ногами, - или может они - единственные нормальные люди. У них вся власть и
богатство. Они заставляют всех остальных делать то, что они хотят, например,
умирать для них и работать на них, и продвигать их к власти, и защищать их,
и платить налоги, и покупать для них игрушки, и они переживут следующую
большую войну в своих туннелях и бункерах. Так что если рассмотреть нынешнее
положение вещей, кто может назвать их сумасшедшими, потому что они не делают
так, как Джо Лох, иначе они были бы Джонами Лохами, и наверху сидел бы
кто-нибудь другой
джойстик, что чуть не упал со стула, но смог увести свой корабль от желтых
молний, которые загнали его в угол экрана, - наиболее вредных. - Он взглянул
на меня и быстро улыбнулся, потом опять сгорбился над игрой. Я выпил и
кивнул:
закаленное дерьмо, которое правит нами.
злые и тупые, что забросаем друг друга замечательными водородными и
нейтронными бомбами, тогда может и хорошо выйдет, если мы сотрем себя с лица
земли до того, как мы выйдем в космос и начнем проделывать ужасные пакости с
другими видами.
опять засмеялся и постучал по экрану над строем летящих красных и зеленых
штук, а одна из них, отделившись от главного скопления, нырнула вниз,
стреляя по кораблю Джеми, промахнулась, но задела его зеленым крылом,
исчезая в нижней части экрана. Корабль Джеми взорвался, выбросив вспышки
мигающего красного и желтого.
3
насвистывая. Мне всегда нравились наши с Джеми беседы во время ленча. Когда
мы встречаемся с ним по субботам, мы иногда разговариваем, но не слышим друг
друга во время выступления групп, а после я или слишком пьян для разговоров,
а если могу говорить, слишком пьян, чтобы вспомнить, о чем мы говорили. Что,
наверно, то же самое, если судить по тому, как довольно умные люди
превращаются в бормочущих, грубых, твердолобых и хвастливых идиотов, когда
количество молекул алкоголя в крови превышает количество их нейронов. К
счастью, это можно заметить только оставаясь трезвым, поэтому есть выход,
приятный (по меньшей мере временно) и очевидный.
сарай и смотрел на отца из дверного проема сарая, если он проснется, я смогу
сделать вид будто я закрываю дверь. Его голова слегка наклонилась в мою
сторону, рот был слегка открыт. У него были на глазах темные очки, но я
видел сквозь стекла его закрытые глаза.
У меня не было особенных причин для наблюдения за ним, просто мне нравится
это делать. Мне приятно чувствовать, что я его вижу, а он меня нет, я
настороже и в полном сознании, а он нет.
4
улучшением Фабрики, работал, пока не заболели глаза, и отец сказал мне
спуститься и пообедать.
Эрик не звонил.
5
посмотреть на Фабрику. Я залез на чердак, который был наполнен солнечным
светом, теплом и запахом старых интересных книг, и решил привести чердак в
порядок.
откуда они упали, приколол пару карт обратно на наклонный деревянный
потолок, убрал инструменты остатки материалов, которые я использовал для
ремонта Фабрики и загрузил отделения Фабрики, нуждавшиеся в загрузке.
астролябию, которую я когда-то сделал; коробку с частями модели укреплений
вокруг Византии; остатки моей коллекции изоляторов с телеграфных столбов и
старые записные книжки, оставшиеся от времен, когда отец учил меня
французскому. Пролистав их, я не смог найти очевидного обмана, он не учил
меня ругательствам вместо ?извините? или ?как пройти к железнодорожной
станции?, хотя, должно быть, искушение было почти непреодолимым.
пространстве чердака сверкающих пылинок. Еще раз посмотрел на обновленную
Фабрику, просто потому что я люблю смотреть на нее, переделывать ее, трогать
ее, нажимать на ее маленькие рычаги, открывать двери. Наконец я оттянул себя
от нее, мысленно говоря: довольно скоро у меня будет возможность
использовать Фабрику по назначению. Днем я поймаю осу и следующим утром пущу
ее в дело. Я хотел еще раз допросить Фабрику до появления Эрика, я хотел
точнее знать будущее.
я подумал: чрезвычайные обстоятельства требуют, и в конце концов Фабрика
принадлежит мне.
6
церемониальную банку из-под джема, в которой я всегда держу заключенных для
Фабрики. Я поставил банку, закрытую крышкой с дырочками, и содержащую кроме
осы несколько листьев и кусочек кожуры апельсина, в тень берега реки и начал
строить плотину.
часть дома, а оса осматривала внутреннюю стенку банки, шевеля антеннами.
подумал, что было бы забавно взорвать ее, поэтому я позволил воде
переливаться и нашел самую маленькую бомбу с электрическим детонатором. Я
прикрепил детонатор к проводкам от фонарика, использовав оголенные концы
провода, выглядывающие из просверленной в черном металлическом корпусе
дырочки, и завернул бомбу в пару пластиковых мешков. Я заложил бомбу в
основание главной плотины, вывел провод за плотину, за неподвижную воду
позади плотины, почти туда, где ползала в своей банке оса. Я прикрыл песком
провода, чтобы все выглядело более естественно, а потом продолжил
строительство.
две деревеньки, одна между двумя плотинами, и одна за последней плотиной.
Там были мосты и маленькие дороги, замок с четырьмя башнями и два дорожных
туннеля. Незадолго до часа, когда мы пьем чай, я вывел последний проводок из
фонарика и перенес банку с осой на вершину ближней дюны.
когда-то нарисовал на парадной стене дома, которая повернута к морю; я их
помнил уже поблекшими, но они были классическими, вдохновленными глюками
искусства: огромные машущие мечи и жертвенники, которые прыгали по стене как
разноцветные яркие татуировки, изгибавшиеся над окнами и дверью. Реликт,
оставшийся от времен, когда отец был хиппи, сейчас они уже исчезли, стертые
ветром и морем, и дождем, и солнцем. Остались только очень нечеткие контуры,
еще различимые вместе с несколькими цветными пятнами, похожими на
отслаивающуюся кожу.
нажал кнопку включения на торце фонарика. Ток шел от девятивольтовой
упаковки батареек, примотанной изолентой к фонарику, по проводам идущим
через дырку, где была лампочка и в оболочку бомбы. Где-то около центра бомбы
стальная вата разгорелась сначала неярко, потом ослепительно и начала
плавиться, белая кристаллическая смесь взорвалась, разрывая металл - я еле
смог его согнуть, это стоило мне много пота, времени и сил - словно бумагу.
смесь пара и газа, воды и песка подпрыгнула в воздух и плюхнулась обратно.
Шум был замечательный, тупой, и дрожь земли я почувствовал задницей сквозь
штаны за секунду до звука взрыва, он был сильный.
застучал по дорогам и домам. Освобожденная вода вырвалась из пролома в
песчаной стене и покатилась вниз, засасывая песок с краев пролома, и
растеклась коричневым приливом до первой деревни, прошла сквозь нее,
наткнулась на вторую плотину, откатилась назад, разрушая песчаные дома,
наклонила замок и разметала треснувшие башни. Опоры моста подломились,
деревянный настил соскользнул и упал на сторону, затем вода начала
переливаться через плотину, и скоро вся верхняя часть ее была под водой и
размывалась потоком, несущимся из первой дамбы, фронт воды прошел пятьдесят
метров или больше. Замок исчез, развалился.
песчаной поверхностью ручья, ударила в дома, прокатилась по дорогам,
Шилова Юлия
Махров Алексей
Круз Андрей
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Шилова Юлия