проснешься раньше, то тоже не страшно. Мы с тобой поговорим, во
что-нибудь поиграем.
что я все время плакала. Они плохие, так им и надо. Но вы же, дядя
Федор, их не по-настоящему убили?
подушку.
белесые ресницы дрогнули, глаза закрылись, и поезд даже не успел
тронуться, как она уснула.
Глеб, глядя на мирно уснувшую девочку.
шоколада и запил его холодным соком.
стенке. Под подушкой лежал "кольт". Глеб был готов в любое мгновение
выхватить его.
дверь.
бутерброды.
дверь и, глядя на стаканы с горячим чаем, вдруг понял, насколько устал.
Его нервы были целые сутки напряжены до предела.
думал Глеб, неторопливо жуя бутерброды.
тронутую осенними красками, и у него на душе было тревожно. Когда-то
давно, примерно такой же порой он с отцом ехал в купе из Ленинграда в
Москву. Отец читал газеты, что-то постоянно подчеркивая ногтем, и
негромко бурчал. Глебу было тогда лет четырнадцать.
я бы тебе кое-что объяснил. А так еще не время.
разговаривать со мной серьезно?
грязное. Это ты запомни.
народ, вынуждены обманывать друг друга. И если политик не умеет
обманывать, он никогда не удержится у власти.
лучше обманывать, они придумали массу всяких вещей.
слушаем и смотрим. Но тебе, Глеб, лучше пока об этом не задумываться.
случилось. И наверное, мне придется уйти со службы.
полку.
происходило сию минуту, у него на глазах, словно на том месте, где спала
спасенная им девочка, сидел отец - немолодой генерал Комитета
Государственной Безопасности.
Глава 7
вокзалу на черной служебной "волге". Он припарковался и не спеша
закурил, пытаясь представить себе действия своего друга Глеба Сиверова.
Соловьеву казалось, что он достаточно хорошо изучил все привычки и все
черты характера Глеба.
из вокзала.
рассуждал сам с собой полковник Соловьев, - скорее всего, Глеб пойдет
через центральный вход - там, где наибольшее количество людей, где самая
густая толпа. Он попытается смешаться с ней, раствориться и уже затем,
выбравшись, возьмет такси, и поедет в свое убежище. Ведь они
договорились встретиться в мастерской. Да, Глеб, конечно, незаменимый
человек: он принес мне уже столько денег..."
Сумма была довольно значительной. Трижды Соловьев проверял, поступают ли
деньги на его счет. Деньги всегда поступали, еще ни разу не было
проколов. А если бы прокол случился, то тогда, скорее всего, не
поздоровилось бы кому-нибудь Из заказчиков. И Соловьев мысленно
представил себе тех людей, которые заказывают убийства. Они заказывали
убийства ему, полковнику Соловьеву, который был тесно связан кое с кем
из финансовых кругов. А уже потом Соловьев заказывал убийства Глебу
Сиверову. Тот работал безукоризненно и четко, как механизм совершенных
часов.
мне.
догадывается, что я работаю не только на государство, и что деньги я
получаю не из казны, а от частных лиц, от известных банкиров и
промышленных воротил. А может, и не догадывается. Глеб считает меня
своим другом, настоящим другом, таким, как Альберт Костров. Ведь
начинали мы все вместе, втроем. Вернее, нас было двенадцать человек -
очень близких друг другу, связанных одним делом. Сейчас из тех
двенадцати в живых осталось только двое - я и Глеб. Да и Глеба можно
считать мертвецом, ведь никто из официальных лиц не знает о его
существовании.
всей правды Глеб не знает, ее знаю только я один, - и на лице полковника
Соловьева появилась самодовольная ухмылка. - Если бы Глеб знал...
Наверное, он даже не подал бы мне руки, наверное, он скрылся бы. У него
тоже достаточное количество денег, и он тоже достаточно талантлив, чтобы
исчезнуть. Исчезнуть так, что его не найдет ни ФСБ, ни ЦРУ, ни Моссад -
никто. Он просто пропадет, растворится.
никак не обнаруживать себя.
Неужели только за деньги? Нет-нет, Глеб не такой человек. Он работает за
идею, и поэтому очень опасен. Как только он засомневается во мне - сразу
же переменит свое отношение к делу. Хотя такой человек, как Глеб, в наше
время просто золотое дно. Он незаменим. Большего профессионала я,
полковник Соловьев, на территории бывшего Советского Союза не знаю. Хотя
встречаться мне доводилось с очень многими профессионалами, да и себя я
таковым считаю".
он смотрел сквозь тонированное стекло автомобиля на привокзальную
толчею, и у него на душе было неспокойно. Он и сам не мог себе ответить,
что же его беспокоит.
уехать на дачу. А может, уехать куда-нибудь подальше, хорошенько
выспаться, расслабиться, попить хорошего вина, поплавать в море - и
тогда вернется душевное равновесие, вернется спокойствие. Нет, - тут же
сам себе сказал полковник Соловьев, - душевного равновесия мне уже не
видать. Слишком много всяких дел тянется за мной, слишком длинный шлейф
преступлений. Хотя, если разобраться, это не преступления. Всех, кого
Глеб убивал с моей помощью, по моему заказу, суд признал бы
преступниками. Все они бандиты и воры, казнокрады.
места в нашей жизни - И тут же Соловьев задал себе следующий вопрос:
как и они? Ведь, прикрываясь своим положением, своим званием, я
зарабатываю деньги. И огромные деньги - такие, какие и не снились моим
коллегам. Это я тогда уговорил Глеба Сиверова стать человеком без имени,
человеком без прошлого. Это по моей указке Глеб нажимает на спусковой
крючок, и гибнут люди. Гибнут без вынесения приговора, без суда и
следствия. Я так решаю. Вернее, не я, решают за меня, - на губах
полковника Соловьева появилась разочарованная, смешанная с досадой
улыбка. - А может, и мне скрыться? Уехать за границу, в Цюрих, а оттуда
еще куда-нибудь в Аргентину или на какие-нибудь Зеленые острова, в
небольшое государство и там окончить свою жизнь. Нет-нет, - одернул себя
Соловьев, - это не для меня. Я должен сделать карьеру. И я уверен в
Посняков Андрей
Грабб Джеф
Русанов Владислав
Прозоров Александр
Березин Федор
Конан-Дойль Артур