дорогу, пытаясь отыскать хоть клок его одежды. Ни ум, ни сердце не желали
принимать свершившееся...
увидела чужака на краю каменного гнезда. Он стоял в окружении гвэлтов, и эти
серые твари, похоже, покорно внимали каждому его слову, словно он был их
повелителем. Онни слышала эти слова, они сыпались со склона словно щебень:
уничтожить вас... истратьте на них все, что у вас есть, и вы спасетесь...
возле правого стремени Злыдня. На его спокойном лице отражалась лишь легкая
усталость, словно и не взбирался он только что вверх по почти отвесному
склону. Он даже не вспотел, голос его против ожидания не дрожал от
напряжения, когда он заговорил с ней, а взгляд серо-зеленых глаз был
предельно серьезен: - Что-то пошло не так, светочтимая, верно? Охранный
амулет не сработал. Причина меня мало интересует, поскольку эта проблема уже
позади, но теперь у нас остался один зверь на двоих. Надеюсь, ты не против
такого способа путешествия?
намечается прогресс.
огрызнулась, быстро возвращая привычную самоуверенность: - Не обольщайся,
хальд.
насколько, - внешность обманчива... Ну да ладно, нам пора в путь. Как
предпочитаешь сидеть, сзади или спереди?
поторапливаться. Но предложение чужака ее сильно озадачило. Спереди? Но так
садятся только жены или любовницы мужчин. Это что, похабный намек? Онни
напряглась, губы презрительно сжались, но резкое слово так и осталось
непроизнесенным. Она вовремя вспомнила, кто перед ней. Откуда засфернику
знать их обычаи...
чужак спас жизнь ей, элитной воительнице Сияющего. Впору со стыда сгореть,
но, в отличие от некоторых, Онни умела признавать чужие заслуги. Сот-ница
сама удивлялась своему поведению. Обычно она за словом в карман не лезла, да
и на чужие эмоции ей было наплевать. Сентиментальная чепуха была не в ее
характере. Но после того, что он сделал с гвэлтами... Собственно, не совсем
понятно, что он с ними сделал, но больше каменных глыб гвэлты не сбрасывали.
дал-роктовского седла, вполне способного вместить двоих. - Поторопись.
рядом, на земле, и вот уже его спина перед ней. Зверь его заворожи, да как
же это у него получается?! Хальд же, перехватив поводья, послал чарса в
галоп. Онни ничего не оставалось, как вцепиться сзади в складки его одежды.
Не слишком удобно, но обхватывать чужака за талию - нет уж, перебьется. И
пусть только попробует сострить по этому поводу...
несли, почти что член семьи был... Семьи?.. Нет у нее никакой семьи. Только
близость с Наместником, что-то вроде служебной привязанности, а любви...
истинной любви - нет.
месива камней и деревьев, огибая их, просачиваясь в редкие щели среди
заполонивших обочину дороги древесных великанов, устоявших от каменного
урагана, и, когда снова выбрались на ровную дорогу, позади, в Ножевом
ущелье, загрохотало вновь. Звук обвала прозвучал для Онни сладкой музыкой,
способной согреть самое суровое сердце воина, так как звук этот означал
гибель врагов.
ускользала из ее рук, и, как ни странно, пока она не особенно была этим
огорчена. Еще бы эту штуку послушать, что у него на виске прилеплена, и
совсем было бы славно...
посеченными в кровь серыми лицами, в помятых, запыленных после обвала
доспехах остатки отряда дал-роктов, неотступно следовавшие за ним,
по-прежнему выглядели грозно и настроены были решительно. Глаза воинов
горели мрачным огнем, а боевые чарсы неутомимо пожирали расстояние.
магом, как Драхуб. Да, он тоже был Посвященным и сделал все, чтобы защитить
свой отряд, но все-таки потери оказались чудовищными. Сорок воинов въехали в
Ножевое ущелье - сильные, опытные, закаленные в сражениях, закованные в
мощную броню виритовых доспехов. Покинула ущелье только половина. И самым
отвратительным было то, что погибли они не в настоящем сражении, а от камней
безмозглых горных тварей. Проклятые хаски сбежали с амулетами, и гвэлтам
удалось выместить свою вечную скуку на его воинах.
беречь для схватки с демоном - а после воскрешения ловчего мага ее осталось
не так уж и много, и восстанавливалась она не столь быстро, как хотелось бы,
- он все-таки применил одно из самых мощных и смертоносных своих заклинаний,
залив склоны ущелья Серым Туманом, растворяющим не только живую плоть, но
даже сам камень... Вот только потоки каменных ядер, взявших Вестников в
клещи, уже остановить не смог. Не смог, будь оно все проклято! А впереди еще
предстояла схватка с могучим демоном, и это после того, как Силы у него
почти не осталось... Терх запретил себе испытывать сомнения. Задание должно
быть выполнено, иначе он не стоит гордого имени своей расы.
нутром Посвященного терх чуял страшную ауру чужака, летящего впереди. Даже
скользящее прикосновение мыслечувств к его ауре свирепо жгло. Следовало
успеть схватиться с врагом прежде, чем он достигнет границ нубесов. Потому
что если он успеет перейти границу...
головы, боковым зрением терх заметил двух стражников, удиравших в лес на
неоседланных дракхах, малорослых и невзрачных по сравнению с чарсами. Рука
инстинктивно легла на рукоятку Джарока, клинка Силы, но главной целью был
демон, и отвлекаться на эти ничтожества он не собирался. Выплескивая свой
гнев, Инитокс пришпорил и так несущегося во весь опор чарса, зная, что воины
его отряда тут же повторят его движение. Земля дрожала под ударами копыт
двадцати громадных черных зверей, роняющих с губ ощеренных ртов клочья
грязно-белой пены, полотно дороги сминалось и рвалось в клочья, стена леса
по краям размывалась буро-зеленой пеленой.
нубесов, и Инитокс до боли стиснул клыки, наконец своими глазами увидев
впереди двух седоков в одном седле, несущихся на чарсе, предавшем свой Род.
В воздух взвился яростный вопль его воинов, также увидевших дичь. Какой бы
силой и выносливостью чаре ни обладал, двое хасков все-таки больше, чем один
дал-рокт, и лишний вес замедлял движение. Всего три сотни шагов, и они
окажутся в его руках... А затем месть свершится.
светящейся линией, проходящей прямо по земле. И там, за этой границей, уже
выстроился в грозном ожидании боевой порядок кланта нубесов - вражеских
воинов было семеро, как того требовало их священное число. Огромные
сегментированные тела гигантов, отсвечивающие полированным хитином, по
прочности превосходящим лучшую виритовую сталь, застыли неподвижной цепью в
пяти шагах друг от друга - мечеруки занесены в ритуальное положение удара.
Любой из нубесов был в полтора раза выше самого рослого дал-рокта и
массивен, как чаре. Инитокс понял, что смертельного столкновения не
избежать, и хладнокровно принялся формировать остаток магической Силы в
мощное заклинание Щита. Двадцати воинам, даже самым опытным, нубесов не
одолеть, но отвлечь они их смогут. Решение было самоубийственным, но другого
он не видел. Владыка не гневается на победителей. Впрочем, он не гневается и
на побежденных. Он просто перестает их замечать. А это для любого дал-рокта
- хуже смерти.
лавиной неслись прямо на редкую цепь нубесов, и яростный рев, исторгаемый из
их глоток, несся впереди них, казалось, сминая сам воздух.
сложил пальцы щепотью и мощным волевым усилием швырнул Щит на цепь нубесов.
Удар магии оказался точен, цепь нубесов разорвало пополам, двое исполинских
воинов в центре опрокинулись... чтобы в следующее мгновение вскочить и
ринуться в атаку. Два десятка Вестников накинулись на них, как стая безумных
лысунов, враз окружив со всех сторон... Воздух мгновенно наполнился
страшным, раздирающим уши визгом и многоголосым шелестом мечерук,
опускающихся, впивающихся в живую плоть... Плоть дал-роктов и чарсов.
Стальные клинки бессильно звенели по броне хитиновых панцирей, высекая в них
лишь неглубокие зарубки, опытные, бесстрашные в своей ярости, закаленные в
сражениях воины один за другим падали, словно колосья лебса под серпами
хасков в пору жатвы, гибли, как необученные юнцы, и предсмертные крики
слились в один долгий заунывный вой, а кровь щедро заливала бесплодную землю
Границы.
Корнев Павел
Посняков Андрей
Березин Федор
Дальский Алекс
Сертаков Виталий
Перумов Ник