Игнатьевич устраивает лишь ради собственных сугубо личных интересов. И
где-то в глубине души возникало недовольство собой: слишком рано он
поверил Литовцеву. Ведь его поездка в Сибирь на стройку лишь козырная
карта, умело используемая в игре, а телеграмма насчет Пузыревой -
вынужденный ход, продиктованный отнюдь не благородством. А история с
прибором? Вряд ли это была обыкновенная ошибка, в которой Литовцев потом
признался. Слишком уж горячо он настаивал на необходимости отложить
испытания. Все это говорило о том, что нельзя слепо верить Литовцеву.
Пожалуй, было бы лучше, если бы он уехал. Но можно ли надеяться на
Пузыреву, хотя она и работала над новой рецептурой?
сознательно такой задачи, он постепенно узнавал Валентина Игнатьевича.
Ведь Литовцев любил выражать собственное мнение не только по техническим
вопросам.
обществе - здесь Валентин Игнатьевич считал себя высшим судьей. Еще бы! Он
создал крепкую, весьма благополучную семью, дети воспитаны в страхе и
повиновении, за столом не разговаривают, умеют держать себя при гостях.
ходила в группу к англичанке. Сейчас учится в балетной школе. Юра
заканчивает университет, водит машину, теннисист. Слава богу, на семью
Валентин Игнатьевич не может пожаловаться. Если вспомнить все высказывания
Валентина Игнатьевича, то в основном они касались именно этого круга
вопросов, и перед Васильевым постепенно обнажалась вся нехитро
замаскированная обывательская сущность "воспитателя"...
кочерыжки.
обламывать листья, не дожидаясь, когда их хватит мороз и когда они сами
отпадут, гнилые и ненужные.
необходимыми. С Димкой она по-прежнему не разговаривала. Алексей сказал ей
о сломанном переключателе и о том, что отец хочет перевести его на другую
работу. "Кто наябедничал насчет переключателя? Конечно, Димка, - решила
Надя и ещ" больше на него разозлилась. - Вот до чего ревность доводит,
даже совесть потерял!"
Алексея в помощники и делала вид, что обойтись без него не может. Десятки
раз она гоняла его по лестнице стройкомбайна, заставляя то поднять, то
опустить аппарат, то изменить угол наклона объектива. Алексей понимал ее с
полуслова, радовался, что занят делом, хотя попросту был у Нади мальчиком
на побегушках.
учили за границей, что показалось Димке насмешкой, уже не хотелось
прибегать к его помощи. Пусть с ним занимается Надюша.
весело проговорил Литовцев, подходя к Васильеву. - Коллега Пузырева
задержалась, как гласит телеграмма, "по семейным обстоятельствам", но с
химией как будто все в порядке.
Еще с вечера под наблюдением лаборантов была приготовлена жидкая масса
Даркова.
и возле нее поставили охрану. Эту предосторожность Васильев считал
излишней, но подчинился настоятельной просьбе Литовцева.
Обстановка требует. А кроме того, я хочу оградить интересы, моего друга,
Григория Семеновича Даркова. У него оказался инфаркт. Вы представляете
себе, что будет, если он узнает о неудаче?
Поверьте, что с этим настроением работать трудно. Должна быть уверенность,
иначе все прахом пойдет.
пальто, велюровой мягкой шляпе, закутанный шарфом, чтобы не простудить
горло, смотрел Валентин Игнатьевич на бегающего от стройкомбайна до пульта
управления охрипшего Васильева в белесом от цементной пыли брезентовом
комбинезоне, с покрасневшими от утреннего холода руками, - человека, славе
и карьере которого сегодняшние испытания ничем не грозили.
в академики не выберут. Какое там в академики! Он еще даже не кандидат.
Либо это сумасшедший фанатик, либо ему можно приписать латинское
определение "тестимониум паупертатис" - "свидетельство о бедности, о
скудоумии".
лидарит годился лишь для первых опытов, а по существу это был лабораторный
материал, не рассчитанный на массовое промышленное изготовление. Лишь
сейчас, с изобретением Даркова, открываются новые, невиданные перспективы,
которые могут в корне изменить обычное представление о методах поточного
строительства.
разбрызгивался ручным краскопультом, потом перешли на метровые пластины,
залили часть формы. Казалось бы, все получилось хорошо и нечего было
тревожиться, но опытный экспериментатор Васильев знал, что самое трудное
впереди.
солнца можно было рассмотреть тугие струи жидкой массы, оседающей на
стенках формы. Выключили форсунки. Яркий прожекторный луч скользил по
стенам, освещая отдельные участки уже готовой, быстро твердеющей стены.
соединенный с объективом, в ту или другую сторону.
масса, похожая на сырой бетон, еще не успевший окончательно затвердеть,
может расслоиться и упасть вниз.
оказался направленным вверх.
поверхность с кратерами, горными пиками - ну точь-в-точь как в телескопе,
когда смотришь на Луну.
при землетрясении, выросли новые горы, и вдруг огромный кусок ее
поверхности рухнул вниз. На экране промелькнула тень, глухой удар, как
дальний пушечный выстрел, разорвал напряженную тишину.
цементной лепешки, но вспомнила о прозрачном конусе сверху - защита
надежная - и вновь открыла глаза.
этом месте потолка почти не было.
вслушивался в глухие взрывы. Как-то отец рассказал, что того дома в
Ленинграде, где они раньше жили, больше нет, во время войны при ночном
налете бомба пронизала его насквозь, под развалинами погибла мать Алексея.
показывал Наде. Может быть, сейчас Алексей и думал о страшной
ленинградской ночи? А что должен испытывать сам инженер, когда рушится его
мечта?
но лицо его было непроницаемо. Вероятно, в такие минуты он умел собирать
всю свою волю, твердо сжимая кулаки, чтобы случайно не расслабиться.
экспериментатором и, хоть возилась не со строительными материалами, а с
телевизионными камерами, чутьем догадывалась, что именно сегодняшние
испытания могут определить всю дальнейшую работу Васильева.
массу и спросил у Литовцева:
искушен. Вот приедет Пузырева...
начальником строительства.
то есть "дин минорес" - младшие боги, - пожимая плечами, говорил Литовцев.
- Еще одна лаборантка. Я ее мало знаю, но Пузырева что-то говорила о ее
моральных качествах. Да разве им можно поручить серьезное дело!
Курылев Олег
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Херберт Фрэнк