обязательной роскошью, пышнозадыми красавицами и угрюмой бесполой стражей.
Правда, когда они шли сюда от четырехцветного полотнища, по которому она
безошибочно нашла лагерь Лронга, ей бросилось в глаза многоцветье крошечных
палаточек и шатров, соединенных легкими временными переходами; ей и в голову
не пришло, что населяли этот пестрый муравейник одни женщины.
лучше цепных псов, чуть беду учуют - такой гвалт подымут, что только ноги
уноси. Бабий слух самый что ни на есть сторожкий. Это она верно сообразила.
что благородного рыцаря охраняли визгливые женщины. - Может быть, надежнее
приспособить какой-нибудь город под новую столицу? С укрепленным дворцом,
стражей надежной...
знать потихоньку перебирается. Только я пока отсюда двинуться не могу - надо
придумать, как быть с сокровищницей.
присмотришь себе место для нового хранилища?
приведет их к новому месту.
переправляют все твои запасы жемчуга? Караван на виду, стражи не так уж и
много; если бы кто-нибудь хотел все это захватить - сделать это можно было
бы давным-давно.
Истинный княжеский клад - это голубое золото. Говорят, покойный Оцмар напал
на богатую жилу, голубое золото в слитки переплавил - оно, в отличие от
желтого, плавится, как олово - и спрятал надежно.
Если б для меня в том и счастье состояло, чтобы таким кладом владеть, мне
одного погляда хватило бы, чтобы до самой смерти на седьмом небе пребывать.
воинов, готовых отдать за него жизнь, и в придачу со сказочным богатством,
дорогу к которому открывает голубая звезда, висящая на груди, - это было
просто чудо, что он еще жив.
взять с собой, пожалуй и Рахихорда. Но ты, князь, согласишься ли и ты
укрыться на моем Джаспере?
Милосердным. Сколько бы я ни правил, мой народ будет вспоминать меня добрым
словом, и я пребуду таким до конца.
Рахихордушке, и Чернавке светлячковой, да и мне, болезному, ох как
придется...
еще украшенную земным офитом, надетым на засаленную камилавку, протяжно
возопил:
отражая его в бесчисленных зеркалах - десятью, тридцатью, сотней, все дальше
и дальше...
плохо переносившая женское общество.
родами отлетит в края бессолнечные, то вот так, как Паянна, схоронит мужа,
караван свой в казну отпишет и - сюда; а более прочего дочек на выданье. В
соседских караванах - почти сплошь родня, вот и присылают на погляд, чтобы
гости княжеские, балуючись, к невестам примерялись.
Ежели караванник именитый да с достатком, то с него наши законники такую
брачную виру слупят... Однако не прытко поспешает паша кочерыжка: как
Рахихорд на нее глаз положил, так она...
сердобольного лекаря и представить себе не могла. Лронг искоса глянул на
нее, догадался:
наградил тебя этим титулом. А я и представить себе не мог всей тягости
власти. Думал - достаточно одной доброты...
на страже у входа, легонько шлепнул его по спине. В тот же миг с другой
стороны шамана звучно стегнуло кожаным пологом, и в палатке появилась
женщина.
сидящим на туго набитой подушке, она ударила себя кулаком в лоб - звучно,
надо сказать; потом неожиданно гибко наклонилась и тем же кулаком ткнула в
пол. С достоинством выпрямилась, завершив этим приветственный ритуал. Черные
светоносные глаза ее остановились на принцессе, сидящей рядом с князем.
Выражения ее лица мона Сэниа определить бы не рискнула - оно было таким
черным, что отдельные черты скрадывались, не различить было даже губ. Только
две пары молочно-белых уголков, обрамляющих агатовую радужку, совершенно
сливающуюся со зрачком.
бесцеремонность, произнесла она, упирая кулаки в крутые бока и становясь
похожей на торговку-оценщицу. - Откуда только взялась? Бела, как жабье
брюхо, и бровью плешива. Кто за такую виру даст?
расхохоталась. Действительно, ситуация была более чем нелепая она, дочь
короля Джаспера, супруга звездного эрла Юрга из рода Брагинов, да что там
говорить - командор могучей дружины, облетевшей чуть ли не все планеты
страшного созвездия Костлявого Кентавра, - она сидела на полу промокшей
палатки (парчовая подушка не в счет), и какая-то нахальная троглодитка еще
привередничала, оценивая ее на предмет купли-продажи!
в себе и вместе с тем - безошибочность мгновенных решений.
нужно перенести на Джаспер.
на лице беспорядочно сменяли одна другую, сухие губы беззвучно шевелились.
как раз собираюсь достичь обратного. Сорк, ты сейчас слетаешь на Игуану -
кстати, прихватишь на всякий случай Чернавку, а то в первый момент, не
разобравшись в ситуации, кто-нибудь из солнцезаконников поретивее может
захватить ее в заложницы, мы такое уже проходили. Далее вот что: оставишь
Чернавку с Касаултой, а сам вернешься сюда, захватив Пы... и кто там у нас
еще с богатырской мускулатурой? - а, с Борбом. Заодно захватишь для Лронга
небольшой десинтор и несколько запасных обойм.
проползло что-то липкое.
вещицу как оружие, а тем паче - стрелять в людей. Для всех это будет только
амулет, способный метать молнии - для поднятия твоего престижа. - Тут
принцесса покривила душой: она надеялась, что если уж дело до дела дойдет,
то у Лронга не дрогнет рука защитить своего отца или кого-нибудь другого,
столь же беззащитного. - Дальше уже совсем просто: ты, Сорк, вместе с Борбом
отправитесь туда, куда отведет вас князь Лроногирэхихауд, и переправите все
до крупицы голубое золото на Игуану... хотя бы на то место лесной просеки,
где вы вчера закончили работу - не мять же цветы возле дома, в самом деле...
Когда закончите переброску, вернете князя сюда, а сами, если его светлости
больше ничего не потребуется, - домой. И все.
крепко, чтобы не слышать слов принцессы; Лронг глядел на нее с немым
обожанием, ибо уверенность в себе вернула былую царственность ее красоте, а
Паянна попросту раскрыла рот в том редкостном восхищении, которое так
нечасто встретишь в отношении одной женщины к другой.
наведенное голосом чужеземки:
солнечных слуг. Если уж учинят они заговор против светлого князя, а рано или
поздно это неминуемо случится, негожий он им, не ихнего он каравана; то
пытать они его будут смертной мукой, пока не велит он вернуть золото
обратно.
мире, распоряжаюсь им я, и нет у вашего князя способа, как в этот мир весть
переслать. Запытать его до смерти нетрудно, судя по вашим обычаям; только
вот тогда - и пусть все это усвоят хорошенько! - голубое золото будет
потеряно навсегда. Навсегда!
палатке, но и те, кто, несомненно, этот разговор подслушивал,
повтори это во всеуслышание, чтоб запомнили накрепко. И прибавь, что время
от времени мои воины будут незримо появляться во всех концах твоей дороги,
проверять, все ли благополучно. И что тем, кто попробует учинить смуту,
завидовать не придется... Амулет свой, молнии мечущий, ты там же и
продемонстрируй, только целься в потолок. Тогда рука не дрогнет.