Чтение 21–й страницы книги ~Опер против маньяка~

человека звали Вадим, но выглядел он таким беспомощным, едва ли не
подростком, что все, кроме Маэстро, небрежно кликали его Вадик. Никто и
подумать не мог, что у Вадика руки по локоть в крови.

Маэстро набрал по сотовику только ему известный номер Вадика и отечески
спросил:

- Как жизнь, сынок?

- Добрый день, - отозвался Вадик своим тонким, слабым голосом. - А вы как
поживаете?

- Все своим ходом. Есть для тебя серьезная операция.

- Очень благодарен.

- Внимательно слушай. Объектом будет довольно авторитетный братан,
бригадир команды автоугонщиков. Зовут Гриня Дух. Почему Дух? Закаленный
парень. Бывший спортсмен-гонщик, на войне в Афгане армейским водилой под
пулями "духов" был. Имеет несколько ходок на зону. Характером крутоват,
недавно на деле одного шоферюгу уложил броском десантного ножа - точно
засадил между лопаток.

Вадик осведомился:

- Простите, что перебиваю. Дух отлично владеет ножом?

- Не думаю, сынок, что он на все сто пудов пером может шустрить, хотя
кое-чему в Афгане, конечно, научился. Это была его первая и случайная
мочиловка. Гриня по натуре не мокрушник. Его главный азарт - тачки. Влюблен
в них. Тачка для него, что баба со всеми прибамбасами: буфера, передок,
корма.

- Вы так поэтично рассказываете...

- Ты ж знаешь, что я и поэт. Так вот, Гриня крутой по-бакланьи,
по-хулигански. Может "духово" стыкнуться, драться до упаду, но
профессионализма в этом нет. Ну, стреляет еще, наверное, неплохо. Опасен по
завалу он в другом.

Маэстро закурил, помолчал.

- Да-да, я внимательно вас слушаю, - пискляво подал голос Вадик.

- Гриня, понимаешь ли, человек с большим воображением, выдумкой и
интуицией. Последнее его дело: угнал средь бела дня от самого офиса
"Лукойла" "роллс" ручной сборки, это его шоферюгу он положил. Придумал же,
Дух духовой. Одел своих ребят в майки "Гринписа", те к офису подвалили,
замитинговали, накрыли транспарантами тачки на парковке вместе с нужным
"роллсом". Гриня под их прикрытием с водилой разобрался и без всяких помех
лайбу увел.

- Талантливый человек, - с уважением произнес Вадик.

- Вот именно! Так что при разработке Духа это резко учти. Способен на
неожиданности, виртуозен в просчете ситуаций, вариантов, нюх собачий.
Вернее, лошадиный. Гриня на конокрада смахивает. Подружишься с ним на хате у
Вахтанга. Давно там был?

- Да захожу, - со смущением, совсем тихо проговорил Вадик.

Маэстро рассмеялся.

- Знаю, что неровно к Соньке дышишь.

Он упомянул напарницу Вахтанга по организации вакханалий,
тридцатипятилетнюю Соню.

- Это все знают, - виновато сказал Вадик.

- Проехали, Вадя. Значит, сынок, скорешишься с Духом у Вахтанга на днях.
Гриня туда за бабками придет и в представлении голожопых бабочек
поучаствует. До завала его будет у тебя некоторое время. Какие вопросы?

- Такую фигуру, как Дух, убирать, видимо, надо бесследно?

- Обязательно! Это ж деловой. За Гриней - его московская бригада. Гриню и
на Кавказе пиковая братва знает как облупленного. Надо дело сделать тоньше
комариного хера. Сховать его останки ты не хуже царских сховаешь. А вот
высокий театр в этом деле обеспечь, чтобы клиент не трекнулся, не унюхал
беды.

- Вы все-таки больше артист, чем поэт, - сказал Вадик. - Мастер сцены. Я
вас очень хорошо понимаю.

- На то и рассчитываю, сынок. С моей стороны прокола не будет. Но и ты,
Вадя, - артист. Так что не должен подвести. Мало, что ли, мы с тобой таких
спектаклей ставили?

- Отлично работается под вашим руководством, - признательно пропищал
Вадик.

- Вообще, - хохотнул Маэстро, выступающий уже не в личине прораба над
бригадирами, а в своей любимой маске, артистической, - вся история эта
театральная. Нам сам черт велел ее классно доиграть до занавеса. Началась
она с театра "Современник" и театра-студии Табакова. Я срежиссировал, чтобы
Дух и еще один бригадир отбомбили те храмы искусства по брюликам, другому
барахлу и тачкам. Что Гриня, что второй ладно сыграли роли.

Он не упоминал поименно Федю Трубу по своему обыкновению никому не
говорить лишнего.

- И представь, второго после завершения его выходов случайно кончили.
Будто б Шекспир рогатый прибрал, что и положено в трагедии. Ну, а Гриню в
полные духи тебе финально определять. Пьеса, как всегда, ответственная. Тебе
иных не поручаю.

- О чем вы говорите, не подведу, - погромче заверил Вадик. - Еще
уточнение: как Дух с женщинами? У него подруга есть?

- Подруги нет. Так, возится с какими-то биксами по случаю. А баб любит. У
всех азартных тут куда хер, туда и ноги.

- А близкие друзья? Люди, которым он доверяет, имеются?

- Что-то не слышно и о таких Грининых корешах, Вадя. Да он, как и вся
братва, в крайняке один на льдине. Ты насчет того: может ли кто его от всей
души подстраховывать?

- Совершенно верно.

- Сомневаюсь, Вадя. Такая наша жизнь волчья. Это только мы с тобой, как
батя с сыном.

Вадик замолчал. Маэстро понимал, что у того после его заявления
перехватило от восторга дыхание.

- Какие еще вопросы? - окликнул он "сынка".

- Все ясно.

- Ну, Вадя, фарта тебе.

Маэстро отключил связь. Думал о том, что действительно только с Вадей он,
будто б по-отечески, наиболее раскован.

"Почему?! Мало ли таких пацанов под ногами путается?"

***

А киллер Вадик после окончания разговора ничего небрежного о Маэстро не
смел подумать. Так цельно, истинно по-сыновнему он относился к пахану не
из-за страха, смешанного с уважением, как бывает перед строгим отцом. Бывший
детдомовец, Вадик просто не представлял себе ни что такое отец, ни что такое
сын. Для Вадика, проведшего изуродованное детство в сиротских беспощадных
стенах, пригревший его Маэстро был первым настоящим мужчиной, который
обратил на него внимание.

Маэстро же приблизил этого пацана к себе, учуяв в нем прирожденного
убийцу.

Бесцветный, болезненный Вадик, страстный книголюб, которому было сейчас
двадцать лет, впервые убил четырнадцатилетним в детдоме на Волге, где жили
одни мальчишки. Тот паренек был грозой среди детдомовцев и часто обещался
Вадика "оттрахать". В конце концов Вадик изобразил, что сам давно этого
желает.

Они пришли после ужина к полуразрушенной кирпичной кладбищенской ограде.
Вадик с готовностью снял штаны, нагнулся, упираясь в стену одной рукой.
Другой он прижимал к груди под рубашкой тесак, украденный с кухни. И когда
боевой паренек схватился за его зад, Вадик, не оборачиваясь, точно
рассчитанным движением ударил того в голый живот тесаком.

Потом Вадик обернулся и долго еще бил ножом в слабо белеющий живот
упавшего парня. Он отволок труп на давно примеченное место с большим
подземным склепом каких-то купцов. Там и заховал его, поглубже зарыв
припасенной лопатой.

Исчезнувшего сорви-голову долго не искали, решили, что в Волге утонул.

Глава 4

Вахтанг Барадзе был тем самым грузином, о секс-рабыне Марине которого
рассказывал Кострецову Топков.

После того как Вахтанга выгнали из ВГИКа, он подружился в Москве со
своими лихими земляками - грузинскими ворами. Свела его с ними красавица
Соня. Тогда еще женщина под тридцать и ослепительной внешности, она была
любовницей матерого "законника" Нодара. Но ее первосортные прелести вскоре
должны были померкнуть. Предвидя это и свою грядущую отставку у
избалованного юбками Нодара, мудрая Соня задумала более устойчивый и
перспективный бизнес.

Тогда-то и встретился ей Вахтанг, прощавшийся со своими киношными
амбициями. Соня сообразила, что этот напористый, помешанный на сексе грузин
сможет помочь ей сколотить подпольный бордель для авторитетных блатных. У
Вахтанга были знакомства в артистической, богемной среде, куда бабочками на
огонь слетаются юные красотки.

Вахтанг как поставщик и, так сказать, организатор живого товара подходил
также тем, что не мог избавиться и от иллюзий по части своих режиссерских
талантов. Возможно, что-то там и было. Может быть, возьмись Барадзе за ум,
он и стал бы знаменитостью. Но зацикленность на сексе давила все намеки на
творческий напряженный труд. Зато апломба Вахтанга вполне хватало на
режиссуру борделя, принципы которого придумала Соня, прошедшая под ворами
многострадальную секс-школу.

Пришлось ей повозиться с Вахтангом, во всех отношениях считающим себя
пупом вселенной. У Сони была дочь Нюся, которой тогда исполнилось тринадцать
лет. Кто именно зачал девочку, Соня, бывшая заправской воровской биксой, и
сама не знала. Но в тринадцать Нюся превратилась в очаровательную нимфетку.