как говорила принцесса, сохранить хоть какую-нибудь власть над мужчина-
ми.
и застала там нескольких придворных, ожидавших ее уже более десяти ми-
нут. Среди этих наиболее рьяных гостей она искала взглядом того, кто, по
ее мнению, должен был прийти первым. Она не нашла его.
приходе принца.
понятно, те из них, которые министру волей-неволей пришлось оставить,
все драгоценности королевы-матери и даже некоторые из камней жены были
надеты на нем, так что Филипп сиял, как солнце.
расшитом серебром и украшенном голубыми лентами; он искусно напускал на
себя сокрушенный вид. Костюм графа, кроме того, был отделан тонкими кру-
жевами, не уступавшими, пожалуй, по красоте драгоценностям принца. Перо
на его шляпе было красное.
бледность, некоторая томность взгляда, матовые руки под пышными кружев-
ными манжетами, меланхолическая складка губ; словом, достаточно было
взглянуть на г-на де Гиша, чтобы признать, что не многие французские ца-
редворцы могут потягаться с ним.
вздумала состязаться с ним, был совершенно отодвинут на второй план в
глазах всех присутствовавших, которые были хотя и молчаливыми, но весьма
строгими судьями.
этот взгляд, он окрасил ее лицо очаровательным румянцем. Принцесса нашла
де Гиша красивым и элегантным и почти перестала сожалеть, что совсем бы-
ло уже одержанная победа над королем ускользает от нее.
Принц подошел к ней с напыщенным видом. Он не заметил румянца принцессы,
а если бы и заметил, то не понял бы его истинной причины.
изгнанник, за которого я решаюсь заступиться перед вами. Пожалуйста,
примите во внимание, что он принадлежит к числу моих лучших друзей, и я
очень просил бы вас оказать ему хороший прием.
ясь кругом и останавливая свой взгляд на графе не дольше, чем на других.
рону и дал дорогу де Гишу, который с довольно хмурым видом подошел к
принцессе и почтительно поклонился.
Это граф де Гиш - несчастный изгнанник?
- спросил принц.
свою руку молодому человеку, который прижался к ней губами.
торопилась отнять руку, потому что принц добавил:
весть как смешны, и громко захохотали. Действительно, положение было
исключительное, и некоторые добрые души заметили это.
когда доложили о приходе короля.
фрейлинами, возле которых порхали придворные. Другие группы устроились в
оконных нишах, словно отряды гарнизона, размещенного в башнях крепости,
и со своих укрепленных пунктов ловили слова, произнесенные в окружении
прекрасной хозяйки.
ред этим возведенный Маниканом и де Гишем в ранг смотрителя покоев, Ма-
ликорн, офицерский мундир которого был сшит два месяца тому назад, свер-
кал позолотой и ослеплял этим сиянием так же, как и огнем своих взгля-
дов, Монтале, сидевшую слева от принцессы.
Креки, своими соседками, и по временам бросала несколько слов принцу,
который немедленно стушевался, едва только раздался возглас:
была предпоследней в ряду фрейлин; справа от нее помещалась мадемуазель
де ТоннеШарант. Она находилась, следовательно, в положении новобранцев,
которых располагают между испытанными и обстрелянными солдатами.
что она была опечалена отъездом Рауля, или же оттого, что у нее не прош-
ло волнение по поводу недавних событий, благодаря которым ее имя стало
популярным в придворном мире, - Лавальер закрывала веером свои немного
покрасневшие глаза, как будто с большим вниманием прислушиваясь к сло-
вам, нашептываемым ей Монтале и Атенаис то в одно, то в другое ухо.
тя; однако, поднимаясь с места, она, несмотря на свою озабоченность,
бросила взгляд налево, и этот взгляд, который самонадеянный де Гиш при-
нял на свой счет, остановился на Лавальер, тотчас же вспыхнувшей от
внутреннего волнения.
нему. Все головы склонились перед его величеством, женщины согнулись,
точно хрупкие пышные лилии перед царем Аквйлоном. В этот вечер в Людови-
ке не было ничего неприступного, можно даже сказать, ничего царственно-
го, кроме его молодости и красоты.
полнился уверенности, что проведет прелестный вечер, хотя бы уже потому,
что его величество собирался веселиться у принцессы.
роению, то, конечно, весь розовый г-н де Сент-Эньян: в розовом костюме,
с розовым лицом, с розовыми лентами и, главное, с розовыми мыслями; а
мыслей в этот вечер у г-на де Сент-Эньяна было много.
заметил, что мадемуазель де Тонне-Шарант была так же, как и он, в розо-
вом. Мы не хотим, однако, сказать, будто хитрый царедворец не знал зара-
нее, что прекрасная Атенаис выберет сегодня розовое платье: он в совер-
шенстве владел искусством заставить портного или горничную проболтаться
о планах госпожи.
у него было бантов на камзоле и башмаках, иными словами - несметное ко-
личество.
сесть, круг немедленно сомкнулся.
дам, он рассказал, что поэты изображают в стихах галантное развлечение -
купание в Вальвене - и что особенно один из них, г-н Лоре, по-видимому,
удостоился чести быть поверенным какой-то речной нимфы - столько в его
стихах правды.
кругом; одна Монтале смутилась не настолько, чтобы отвести глаза от ко-
роля, и увидела, что его величество пожирает взглядом мадемуазель де Ла-
вальер.
переменить позицию, и это спасло, таким образом, Луизу де Лавальер от
ответного огня, который, может быть, вызвал бы у нее этот пристальный
взгляд. Принцесса завладела Людовиком, засыпав его градом вопросов, а
никто в мире не умел так расспрашивать, как она.
роумие и любезности.
их из уст короля; она обратилась к нему со следующими словами:
левстве, и поэтому ему должны быть заранее известны стихи, подсказанные
господину Лоре этой нимфой. Может быть, ваше величество соблаговолит со-
общить их нам?
юсь... Мне кажется, что именно вас смутили бы некоторые подробности...
Но де Сент-Эньян рассказывает недурно и отлично запоминает стихи, а чего
не запомнил, импровизирует. Уверяю вас, это крупный поэт.
выгодном для него свете. К несчастью для принцессы, он думал только о
собственных делах, и вместо того, чтобы осыпать ее комплиментами, кото-
рых она с таким нетерпением ждала, он решил сам немного прихвастнуть