Чтение 21–й страницы книги ~Девять негритят~

практику. Вот он, например, моложе судьи, по меньшей мере, лет на двад-
цать, а насколько слабее у него воля к жизни.

А судья Уоргрейв думал: "Перебьют в постелях! Все доктора одинаковы -
думают штампами. И этот тоже глуп".

- Не забывайте, троих уже убили.

- Все так. Но вы, в свою очередь, не забывайте: они не знали, что их
жизнь в опасности. А мы знаем.

Армстронг с горечью сказал:

- Что мы можем сделать? Раньше или позже...

- Я думаю, - сказал судья Уоргрейв, - кое-что мы все же можем.

- Ведь мы даже не знаем, кто убийца, - возразил Армстронг.

Судья потрогал подбородок.

- Я бы этого не сказал, - пробормотал он.

- Уж не хотите ли вы сказать, что догадались? - уставился на него
Армстронг.

- Я признаю, что у меня нет настоящих доказательств, - уклончиво от-
ветил судья, - таких, которые требуются в суде. Но, когда я вновь пере-
бираю факты, мне кажется, что все нити сходятся к одному человеку.

Армстронг снова уставился на судью.

- Ничего не понимаю, - сказал он.

Мисс Брент - она была в своей спальне наверху - взяла Библию и села у
окна. Открыла Библию, но после недолгих колебаний отложила ее и подошла
к туалетному столику. Вынула из ящика записную книжку в черной обложке и
написала:

Случилось нечто ужасное. Погиб генерал Макартур. (Его двоюродный брат
женат на Элси Макферсон). Нет никаких сомнений в том, что его убили.
После ленча судья произнес замечательную речь. Он убежден, что убийца -
один из нас. Значит, один из нас одержим диаволом. Я давно это подозре-
вала. Но кто это? Теперь все задаются этим вопросом. И только я знаю,
что...

Несколько секунд она сидела, не двигаясь, глаза ее потускнели, зату-
манились. Карандаш в ее руке заходил ходуном. Огромными каракулями она
вывела: ...убийцу зовут Беатриса Тейлор...

Глаза ее закрылись. Но тут же она вздрогнула и проснулась. Посмотрела
на записную книжку и, сердито вскрикнув, пробежала кривые каракули пос-
ледней фразы.

"Неужели это я написала? - прошептала она. - Я наверное, схожу с
ума".

Шторм крепчал. Ветер выл, хлестал по стенам дома. Все собрались в
гостиной. Сидели, сбившись в кучку, молчали. Исподтишка следили друг за
другом. Когда Роджерс вошел с подносом, гости буквально подскочили.

- Вы позволите задернуть занавески? - спросил Роджерс. - Так здесь
будет поуютней.

Получив разрешение, он задернул занавески и включил свет. В комнате и
впрямь стало уютней. Гости повеселели; ну, конечно же, завтра шторм
утихнет... придет лодка...

Вера Клейторн сказала:

- Вы разольете чай, мисс Брент?

- Нет, нет, разлейте вы, милочка. Чайник такой тяжелый. И потом я
очень огорчена - я потеряла два мотка серой шерсти. Экая досада.

Вера перешла к столу. Раздалось бодрое позвякиванье ложек, звон фар-
фора. Безумие прошло.

Чай! Благословенный привычный ежедневный чай! Филипп Ломбард пошутил.
Блор засмеялся. Доктор Армстронг рассказал забавный случай из практики.
Судья Уоргрейв - обычно он не пил чая - с удовольствием отхлебывал аро-
матную жидкость.

Эту умиротворенную обстановку нарушил приход Роджерса. Лицо у дворец-
кого было расстроенное.

- Простите, - сказал он, ни к кому не обращаясь, - но вы не знаете,
куда девался занавес из ванной комнаты?

Ломбард вскинул голову:

- Занавес? Что это значит, Роджерс?

- Он исчез, сэр, ну прямо испарился. Я убирал ванные, и в одной
убор... то есть ванной, занавеса не оказалось.

- А сегодня утром он был на месте? - спросил судья.

- Да, сэр.

- Какой он из себя? - осведомился Блор.

- Из прорезиненного шелка, сэр, алого цвета. В тон алому кафелю.

- И он пропал? - спросил Ломбард.

- Пропал.

- Да ладно. Что тут такого? - ляпнул Блор. - Смысла тут нет, но его
тут и вообще нет. Убить занавесом нельзя, так что забудем о нем, сир, -
сказал Роджерс.

- Да, сэр. Благодарю вас, и вышел, закрыв за собой дверь.

В комнату вновь вполз страх. Гости опять стали исподтишка следить
друг за другом.

Наступил час обеда - обед подали, съели, посуду унесли. Нехитрая еда,
в основном из консервных банок. После обеда в гостиной наступило напря-
женное молчание.

В девять часов Эмили Брент встала.

- Я пойду спать, - сказала она.

- И я, - сказала Вера.

Женщины поднялись наверх, Ломбард и Блор проводили их. Мужчины не уш-
ли с лестничной площадки, пока Женщины не закрыли за собой двери. Заляз-
гали засовы, зазвякали ключи.

- А их не надо уговаривать запираться, - ухмыльнулся Блор.

Ломбард сказал:

- Что ж, по крайней мере, сегодня ночью им ничто не угрожает.

Он спустился вниз, остальные последовали его примеру.

Четверо мужчин отправились спать часом позже. По лестнице поднимались
все вместе. Роджерс - он накрывал на стол к завтраку - видел, как они
гуськом идут вверх. Слышал, как они остановились на площадке. Оттуда до-
несся голос судьи.

- Я думаю, господа, вы и без моих советов понимаете, что на ночь не-
обходимо запереть двери.

- И не только запереть, а еще и просунуть ножку стула в дверную руч-
ку, - добавил Блор. - Замок всегда можно открыть снаружи.

- Мой дорогой Блор, ваша беда в том, что вы слишком много знаете, -
буркнул себе под нос Ломбард...

- Спокойной ночи, господа, - мрачно сказал судья, - Хотелось бы завт-
ра встретиться в тем же составе.

Роджерс вышел из столовой, неслышно поднялся по лестнице. Увидел, как
четверо мужчин одновременно открыли двери, услышал, как зазвякали ключи,
залязгали засовы.

- Вот и хорошо, - пробормотал он, кивнул головой и вернулся в столо-
вую. Там все было готово к завтраку. Он поглядел на семерых негритят на
зеркальной подставке. Лицо его расплылось в довольной улыбке.

- Во всяком случае, сегодня у них этот номер не пройдет, я приму ме-
ры.

Пересек столовую, запер дверь в буфетную, вышел через дверь, ведущую
в холл, закрыл ее и спрятал ключи в карман. Затем потушил свет и опро-
метью кинулся наверх в свою новую спальню.

Спрятаться там можно было разве что в высоком шкафу, и Роджерс первым
делом заглянул и шкаф. После чего запер дверь, задвинул засов и раздел-
ся.

- Сегодня этот номер с негритятами не пройдет, - пробурчал он, - я
принял меры...

Глава одиннадцатая

У Филиппа Ломбарда выработалась привычка просыпаться на рассвете. И
сегодня он проснулся, как обычно. Приподнялся на локте, прислушался. Ве-
тер слегка утих. Дождя не было слышно... В восемь снова поднялся сильный
ветер, но этого Ломбард уже не заметил. Он снова заснул.

В девять тридцать он сел на кровати, поглядел на часы, поднес их к
уху, хищно по-волчьи оскалился.

- Настало время действовать, - пробормотал он.

В девять тридцать пять он уже стучал в дверь Блора. Тот осторожно
открыл дверь. Волосы у него были всклокоченные, глаза сонные.

- Спите уже тринадцатый час, - добродушно сказал Ломбард. - Значит,
совесть у вас чиста.

- В чем дело? - оборвал его Блор.

- Вас будили? - спросил Ломбард. - Приносили чай?

Знаете, который час?

Блор посмотрел через плечо на дорожный будильник, стоявший у изго-
ловья кровати.

- Тридцать пять десятого, - сказал он. - Никогда б не поверил, что
столько просплю. Где Роджерс?

- "И отзыв скажет: "где" ?" - тот самый случай, - ответствовал Лом-
бард.

- Что вы хотите этим сказать? - рассердился Блор.

- Только то, что Роджерс пропал, - ответил Ломбард. - В спальне его
нет. Чайник он не поставил и даже плиту не затопил.

Блор тихо чертыхнулся.

- Куда, чтоб ему, он мог деваться? По острову, что ли, бродит? Подож-
дите, пока я оденусь. И опросите всех: может быть, они что-нибудь знают.

Ломбард кивнул. Прошел по коридору, стучась в запертые двери.

Армстронг уже встал, - он кончал одеваться. Судью Уоргрейва, как и
Блора, пришлось будить. Вера Клейторн была одета. Комната Эмили Брент