канистры с водой. Они уставятся на него бессмысленными глазами, уже
зараженными трахомой, и будут молчать в ответ на все его вопросы. Он
потратит часы, если не дни, чтобы отыскать хижину, где прячут Чарли
Фортнума, а что в любом случае даст его вмешательство? Он тщетно пытался
уверить себя, что Леон не из тех, кто совершает убийства, да и Акуино
тоже, но они только орудия - там ведь есть еще этот никому не известный
Эль Тигре, кем бы он ни был.
Акуино, сидевших рядышком в его приемной. Они были такими же для него
посторонними, как и другие пациенты, и он на них даже не взглянул. Всеми,
кто сидел в приемной, должна была заниматься ею секретарша.
Она была умопомрачительно деловита и к тому же дочь влиятельного чиновника
из отдела здравоохранения. Доктор Пларр иногда недоумевал, почему его к
ней не тянет. Может, его останавливал белый накрахмаленный халат, который
она ввела в обиход по своей инициативе, - если до нее дотронешься, он,
глядишь, заскрипит или хрустнет, а то и подаст сигнал полиции о налете
грабителей. А может, его удерживало высокое положение отца или ее
набожность - искренняя или напускная. Она всегда носила на шее золотой
крестик, и однажды, проезжая через соборную площадь, он увидел, как она
вместе со своей семьей выходит из церкви, неся молитвенник, переплетенный
в белую кожу. Это мог быть подарок к первому причастию, так он был похож
на засахаренный миндаль, который раздают в подобных случаях.
остальных больных, прежде чем очередь дошла до этих двух незнакомцев. Он
их не помнил, ведь его внимания постоянно требовали все новые лица.
Терпение и терапия - тесно связанные друг с другом слова. Секретарша
подошла к нему, потрескивая крахмалом, и положила на стол листок.
заглядывал при больных: пациенты почему-то больше доверяли врачу, если
видели картинки в красках - эту особенность человеческой психологии
отлично усвоили американские издатели. Когда он повернулся, перед его
столом стояли двое мужчин. Тот, что пониже, с торчащими ушами, спросил:
Пларр спросил: - Сколько же прошло лет?.. Я ничего о тебе не слышал с тех
пор, как ты пригласил меня на свое рукоположение. И очень жалел, что не
смог приехать на церемонию, для меня это было бы небезопасно.
всего-навсего свидетель. В экстренном случае... а это был экстренный
случай.
хорошенько обдумать. Наш брак более нерушим, чем церковный. А друга моего
ты узнал?
бы он, наверное, узнал кого-нибудь из школьников, с которыми много лет
назад учился в Асунсьоне.
похоже на полковую церемонию: поцелуй в щеку и медаль, выданная за
невозвратное прошлое в разоренной стране. Он спросил: - А ты что теперь
делаешь? Ты же собирался стать писателем. Пишешь?
полицейского участка в другой, и завязалась небольшая перестрелка, но убит
был только тот полицейский, которому мы обещали заплатить. Его случайно
подстрелили их же люди. А мы ему дали только половину суммы в задаток, так
что Акуино достался нам по дешевке.
потом мы вернемся к себе.
отворил дверь. Секретарша стояла в приемной возле картотеки. Она сунула
одну карточку на место, потом положила другую. Крестик раскачивался при
каждом движении, как кадильница. Доктор затворил дверь. Он сказал:
пошел в отца.
запишу низкое кровяное давление, малокровие... А тебе, Акуино, пожалуй,
мочевой пузырь... Назначу на рентген. Моя секретарша захочет знать, какой
я вам поставил диагноз.
Поэтому, естественно, вспомнили о тебе...
раздражало, что она не кажется ему привлекательной, поэтому он
воспользовался случаем ее подразнить. - Помолитесь за меня, - сказал он.
жука.
Леон Ривас. - Хотят ублажить священника, подольше его занять. Убийца
думает только об одном, поэтому забывает все остальное, может грехи и
почище. С ним мало возни.
превратили. Я, конечно, убежден, что когда-нибудь все станет лучше. Но я
был рукоположен, когда папой был Иоанн [Иоанн XXIII (1881-1963); избран
папой в 1958 году]. У меня не хватает терпения ждать другого Иоанна.
ты сейчас?
мог принимать Леона всерьез.
парочки абортов. - Ему хотелось поглядеть, не дрогнет ли священник, но тот
и глазом не моргнул.
оказываются честные люди.
цитата. Доктор Пларр вспомнил, что Леон сперва изучал книги по
юриспруденции - как-то раз он ему объяснил, что такое гражданское
правонарушение. Потом на смену им пошли труды по теологии. Леон умел при
помощи высшей математики придать достоверность даже троице. Наверное, и в
его новой жизни тоже есть свои учебники. Может быть, он цитирует Маркса?
сказал Леон. - У тебя есть связи, Эдуардо. Все, что нам требуется, - это
точный распорядок его визита.
Свержин Владимир
Корнев Павел
Панов Вадим
Каргалов Вадим
Пехов Алексей
Шилова Юлия