Чтение 22–й страницы книги ~Мессия очищает диск~

хочешь вернуться вовремя... да и вообще вернуться.

Последнее замечание мигом вывело высокоуважаемого сянъигуна из состояния
прострации, куда ввергло его исчезновение демона-мздоимца, - и судья
поспешил вслед за своим другом. Обнаружив, к немалому своему удивлению, что
теперь их сопровождает целая компания совершенно незнакомого народа:
например, некий грозного вида воин в полном боевом доспехе времен эпохи Тан,
с укрепленным на спине изрубленным штандартом и с двумя боевыми топорами
"шуан" за кушаком. На голове у удивительного воина была красная, словно бы
окровавленная повязка, а на доспехе отчетливо выделялись несколько стальных
заплат. Затем судью постоянно дергала за рукав молодая девица весьма
вульгарного вида, ярко, но безвкусно одетая и похожая на дешевую нахальную
певичку. На ходу девица все время препиралась с надменной госпожой средних
лет в дорогом платье, со множеством золотых и серебряных украшений; госпожа
старательно делала вид, что полностью игнорирует наглую певичку, но время от
времени не выдерживала и огрызалась не хуже обворованной базарной торговки,
чем вызывала новый неиссякаемый фонтан язвительного остроумия со стороны
девицы.

Как понял судья, его дергали за рукав с целью привлечь к разговору в
привычном качестве, то есть в качестве судьи.

Увлекшись наблюдением за этими тремя колоритнейшими личностями, судья Бао
не сразу обратил внимание на лысоватого человечка в кургузом кафтанчике,
похожего на мелкого провинциального чиновника, а также на старика
крестьянина в домотканой рубахе и широких штанах с дыркой на левом колене;
ну и, наконец, - на собственного любимого племянника Чжуна, одетого в ту
самую одежду, в которую его обрядили перед отъездом из Нинго.

Любимый племянник с крайним удивлением озирался по сторонам и что-то
бормотал себе под нос. Потом Чжун увидел своего дорогого дядюшку и
немедленно поспешил к нему:

- Дядюшка Бао! Неужели это вы?! Значит, я все-таки жив? Или... - Бледное
лицо юноши мгновенно омрачилось. - Или вы тоже умерли? Скажите мне - где это
мы?

- Можешь объяснять ему все, что хочешь, только, ради бодисатвы Дицзана
, не
отставайте! - крикнул им Лань Даосин, успевший уйти довольно далеко вперед.

- Что, и святой Лань тоже помер? - изумленно пробормотал Чжун и перестал
задавать вопросы.

Коридор (или скальный тоннель?), которым они шли, тем временем уводил в
глубь горы, пологой спиралью спускаясь вниз, в саму Преисподнюю - куда вся
компания, собственно, и направлялась. Свечение впереди постепенно
разгоралось, из зеленоватого становясь ярко-охряным, а по краям начиная
зловеще багроветь.

- И ты не жив, мой несчастный Чжун, и я не умер, - понуро буркнул судья.
- Мы с досточтимым Ланем взялись сопровождать тебя в Темный Приказ владыки
Янь-вана, чтобы испросить для тебя снисхождения по поводу твоей безвременной
кончины, а заодно... а заодно уладить и кое-какие свои дела.

- Вы так добры, дядюшка! Значит, я все-таки мертв?! Знаете, дядюшка Бао,
а это, оказывается, не так страшно, как я себе представлял! Хотя я и
раньше... - Чжун и сам не знал, что он хотел сказать, а посему запутался,
застеснялся и на некоторое время снова умолк.

- А это кто... вместе с нами? - поинтересовался он шепотом после долгой
паузы. - Мне кажется, дядюшка, что я их вроде бы знаю, но я не вполне
уверен...

Несмотря на то, что Чжун говорил шепотом, даос прекрасно расслышал все
сказанное покойным юношей.

- Это те несчастные, кто делил с тобой твое тело последний месяц, -
бросил маг на ходу. - "Безумие Будды"... Как же! Если бы и впрямь было так,
то все они были бы твоими собственными перерождениями, то есть разными
жизнями одной и той же личности, и сейчас ты бы слился с ними и был един! А
это - души совершенно других людей, случайно оказавшиеся в твоем теле.
Слишком много жителей в одном доме, да еще таких склочных и неуживчивых - к
чему дивиться, что дом не выдержал, рухнул, и все оказались здесь?!

Пока даос говорил, все спутники судьи и мага внимательно слушали его,
стараясь не пропустить ни слова. Даже женщины угомонились и перестали
ругаться, что еще мгновение назад казалось невозможным. И после того как
Железная Шапка умолк, они еще некоторое время продолжали путь в молчании,
чему судья был весьма рад.

А потом перед ними внезапно открылась огромная присутственная зала, и
времени на пустую болтовню не осталось. Вот тут-то судья Бао и понял, что
наконец для них начались настоящие опасности, о которых совсем недавно
говорил его друг Лань.

Они прибыли в Темный Приказ.

3

С первого взгляда адская канцелярия Фэньду не слишком отличалась от любой
из канцелярий Нинго, в том числе и от судейского приказа, в котором не
первый год служил достойный сянъигун. Столы, чернильницы с тушью, кипы бумаг
с печатями и водяными знаками или без оных, полки с бесчисленными свитками,
шуршание кисточек по бумаге, шуршание передаваемых документов, бирки на
арест или дознание, спорящие между собой чиновники, опасливо жмущиеся в углу
просители...

Только сейчас в роли просителей выступали они с Ланем и целой толпой душ,
вывалившихся из расшестерившегося Чжуна, а в роли чиновников -
соответственно...

Судья Бао и сам не первый год являлся чиновником, причем довольно
высокого ранга. А посему был прекрасно осведомлен, как его коллеги зачастую
обходятся с просителями, вынимая из них всю душу скрупулезным занудством и
следованием букве закона; здешние же чиновники, похоже, могли вынуть душу в
буквальном смысле, причем не прибегая к особым крючкотворским ухищрениям.

И впрямь:

Там у князей по девяти рогов,

Острее их рога всего на свете,

Их спины толсты, пальцы их в крови,

И за-людьми они гоняться любят -

Трехглазые, с тигриной головой,

И тело их с быком могучим схоже.

Ближе всех, за невысоким потертым столом, украшенным по краю затейливой,
но довольно-таки бестолковой резьбой, восседал черномазый черт племени лоча.
Похож он был на здоровущего медведя, если бы не многочисленные рога и шипы,
в изобилии торчавшие из его косматой головы в самых неожиданных местах.
Чем-то эти украшения напоминали резьбу на столе. У черта-лоча было четыре
глаза (видимо, на зависть безвременно сгинувшему привратнику): красный,
желтый, зеленый и мутный - всеми этими четырьмя глазами он сейчас как раз
уставился на непрошеных гостей.

Впрочем, несмотря на жуткий вид, выражение на шипасто-рогато-клыкастой
морде черта читалось однозначно: "Ну вот, еще какие-то приперлись, и как раз
перед самым обедом! Клянусь Владыкой Янь-ваном, до чего же вы мне все
надоели!"

За соседним столом, по правую руку от черта-лоча, восседала совершенно
невообразимая даже с перепою тварь, отдаленно похожая на шестилапую
рыбу-переростка. Красивый серебристый цвет чешуи чиновной рыбы удивительно
не гармонировал с рассыпанными по всему телу под слеповато-слезящимися
глазками.

Все глазки на этот раз были одинаковы - неприятного грязно-бурого
оттенка, с сильно насурьмленными ресницами.

Разнообразие рыбой не поощрялось.

Позади виднелось еще много всякого, а за самым дальним, самым огромным
столом с инкрустациями из благородной яшмы и перламутра восседал,
по-видимому, начальник этой канцелярии: благообразного вида демон с седой
тигриной головой, в семиугольной шапке с твердыми полями. Адский булан
неторопливо перебирал лапой с
покрытыми киноварью когтями лежавшие перед ним бумаги, время от времени
макал тонкую барсучью кисточку в проломленный череп с тушью и выводил
очередную резолюцию на документе, который, с его точки зрения, заслуживал
внимания.

В позе, движениях и выражении скучающей тигриной морды демона-начальника
было что-то настолько знакомое, что судья Бао всмотрелся повнимательнее.

И в следующее мгновение невольно улыбнулся: подобный вид иногда любил
напускать на себя перед посетителями он сам, судья Бао из города Нинго,
выездной следователь по прозвищу Драконова Печать!

- Назовите свои имена, включая молочные, дарованные, прозвища и клички;
также из какой вы семьи, где жили, когда и какой смертью умерли, - скучным
голосом проскрипела Серебряная Рыбка, явно в многотысячный раз повторяя
заученную фразу. - Говорите внятно и по очереди, начиная с...

Тут рыба посмотрела на вновь прибывших всеми своими глазами, моргнула
сотней век и на некоторое время умолкла, не в силах решить, с кого лучше
начать.

Вот этой-то паузой и хотел воспользоваться Лань Даосин, видимо, чтобы
повторить свою заранее подготовленную речь, произведшую столь неизгладимое
впечатление на трехглазого демона-стража, но тут случилось то, чего не
ожидал никто, включая и многомудрого даоса.

Притихшая было певичка, про которую все успели забыть, подскочила к
моргающему рыбодемону и, ухватив его (ее?) за две передние лапы, заголосила:

- А, так вот из-за какой дряни вся эта пакость приключилась! В прошлой
жизни всем мужикам угождала, никому не отказывала, ничего утонченного,
окромя их "нефритовых стеблей", согни их и разогни в три погибели, не видела
- и снова-здорово! Не успела в новое тело попасть, там уже эта старая жаба
сидит! - яростный кивок в сторону надменной госпожи, тщетно пытавшейся