Чтение 22–й страницы книги ~Счастливая звезда (Альтаир)~

раскрашенная рыба не может приниматься на государственных базах. Но почему
именно там не поднимут этот вопрос? Почему не вмешается райсовет?

Неужели приезжие студенты должны быть дальновиднее и умнее уважаемых
лиц, которым поручено следить за порядком в районе?

Все это он неторопливо и убедительно высказал Левке, предусмотрительно
отведя его в сторону. К чему свидетели во время такого серьезного
разговора, тем более что Левка обязательно начнет спорить!

Митяй не ошибся. Когда он спросил у него, стоит ли так горячо принимать
к сердцу судьбу судаков, если еще не найден аппарат, за который в ответе
лично он, Усиков, посмотрели бы, что с ним случилось!

- Ты сам судак! - прошипел Лева, вытаращив глаза. - Рыбья кровь! Да
разве можно спокойно относиться к такому делу!

Несомненно, Митяй обиделся. Правда, Левка попытался смягчить свою
непроизвольную вспышку и стал, как всегда, защищать свой жизненный
принцип, доказывать необходимость активного вмешательства в подобные дела,
так как он комсомолец и должен бороться за торжество справедливости. Но
все это было давно знакомо Митяю. Он не принимал всерьез Левкиных
принципов, и часто сам Левка казался ему театральным героем, размахивающим
картонным мечом.

Митяй молчаливо ждал "начальника поисковой группы", чтоб убедить его в
своей правоте, - тогда Левка останется с носом. Ясно, что Женя его не
поддержит.

Но плохо знал Митяй своего старшего товарища. Он не только разрешил
Усикову пойти на фабрику, но и сам пожелал это сделать.

Стремление к абсолютной самостоятельности, характерное для Левки,
привело к тому, что Журавлихин остался у телевизора, а Усиков получил
милостивое разрешение защищать судаков. "Что ж, пусть идет инспектором, -
вздохнув, решил Митяй. - Такова воля начальства. Ему виднее".

Не скрывая усмешки, Митяй смотрел, как Левка мечется по берегу, ищет
какие-то бутылки, взял две водочные у рыбаков, но этого оказалось ему
мало, подбежал к своему чемодану, вытащил флакон с тройным одеколоном и
без сожаления вылил его.

Укоризненно покачивая головой, глядел на это Митяй, понимая, что флакон
понадобился новоиспеченному химику, чтобы взять пробу воды возле фабрики.
"Ну к чему такое кустарничество? - думал он. - Приедут специалисты с
пробирками, с колбами, возьмут пробы в разных местах, не торопясь, как
этого требуют настоящие исследования. А тут - детские забавы. Стыдно даже
глядеть".

И Митяй досадливо отвернулся.

Глава 8

ОШИБКА "ИНСПЕКТОРА СПРАВЕДЛИВОСТИ"

Усиков шел по узкой тропке вдоль заросшей камышами речки и видел перед
собой дальние огоньки фабрики, где ему предстоял серьезный разговор если
не с директором, то по крайней мере с главным инженером. В брючных
карманах позвякивали монеты, бились о стекло бутылок, которые на случай
крайней необходимости уже были наполнены водой из "разноцветной речки".

В эту необходимость Лева не очень-то верил. Почему бы директору и
главному инженеру не прислушаться к предложению московского студента и не
поставить фильтры? Зачем отправлять бутылки в Горький или Москву и там
просить защиты для рыбьего населения: спасите, мол, его от проклятой
краски?

Леву особенно удивляла ее способность так действовать на рыбью чешую,
что она приобретала явно выраженный не свойственный ей цвет. Какой может
быть в реке раствор краски? Ничтожный. Даже самые расточительные хозяева
не могли выливать ее тоннами.

Кто-кто, а Лева понимал в красителях. Мог составить любой колер для
стен и табуреток. Умел красить марлевые занавески, перекрасил свою голубую
рубашку в лиловую (с сиреневым галстуком очень красиво). Правда, руки
отмылись через неделю. Но ведь это была сильнейшая консистенция.

(Слово-то какое! Мысленно не выговоришь!) А в реке - прозрачная вода!

Как же получился голубой судак, которого он сейчас прижимал к груди?

Скользкая рыбина доставляла Леве немало беспокойств. Газета размокла,
прорвалась, судак выскользнул. Лева нагнулся поднять и вдруг заметил, что
рыбина вздохнула синими жабрами - ожила:

В темноте, да еще в густой траве, трудно поймать живого судака.

Раздосадованный Левка довольно долго занимался этим своеобразным
спортом. Сказывалась неопытность в рыбной ловле и главное - некоторое
брезгливое чувство: ему казалось, что ловит ужа, а их он не любил с
детских лет. Но Усиков был упрям, не мог упустить "вещественное
доказательство". Кроме основного "жизненного принципа", над которым
подсмеивался Митяй, Леву влекло на фабрику любопытство исследователя.

В проходной фабрики "Химкраска" Усиков предъявил документы, сказал, что
прибыл из Москвы и желал бы говорить с директором. Вахтер долго звонил по
телефону, подозрительно косился на горлышки бутылок, наконец, сказал
недовольно:

- Давайте пройдите. Вещи оставьте здесь.

Усиков вытащил из кармана полные бутылки, аккуратно заткнутые пробками,
и поставил их на скамейку.

- Закуску тоже оставьте, - вахтер взглядом указал на судака. - Не
положено.

- Не могу, - запротестовал Лева. - Это научное доказательство.

- Так бы и сказали.

Вахтер проводил Усикова до двери, открывая ее, проговорил:

- Посидите вон там на скамейке. Сейчас начальник цеха выйдет.

Лева был несколько разочарован. Не будет у него разговора с директором,
не будет и с главным инженером. Не велика птица студент, поговоришь и с
начальником цеха.

Он опустился на скамейку, осмотрелся. Двор был небольшой, чистенький, с
молодыми деревьями, клумбами, аккуратно подстриженным газоном. Яркий свет
прожектора, установленного на крыше двухэтажного здания, заливал весь
двор. Прямо перед глазами пестрела квадратная клумба. Цветы оказались
знакомыми, но не совсем обычными. В самом деле, мог ли он когда-нибудь
встретить голубые розы, бледно-зеленые левкои? Кто видел лиловую настурцию
или ярко-синий пион?

Впрочем, после разноцветных рыб Лева уже ничему не удивлялся. Даже
зеленый песок, которым были посыпаны дорожки, и неожиданно пестрая трава,
растущая у забора, не вызывали у молодого исследователя особого интереса.

Он видел правильные квадраты разноцветных тканей, прикрепленные к
большим фанерным щитам. Вероятно, эти образцы испытывались на выгорание от
солнца, как они поведут себя во время дождя, при смене температур и в
разных других условиях. Так предполагал Усиков, рассматривая пестрые щиты.

Судак лежал на скамейке, учащенно дыша синими жабрами, и Леве было его
жалко. Рядом стояла бочка с водой, как это часто бывает на заводских
дворах в местах, где разрешено курение.

Хотелось бросить рыбу в воду, но Лева не решался, так как не знал,
скоро ли придет начальник цеха. При нем неудобно заниматься рыбной ловлей.

- Вы меня ждете?

За спиной Левы стоял высокий худощавый человек в черном рабочем костюме.

Усиков вскочил.

Прежде всего, ему бросилась в глаза ярко-малиновая прядь в белокурых
волосах молодого химика. Он действительно был молод, чуть ли не сверстник
Левы. Стало легко и радостно. "С этим можно договориться", - тут же
подумал он, рассматривая своего нового знакомого. Упрямая складка меж
бровей будто надвое разделяла его продолговатое лицо, отчего оно казалось
еще более вытянутым. Да и весь он словно тянулся в высоту. "У Левы было
такое ощущение, что химик стоит перед ним на носках и, вытянув шею,
пытается заглянуть через забор.

А он действительно заглядывал через его плечо на диковинную голубую
рыбу.

- Из нашей речки? - прежде всего спросил химик, и лицо его вдруг
осветилось улыбкой.

Лева смутился. Такое начало ему не понравилось. Во всяком случае
радоваться здесь нечему. Людям хлопоты, а ему веселье.

- Только что поймана рыбаками, - сухо ответил он. - Пришел сюда по их
поручению.

Химик уже рассматривал судака, приподнимал жабры, расправлял плавники,
царапал ногтем брюшко, чему-то улыбался и вовсе не обращал внимания на
делегата от местных рыбаков.

- Другие цвета встречались? - наконец спросил он, подняв веселые глаза.

- Видел малиновую щуку, - отрывисто бросил Лева. - И, если угодно,
лилового ерша.

С лица химика сбежала улыбка.

- Простите, милый друг. А вы-то что ершитесь? Не понимаю.

- Я тоже ничего не понимаю. - Лева уже закусил удила. - Людям
неприятности. Государству убытки, а. вы... это самое... только
посмеиваетесь... Проводите меня к директору.

- Его сейчас нет. Я начальник опытного цеха, где производятся новые
краски. Не могу ли я быть вам полезен?

- Благодарю вас. - Усиков размашисто сел, как бы приготовившись к
обстоятельному разговору. - Почему не поставите фильтры?

- Вот это другое дело, - химик улыбнулся снова. - Вопрос конкретный.

Дело обстоит следующим образом.

И он рассказал Усикову, что новая краска совершенно безвредна, что она
начинает применяться даже в пищевой промышленности и что никакое живое