— Всё, что мне надо, я узнал. Ты мне рассказал и я понял. Много понял. Очень много. Я понял, что есть Другая Жизнь. Совсем другая. Там всё иначе. Мы живём трудно, но мы живём рядом с землёй, с лесом, горами, водой. Мы ближе к ней. И другой жизни нам не надо, хотя я понимаю, что ваша жизнь всё равно придёт сюда. Она уже идёт. Я слышу шаги этой жизни. И здесь ничего не будет. Не будет леса. Не будет тишины. Не будет покоя. Умрут животные. Умрут птицы. Что будет с ними, моими детьми... Я сколько мог защищал племя от Другой Жизни. Мои предки делали то же самое. Они уводили племя всё дальше и дальше в глубь лесов. Но Другая Жизнь наступает. Вот и ты пришёл к нам издалека. Пришёл из Другой Жизни. Пришёл узнать правду о Буаире — человеке, Спустившемся с Небес. Я вижу, ты меня плохо слышишь. Тебе мешает боль головы. Твоя голова перестанет давать боль.
Гоинли мягко коснулся моих волос и, действительно, острая боль, гнездившаяся в каждой клеточке мозга, внезапно куда-то ушла, будто испарилась.
— Боль прошла Леоне?! — почти утвердительно спросил знахарь.
— Да. Но откуда вы узнали моё имя? Насколько помнится, я не говорил, что меня зовут Леонид.
— Ты мне всё сказал, когда я влиял. Теперь тебе надо спать. Долго спать. Ты делал большой труд. Ты принёс много пользы. Я теперь знаю, как жить дальше.
Он ласково провёл руками по моему лицу, и я закрыл глаза.
3.
Проснувшись, я увидел, что солнце уже в зените. В центре хижины стоял Гоинли и в упор смотрел на меня.
— Надо вставать, Леоне. Я отведу тебя в деревню. Ты должен немного там пожить. Только тогда ты поймёшь, что Буаир до сих пор жив. Он живёт в наших сердцах, в наших обычаях, в нашей памяти. Он дал людям Знание. Многое забыто, но многое осталось. Я — Хранитель Знания, которое принёс людям Буаир.
Деревня была небольшой, десятка три хижин стояли полукругом. Одна хижина была значительно больше других. Она называлась «мужским домом». Здесь было что-то вроде клуба, входить в который имели право только мужчины, достигшие зрелости.
Я бок о бок прожил с аборигенами несколько месяцев. Постепенно узнавал их привычки, обряды. Многое было непонятным. Гоинли часто приходил мне на помощь, разъясняя обычаи соплеменников.
День пролетал за днём. Я уже стал тяготиться пребыванием в этой полупервобытной деревушке. Гоинли, видимо, заметил моё состояние и два дня спустя пригласил в свой тайный «дворец», куда меня привели в первый день встречи с аборигенами. Он уселся на помост и жестом указал на место рядом с собой.
— Я хочу рассказать тебе о Буаире. Теперь время пришло. Если бы я стал рассказывать раньше, то ты ничего бы не понял в нашей жизни. Сейчас ты жил среди нас. Спал под одной крышей. Пил с нами воду из одного сосуда. Узнал наши обычаи, привычки. Теперь слушай. Это было в очень давние времена. Наш народ жил тогда в больших лесах рядом с высокими горами. В ту ночь началась страшная буря, которая повалила очень много деревьев. Никто не спал, все со страхом глядели, как из-за гор подымалось большое пламя и много дыма. Люди нашего племени жили тогда совсем плохо. Они не умели строить дома, спали на деревьях, ели коренья, кору, листья. Для охоты у них были только дубинки и копья, наконечники которых делали из камней. Они не умели добывать огонь. Часто голодали. Мало кто доживал до возраста зрелости. Рано утром пришёл ОН. Он пришёл, когда над лесом поднялась красивая радуга. Он был одет в необычную одежду. На голове у него был круглый шар, а тело обтянуто странной непромокаемой кожей, наверное, какого-то животного. В руках он держал небольшую короткую палку, испускавшую яркий луч, которым можно сразу уничтожить дерево, убить животное, разрушить гору. Мужчины племени окружили Буаира, они хотели защитить женщин и детей от нового врага. Но когда кто-нибудь подходил к нему ближе и поднимал копье для удара, тот сразу падал и долго не мог встать. Он даже не поднимал своё оружие. Он только смотрел... и человек сразу падал. Он очень хорошо умел влиять на людей. Он не хотел причинить людям зла. Он показал, что он хочет мира и дружбы. Он направил свою палку на дерево, и оно сразу сгорело. Потом он направил её на гору, и гора развалилась на две части. Но Он никогда, никогда не направлял свою палку на человека. Его прозвали Буаир — Сошедший с Небес. Люди племени узнали его ближе и полюбили. Он тоже любил людей. Он был очень мудрый. Он очень много знал, очень много. Он научил людей строить хижины, добывать огонь, делать оружие, которым можно было убить животное и птицу издалека. Сначала он научил людей делать лук и стрелы. Потом научил делать оружие, которое убивало животное или птицу, а затем возвращалось обратно. Вот это оружие. — И Гоинли протянул мне бумеранг: — Буаир собрал молодых юношей и детей в большую хижину и стал давать им Знание. Он стал их учить. Он учил людей размышлять. Он рассказывал о Великом Времени. Рассказывал, показывая на звезды, что там живут другие люди, не похожие на нас, совсем другие. Он научил младших уважать стариков. Когда не было Буаира, если рождался больной ребёнок, то его сразу убивали. Оставляли только самых здоровых и крепких детей. Люди часто голодали и им не нужны были лишние рты. Выживать должны только сильные дети. Мальчики должны быть хорошими охотниками, а девочки — хорошими жёнами. Буаир научил людей милосердию. С тех пор любого, пусть даже очень больного ребёнка бережно носят в корыте, долго кормят материнским молоком. А когда он подрастает, за ним ухаживают старшие братья или сестры. Он научил уважать женщин. Научил женщин готовить вкусную пищу. Буаир умел делать чудеса. Если охота была плохой, то он доставал свою палку и убивал животных, не нанося им ран. Сошедший с Небес никогда не пользовался своим правом, правом сильнейшего. Он взял в жены дочь вождя племени, но пищу брал только для семьи. Сам Буаир обычной пищи не ел. Чем и как он питался, не знал никто, даже его жена. У Буаира родился сын. Это был мальчик с совершенно белой кожей. Его жена сразу после этого умерла. Буаир умел лечить, научил этому людей, но он не сумел спасти свою жену. Ему предложили в жены другую девушку, но он отказался, сказав, что Сошедшие с Неба не могут иметь детей, потому что их жены всегда после рождения ребёнка будут умирать. Буаир видел людей и животных насквозь. Он научил людей распознавать внутренние органы. Своему сыну Буаир дал большое Знание. Его сын стал Первым Знахарем племени нариуери. Это был мой предок - Великий Знахарь Биамбар! Биамбар был мало похож на отца, но у обоих была белая, совсем белая кожа, такая, как у тебя, только ещё белее. Однажды Буаир собрал всех мужчин племени и объявил, что уходит. Уходит, оставляя своего сына. Сошедший с Неба запретил старейшинам выбирать вождей из его потомков. Они должны быть Знахарями, сказал он, только Знахарями! Его потомки должны передавать из поколения в поколение Знание, которое он оставил своему сыну. Много тайн оставил сыну Буаир. Но каждый отец, передавая Знание и тайны сыну, не все успевал передать... Многое забывалось. С тех пор прошло бесконечно много лун. Сменилось много поколений, и я, последний из потомков Буаира, совсем мало знаю, совсем мало умею. Хотя я умею влиять, я читаю мысли людей, когда они размышляют, умею лечить от многих болезней. Я вижу внутренности человека, плохо, но вижу. Вот у тебя, здесь, я вижу маленькое тёмное пятно,— и он ткнул пальцем в мой живот.
«А ведь у меня, действительно, именно в этом месте была язва двенадцатиперстной кишки, правда, сейчас она зарубцевалась. Ему бы рентгенологом работать — никакой эндоскопии не потребуется», — подумал я.
— Всё племя упрашивало Буаира остаться, но он объяснил, что больше не может здесь жить. Он не разрешил провожать его. Он надел свою одежду, в которой первый раз появился среди людей, и пошёл к одинокой горной вершине. Неожиданно раздался сильный грохот, шум, вспыхнуло пламя, и начавшаяся страшная буря потрясла все вокруг. Деревья ломались, как тоненькие ветки, много кустов было с корнем выдрано из земли. Погибло много животных и птиц. Племя стало голодать. Люди не знали, что делать, как поступить. Тогда Биамбар, сын Буаира, сказал, что знает, где найти пищу. Он взял жену и повёл её на ту вершину, где исчез Буаир. Привёл в глубокую большую пещеру и показал на стоявшее там что-то похожее на развесистое дерево, на котором не было ни одного листа. Он стал забираться на него, но в этот момент раздался ужасный грохот, и вспыхнувшее пламя поглотило Биамбара. Так исчез сын небесного человека, а его жена несколько дней голодная просидела около горы, ожидая мужа. Когда она уже почти умирала от голода и жажды, то снова услышала большой шум и увидела около себя Биамбара с корзинами, наполненными неизвестной пищей. Она жадно набросилась на еду, но стоило ей откусить только маленький кусочек и проглотить его, как тут же насытилась. Этой пищи надолго хватило племени. А когда её не стало, Биамбар повел людей на юг. С тех пор народ нариуери в поисках пищи сменил много мест, пока кто-то не привёл племя сюда, на последнюю стоянку. Я и эта деревня — вот и всё, что осталось от некогда могущественного и многочисленного народа.
— Что вы мне рассказали, безусловно интересно, но это всего голый миф, легенда, а нужны доказательства существования Буаира.
— Что такое доказательства? — недовольно спросил Гоинли.
— Ну, какие-то вещи, предметы, рисунки. Хотя бы что-нибудь.
— Ты мне не веришь, не веришь Гоинли? - вскочил разъярённый знахарь.— А это? — он показал на бумеранг.— А это? — он извлёк из угла сплетённый из травы и листьев странный наряд и облачился в него.
Наряд чем-то напоминал скафандр. В неуклюжем травянистом комбинезоне с круглым, надевающимся на голову шаром, с прорезями для глаз и с торчащими из него двумя, словно антенны, перьями, Гоинли здорово походил на космонавта.
Учитывая, что аборигены ходят почти голыми, не считая набедренных повязок, эта экзотическая одежда производила сильное впечатление.
— Тебе мало этого, мало?! — уже кричал разошедшийся туземец.
Видимо, моё недоверие вызвало у него приступ дикой ярости. Признаться, я не ожидал такой реакции.
Между прочим, аборигены никогда не врут, но я специально затеял этот спектакль, так как знал наверняка, что у него должны быть более серьёзные доказательства существования небесного человека.
Заметив, что я по-прежнему настроен скептически. Гоинли вылез из неуклюжей одежды и, устало махнув рукой, произнёс:
— Хорошо, ты получишь доказательства. Пусть я нарушу табу, но ты их получишь. Ещё никто из людей не видел этого. Только знахари под страшной клятвой передают это друг другу. Ты будешь держать это в своих руках, но больше никогда его не увидишь. Я уже стар. И у меня нет детей. Мне некому передать это. Мне некому оставить знания... да и зачем,— добавил он, отвернувшись, чтобы я не видел блестящую капельку слезы, выкатившуюся из уголка глаза.— Пойдём со мной.
4.
Около двух часов он вёл меня через непролазные чащобы» пока мы не добрались до небольшого нагорья. Редкий сухой кустарник да множество валунов чуть освежали открывшуюся передо мной картину голых неприветливых скал.
Обратив внимание на моё недоумение, Гоинли сказал:
— Скоро придём. Уже близко.
Через несколько минут сквозь маленькую расщелину мы проникли в большую, довольно светлую пещеру.
Далеко вверху виднелось отверстие с рваными краями, через которое солнечные лучи проникали в грот, созданный природой.
— Смотри,— торжествующе сказал знахарь и указал на несметное количество наскальных росписей.
То, что я увидел, потрясло моё воображение. Здесь были поистине шедевры изобразительного искусства.
На стенах пещеры выделялись цветные рисунки повседневной жизни, сценки охоты за животными, предметы домашнего обихода.
Особенно много было нарисовано птиц, змей, различного рода орнаментов.
Отдельно выделялась нарисованная белой краской голова мужчины с резкими, ярко выраженными чертами лица. Огромный, скошенный назад лоб, с большими в пол-лица глазами и непомерно крошечным ртом с еле заметной тонкой ниточкой губ.
— Кто здесь нарисован? — спросил я, останавливаясь у загадочного портрета с такими выразительными, всевидящими глазами.
— Спустившийся с Неба, — коротко ответил Гоинли.
— Неужели Буаир? — недоверчиво переспросил я.
— Да, Буаир!
Вокруг портрета виднелось множество рисунков ритуального характера, различных церемониальных предметов и... бесчисленное количество картинок, изображавших внутренние органы человека и животных. Причём это были самые настоящие рентгеновские снимки. Да, именно рентгеновские! Совершенно чётко в натуральную величину изображены сердце, лёгкие, желудок, пищевод. Короче говоря, хоть я и не очень здорово разбираюсь в анатомии, но кое-что помню и на этих рисунках не обнаружил ни одной ошибки! Всё было мастерски, тщательно выписано. Каждая деталь, каждый изгиб. Они вполне могли служить наглядным пособием для изучения желудочно-кишечного тракта. Невероятно!
— Вы так ясно видите внутренности человека? — я не удержался от неуместного вопроса.
— Да,— коротко отрубил Гоинли.— Но так видят только знахари — прямые потомки Буаира.
— А здесь есть ваши рисунки?
— Вот они,— и Гоинли ткнул пальцем в несколько изображений человеческого сердца и печени.
Непостижимо!
И это люди «каменного века»?!
Пока я приходил в себя, Гоинли направился в угол пещеры и принялся что-то выкапывать. Вскоре он подошёл ко мне и протянул сделанный из матового серебристо-белого металла какой-то предмет.
Я взял его в руки и принялся тщательно рассматривать. Не вызывало никаких сомнений неземное происхождение предмета. Короткая трубка с многочисленными кнопками, рычажками, пролежавшая в земле не один десяток лет, блестела, как новая. Тщательно отполированная рукоятка удобно ложилась в ладонь.
— Что вы мне принесли?
— Я принёс это.
— Что именно?
— Это было в руках у Буаира, когда он Спустился с Небес. Он оставил это своему сыну. Он сказал, что это надо хранить до тех пор, пока он не вернётся. Каждый знахарь передавал это своему сыну до тех пор, пока мой отец не передал мне. Знахари передают это только когда находятся одни. Буаир сказал, что никто и никогда не должен знать, что у нас есть это. Большая беда будет, если оно попадёт в другие руки. Ты единственный человек, который видел это. В нём заключена Великая Сила. Дай, я спрячу снова, — и он протянул руку.
Необъяснимое чувство мальчишеского озорства и любопытства настолько овладело мной, что, не удержавшись, я нажал одну из многочисленных кнопок.
Через мгновение из трубки вырвался ослепительный луч, и противоположная стена вспыхнула, объятая ярким пламенем.
Раздался страшный грохот, и я от сильного удара по голове потерял сознание.
Когда я открыл глаза, то увидел, что лежу на обломке скалы, полузасыпанный землёй.
Надо мной вместо мрачных сводов сиял жёлтый солнечный шар.
Рядом со мной никого не было: Гоинли и трубка исчезли...
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
В БОРЬБЕ С «КРИКОМ»
1.
С тех пор, как Гарри Плетер, один из богатейших людей планеты, вошёл в состав Совета Интнаркопола, а вскоре стал его Президентом, дела нашей «фирмы» пошли совсем плохо.
В связи с резким ростом преступности в мире, связанной с наркотиками, от Интерпола вначале отделилось подразделение, которое занималось только борьбой с этим, не знающим границ зловещим зельем.
Вначале создали Международный центр по борьбе с наркоманией, а затем кому-то пришла в голову «блестящая» мысль создать Совет, который бы и руководил новой организацией — Интернациональной комиссией по борьбе с наркотиками.
Мне что, я человек маленький. Пятнадцать лет своей жизни я отдал борьбе с наркотиками в Интерполе.
Ну, привели меня в этот Центр. Поменяли «крышу». А дела-то не улучшились. Миллионы людей идут на любые преступления, забираются в чужие квартиры, угоняют автомобили, грабят и убивают лишь для того, чтобы добыть себе очередную дозу, вколоть её в вену и забыться в десятиминутном «кайфе».
Господи, сколько же таких искалеченных судеб навидался я на своём веку! Когда перед глазами — мёртвое тело совсем молодого парня или девушки с изуродованными, рваными венами, вывернутыми суставами, изъязвлённой кожей, покрытой страшными следами иголок, то такая ненависть охватывает и хочется выть от злости, что какая-то падаль положила себе в карман очередной миллион за продажу ампул «белой смерти».
Что может быть чудовищнее, отвратительнее, когда эти недочеловеки жадно пересчитывают сотни, тысячи долларовых купюр, наживаясь на несчастных жертвах, готовых пойти на все, чтобы не болело тело, чтобы не ломала его дикая, невыносимая боль, чтобы не выкручивало, не выворачивало суставы, чтобы обмануть свой организм, усыпить его очередной порцией отравы.
Ну а с тех пор, как Плетер стал одним из заправил Интнаркопола, наши и так не блестящие дела совсем стали никуда.
Только мы наметим очередную секретную операцию по обезвреживанию какого-либо короля наркобизнеса, как она тут же проваливается.
Казалось, всё подготовлено, учтена каждая деталь, тщательно продумана и заранее проиграна любая мелочь, вплоть до одежды и экипировки каждого члена группы захвата, и все рушится.
Главный преступник, как будто кто-то его предупредил, ускользает. Ускользает, как вода между пальцев, а в наше сито попадается всякая мелкая рыбёшка... Посредники, торговцы с парой ампул за пазухой да покупатели и клиенты.
Ну кому, кому можно сказать о своих сомнениях и догадках? Разве что одному из приятелей, да и то, когда для разрядки хлебнёшь порцию-другую виски.
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Каменистый Артем
Маккарти Кормак
Шилова Юлия
Шилова Юлия