тщательно обыскал, нашел газовый пистолет и шнур вроде удавки, которым
ловко связал руки незадачливому охраннику. Устроив его на коврике,
Рублев огляделся. Он находился в прихожей некогда двухкомнатной
квартиры. После капитального ремонта две комнаты превратились в пять
боксов, отделанных звукоизолирующим материалом. Оно и понятно, клиенты
бывают разные. Одному хоть из пушек пали, лишь бы не в него, а второго
раздражает даже скрип кроватей, доносящийся с обеих сторон, мешает
сосредоточиться на главном.
выкурить сигарету, обсудить достоинства кавалеров или посетовать на
превратности любви за деньги.
дверь одного бокса. Она с грохотом рухнула на спинку кровати. В
результате клиент за свои деньги получил сразу два удовольствия:
эротическое и очень сомнительное. Грохот раздался в момент, ради
которого, собственно, человек и пришел в бордель, и теперь сложно было
догадаться, почему содрогается его тело: от пика возбуждения или от
страха. Комбата эти проблемы не волновали. Одной рукой он ухватил
взопревшего сластолюбца, другой - его шмотки и выволок в коридор.
пригрозил он.
последнего распахнулась, и оттуда выскочил мужчина, который в
милицейских сводках фигурировал бы как лицо кавказской
национальности. ?Горячий жеребец южных кровей?, - окрестил его про себя
Рублев.
быстрым движением выхватил газовый пистолет охранника, очень похожий на
настоящий.
другую жизнь - нет.
одэтся?
здесь не видел.
вышвырнуть себя на лестничную площадку.
превратите это заведение в настоящий бардак. Ломайте мебель, крушите
видики, телевизоры. И учтите, я мужик суровый, плохо будет той, чья
работа мне не понравится.
знакомым, но стопроцентной уверенности не было.
углу. Догадка Комбата оказалась верной во всех отношениях. В схватке с
Рублевым охранник заработал лишь легкое сотрясение мозга да пару ушибов.
сделал вид, будто пытается вспомнить кличку.
капитально его отделали. А Горшок водку в кабаке жрет. Совсем обнаглел,
ублюдок, знает, что тут побоятся наезжать на девочек. Сидит за столиком,
в окно их контролирует, задница.
пистолета с глушителем?
выкрикнул, прикрыв лицо руками:
знаешь?
метро ?Бауманская?. Он часто заходит в этот кабак, проверяет, как мы
работаем, иногда пьет водку и оттягивается с девочками.
приезжает.
угрозой пытки. Говорил, что в команде недавно и Комбату лучше допросить
старожилов вроде Горшка или Кучера. Рублев отправился к ресторану, но
только зря потратил время. Горшок куда-то исчез, а Тарзан так и не
появился.
Глава 11
промыслу. Действительно, мало кто еще мог так лихо раскрутить клиента на
щедрые подарки и дополнительную, укрываемую от хозяев плату. А еще за
глаза ее обзывали ?чухонкой?, потому что она пользовалась обычной
косметикой, месяцами носила одни и те же наряды и очень редко гуляла в
ресторанах на свои кровные. Глупые бабы. Они только знали о неизбежном
увядании, у нее же ежедневно перед глазами был живой пример. Настя
видела фотографии матери в молодости. Такая могла смело ложиться под
любого иностранца. Теперь же ею побрезговал бы даже самый убогий клиент
из своих. А прошло каких-то двадцать лет. И Настя благоразумно
откладывала заработанные деньги. Всю валюту она прятала в укромном
месте, а рубли хранила в сберкассе. На жизнь оставляла четыре-пять сотен
в месяц - столько тогда зарабатывал профессор. И ей тоже хватало.
главному кормильцу (помогли добрые люди, обратившиеся к заводскому
начальству), но, когда она закончила школу, забрили-таки в солдаты.
Девочка осталась наедине с алкоголичкой-матерью и ее похотливыми
собутыльниками. Но нашелся ?добрый? человек дядя Вова, давно положивший
глаз на малолетнюю красотку из неблагополучной семьи. Дядя Вова оказался
тонким психологом. Ему хватило нескольких разговоров, чтобы угадать
главную Настину мечту - любой ценой вырваться из опостылевшего притона,
которым стал родительский дом, и оказаться в другой, человеческой жизни.
Девочку мало волновало, как дорого придется ей за это заплатить. Дядя
Вова прозрачно намекнул, что, наоборот, платить будут ей, надо лишь
отбросить дурацкие предрассудки относительно невинности и женской
чистоты. Настя слегка покраснела. Невинность она потеряла еще в восьмом
классе, а сохранить чистоту, когда вокруг сплошная грязь, мог только
ангел. И, само собой, отдаваться за хорошие деньги куда приятнее, чем
быть изнасилованной за убогую шоколадку. Настя охотно согласилась с
предложением дяди Вовы.
по-настоящему ее расстроило лишь одно - денежная реформа. К тому времени
у Насти были новые хозяева. Дядя Вова, имевший покровителей среди
ответственных торговых работников и милицейских начальников, не
сориентировался в быстро меняющейся жизни, слишком много о себе возомнил
и бесследно исчез. Новые хозяева заранее предупредили о грядущей
реформе, да и печать громко шумела по этому поводу, но уж больно
привыкли люди к незыблемости рубля. Половину денег Настя истратила на
драгоценности, не магазинные, а настоящие, купленные у бывших
аристократов. А вот вторую половину в ход разумно не пустила.
раньше, звали Настю ?потрошительницей?, завидуя ее нахальству, железной
хватке и удачливости. Но подлинная удача улыбнулась ей спустя несколько
лет.
позиции измайловцев в государственных органах власти. Можно было купить
уже сложившихся политиков вдобавок к имеющимся, но они слишком дорого
стоили и, главное, оставались чужаками, способными подвести в
критический момент. Надо было искать и выдвигать своих, проверенных
людей.
авторитет лишь в самой группировке, поэтому отмечали праздник в узком
кругу, зато по высшему разряду. Дополнением к роскошному столу стали
лучшие девочки, в том числе и Настя. Бармалей не знал ее, все-таки
совсем разные уровни - авторитет и путана, но чутье подсказало ему, что
из этой девочки может выйти толк. Он понаблюдал за ней минут десять и
задумчиво сказал:
Лишь убедившись в правильности своей догадки, Бармалей огорошил женщину
вопросом:
кувыркаться?
уклончиво сказала Настя.
Бармалея и сдержалась.
чем я хуже истеричек, которые в Думе заседают?
возглавишь благотворительное общество, будешь людям помогать. Если
полюбят они тебя, то куда-нибудь выберут, а нет - снова пойдешь в
подстилки для барыг.