязгнув железом, отлетел под лавку.
полуголый Палыч, одной рукой придерживая на животе резинку
сползающих "семейных" трусов, а другой направляя на
присутствующих огромный тускло-черный "ТТ".
"джентльмен", и поднявшиеся было стволы послушно опустились.
- Здравствуй, Павлик.
выключили звук. Его лицо мгновенно утратило выражение
свирепого азарта, и на нем явственно проступили
растерянность и испуг.
"джентльмен". - И присядь где-нибудь в сторонке. Я поговорю
с тобой немного позже. И принесите ему одежду! - слегка
повысив голос, обратился он к своей свите.
перегородкой. Там опять завизжала Светка. Раздался звук
тяжелой оплеухи, и проститутка замолчала.
обессиленно опустился на лавку. Ему принесли одежду, и он
принялся механически натягивать ее на себя.
кровавые пятна, подняли под мышки обвисшее тело Шубина и
положили его на кровать, зачем-то старательно отворачивая
лица. На руках у обоих были резиновые перчатки. Шубин
безумно вращал вытаращенными глазами. В глотке у него
хрипело и булькало, но он молчал, видимо не решаясь
крикнуть.
в изголовье и деловито пристегивая руки Шубина к железной
спинке кровати.
курдюк, - откликнулся второй, делая то же самое с ногами
адвоката.
было поздно: металл звякнул о металл, стальные цепочки
натянулись, и браслеты вонзились в пухлое, давно не знавшее
боли и настоящих физических нагрузок, поросшее жесткими
черными волосами тело.
сложно: проходя через острые обломки зубов и распухшие, как
дрожжевые оладьи, губы, слова деформировались почти до
неузнаваемости, превращаясь в набор шипящих и свистящих
звуков и неразборчивых хрипов.
понял вопрос. Неторопливо подойдя поближе, он негромко
a* ' + Палычу:
кто я такой.
гальванизированная лягушка. Его окровавленная нагота
вызывала презрительную жалость, но все, кроме, пожалуй,
самого Андрея Валентиновича, знали, что это только начало.
удивление. - Это вы? Как вы здесь...
действительно я, и прибыл я сюда по касающемуся нас обоих
делу.
ж ты, падла, не сказал мне, от кого прячешься? Если бы я
знал, что ты Графа кинул, разве ж я бы с тобой связался? А
теперь и тебе абзац, и мне заодно с тобой. Козел ты,
Валентиныч.
последнее время все более склонявшийся к мысли, что за этим
псевдонимом прячется целая группа сообразительных урок
средней руки, до сих пор не мог понять, что происходит.
Шилова Юлия
Николаев Андрей
Курылев Олег
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс
Пехов Алексей